И.
4) Все войска Можайской линии обороны через командующего тов. Артемьева подчинить непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования.
Сталин, Шапошников".
Через сутки последовала новая директива Ставки, согласно которой командование Можайской оборонительной линии переименовывалось в управление Московского Резервного фронта. Этой же директивой предписывалось образовать к 11 октября в Московском Резервном фронте Пятую армию, командующим которой назначался командир Первого гвардейского корпуса генерал-майор Д. Д. Лелюшенко.
12 октября вечером был подписан и направлен в войска еще один интересующий нас документ. В нем говорится:
"Для лучшего объединения действий на западном направлении Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. С 23 час. 50 мин. 12 октября 1941 года слить Западный фронт с Московским Резервным фронтом.
2. Все войсковые части и учреждения Московского Резервного фронта подчинить командующему фронтом.
3. Генерал-лейтенанта Артемьева назначить заместителем командующего Западным фронтом.
Генерал-майора Говорова назначить начальником артиллерии Западного фронта.
Генерал-майора Камера назначить заместителем начальника артиллерии Западного фронта.
4. Штаб Западного фронта 13 октября 1941 года разместить в районе станции Голицыне.
Ставка Верховного Главнокомандования И. Сталин, Б. Шапошников".
Итак, даже по этим отдельным документам мы видим, с одной стороны, как в напряженнейшей обстановке грозных октябрьских дней 1941 года Ставка Верховного Главнокомандования, принимая экстренные меры для воссоздания Западного фронта, настойчиво ищет целесообразную организационную форму управления войсками, которые спешно занимают Можайскую линию обороны, чтобы преградить врагу путь на Москву. С другой стороны, становится все на свои места и в послужном списке Л. А. Говорова. Правда, Леонид Александрович и на этот раз практически не успел вступить в должность начальника артиллерии Западного фронта.
В связи с ранением командующего Пятой армией генерала Д. Д. Лелюшенко Военный совет Западного фронта ходатайствовал перед Верховным Главнокомандующим о назначении на этот пост генерала Л. А. Говорова. Именно в связи с руководством Пятой армией его имя навсегда вошло в боевую летопись битвы за Москву.
Но тут неизбежно возникает новый вопрос. Чем же было обусловлено выдвижение на должность командующего общевойсковой армией, действующей на столь ответственном направлении, генерала, воинская специальность которого артиллерист?
Ответить на него наиболее точно мог бы тот, по чьей инициативе это назначение тогда состоялось, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, который в начале второй декады октября 1941 года решением Государственного Комитета обороны был поставлен во главе войск Западного фронта. Используя предоставившуюся возможность, я обратился к Г. К. Жукову с этим вопросом в дни, когда вся Советская страна готовилась торжественно отметить 20-летие нашей великой победы в битве под Москвой. Георгий Константинович ответил исчерпывающе:
"Говоря кратко, мы исходили из двух важнейших обстоятельств. Во-первых, в период боев под Ельней генерал Говоров, будучи начальником артиллерии Резервного фронта (генерал армии Г. К. Жуков в это время был командующим войсками Резервного фронта. - Прим, авт.), зарекомендовал себя не только как прекрасно знающий свое дело специалист, но и как полевой, энергичный командир, глубоко разбирающийся в оперативных вопросах; во-вторых, в нашей обороне под Москвой основная тяжесть борьбы с многочисленными танками противника ложилась прежде всего на артиллерию, и следовательно, специальные знания и опыт Говорова приобретали особую ценность. Последующие события показали, что сделанный выбор был весьма удачен".
События той грозной поры действительно были самой суровой проверкой всех человеческих черт нового командующего армией, его жизненного опыта, организаторских качеств, воли и разносторонних специальных военных знаний.
16 октября 1941 года на командном пункте в Можайске генерал Говоров подписал свой первый боевой приказ вверенным войскам в качестве командарма-5. Суть его сводилась к тому, чтобы не дать врагу прорваться на восток вдоль Можайского шоссе. Основные боевые события в полосе обороны армии вот уже несколько дней происходили на знаменитом Бородинском поле.. С самого рассвета 16 октября группы немецких танков начали продвигаться к переднему краю обороны частей Тридцать второй стрелковой дивизии, которой командовал полковник В. И. Полосухин.
Именно в полосе обороны этой дивизии, 12 октября прибывшей из Сибири в район Можайска, оказалось Бородинское поле. В тех же местах Подмосковья, где почти за 130 лет до этого произошло Бородинское сражение, в котором русский солдат стяжал себе славу непобедимого, вновь шел смертный бой с врагом.
Оборонительные сооружения Отечественной войны 1812 года, Шевардинский редут, Багратионовы флеши, гранитные памятники на этом поле вечной славы русского оружия - все здесь напоминало о бессмертном подвиге во имя Родины. Казалось, встали здесь советские солдаты - сибиряки и дальневосточники, москвичи-добровольцы, танкисты трех очень немногочисленных танковых бригад, курсанты Московского военно-политического училища имени В. И. Ленина - перед лицом истории, и это она сама велела им: не посрамите славы ваших предков, умножьте ратную доблесть их новыми подвигами, стойте насмерть, защищая столицу.
И они стояли. Начиная от рядовых бойцов, командиров и политработников и кончая командующим армией, каждый отдавал все силы, не щадил и самой жизни, чтобы задержать продвижение врага, сорвать его замысел. Гитлеровцы раз за разом повторяли атаки, не считаясь с потерями. Невосполнимые утраты несли и наши войска. Именно 16 октября, когда атакующие подразделения противника прорвались к армейскому наблюдательному пункту, был ранен находившийся там генерал Д. Д. Лолюшенко, которого сменил на посту командарма Л. А. Говоров. Тогда же погиб смертью героя замечательный боевой командир Двадцатой танковой бригады полковник Т. С. Орленко.
Несмотря на настойчивые попытки, противник 16 октября не смог выйти в район Можайска. Однако, трезво оценивая обстановку, Л. А. Говоров понимал, что общая обстановка остается тяжелой. Наших сил на можайском направлении было очень мало. Дивизию полковника Полосухина надлежало усилить. Но чем? В распоряжении командарма фактически не было резервов: две артиллерийские батареи и рота танков Т-26 - это же ничтожно мало для того, чтобы парировать все более усиливающуюся угрозу прорыва.
На следующий день вражеские войска повели новые ожесточенные атаки по всему фронту. Положение на участке Тридцать второй стрелковой дивизии стало критическим. Противник стремился расчленить ее оборону и уничтожить войска по частям. Один из батальонов совместно с курсантами Московского военно-политического училища еще удерживал Юдинки и Фомине, но был отрезан от остальных сил дивизии и дрался в окружении. Фашистские танки и мотопехота прорвались в Псарево, а отдельные группы танков и пехоты вышли в Кукаринский лес, к командному пункту дивизии. Ее командир полковник Полосухин даже и не просил у командарма подкреплений, зная, что резервов у него нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
4) Все войска Можайской линии обороны через командующего тов. Артемьева подчинить непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования.
Сталин, Шапошников".
Через сутки последовала новая директива Ставки, согласно которой командование Можайской оборонительной линии переименовывалось в управление Московского Резервного фронта. Этой же директивой предписывалось образовать к 11 октября в Московском Резервном фронте Пятую армию, командующим которой назначался командир Первого гвардейского корпуса генерал-майор Д. Д. Лелюшенко.
12 октября вечером был подписан и направлен в войска еще один интересующий нас документ. В нем говорится:
"Для лучшего объединения действий на западном направлении Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. С 23 час. 50 мин. 12 октября 1941 года слить Западный фронт с Московским Резервным фронтом.
2. Все войсковые части и учреждения Московского Резервного фронта подчинить командующему фронтом.
3. Генерал-лейтенанта Артемьева назначить заместителем командующего Западным фронтом.
Генерал-майора Говорова назначить начальником артиллерии Западного фронта.
Генерал-майора Камера назначить заместителем начальника артиллерии Западного фронта.
4. Штаб Западного фронта 13 октября 1941 года разместить в районе станции Голицыне.
Ставка Верховного Главнокомандования И. Сталин, Б. Шапошников".
Итак, даже по этим отдельным документам мы видим, с одной стороны, как в напряженнейшей обстановке грозных октябрьских дней 1941 года Ставка Верховного Главнокомандования, принимая экстренные меры для воссоздания Западного фронта, настойчиво ищет целесообразную организационную форму управления войсками, которые спешно занимают Можайскую линию обороны, чтобы преградить врагу путь на Москву. С другой стороны, становится все на свои места и в послужном списке Л. А. Говорова. Правда, Леонид Александрович и на этот раз практически не успел вступить в должность начальника артиллерии Западного фронта.
В связи с ранением командующего Пятой армией генерала Д. Д. Лелюшенко Военный совет Западного фронта ходатайствовал перед Верховным Главнокомандующим о назначении на этот пост генерала Л. А. Говорова. Именно в связи с руководством Пятой армией его имя навсегда вошло в боевую летопись битвы за Москву.
Но тут неизбежно возникает новый вопрос. Чем же было обусловлено выдвижение на должность командующего общевойсковой армией, действующей на столь ответственном направлении, генерала, воинская специальность которого артиллерист?
Ответить на него наиболее точно мог бы тот, по чьей инициативе это назначение тогда состоялось, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, который в начале второй декады октября 1941 года решением Государственного Комитета обороны был поставлен во главе войск Западного фронта. Используя предоставившуюся возможность, я обратился к Г. К. Жукову с этим вопросом в дни, когда вся Советская страна готовилась торжественно отметить 20-летие нашей великой победы в битве под Москвой. Георгий Константинович ответил исчерпывающе:
"Говоря кратко, мы исходили из двух важнейших обстоятельств. Во-первых, в период боев под Ельней генерал Говоров, будучи начальником артиллерии Резервного фронта (генерал армии Г. К. Жуков в это время был командующим войсками Резервного фронта. - Прим, авт.), зарекомендовал себя не только как прекрасно знающий свое дело специалист, но и как полевой, энергичный командир, глубоко разбирающийся в оперативных вопросах; во-вторых, в нашей обороне под Москвой основная тяжесть борьбы с многочисленными танками противника ложилась прежде всего на артиллерию, и следовательно, специальные знания и опыт Говорова приобретали особую ценность. Последующие события показали, что сделанный выбор был весьма удачен".
События той грозной поры действительно были самой суровой проверкой всех человеческих черт нового командующего армией, его жизненного опыта, организаторских качеств, воли и разносторонних специальных военных знаний.
16 октября 1941 года на командном пункте в Можайске генерал Говоров подписал свой первый боевой приказ вверенным войскам в качестве командарма-5. Суть его сводилась к тому, чтобы не дать врагу прорваться на восток вдоль Можайского шоссе. Основные боевые события в полосе обороны армии вот уже несколько дней происходили на знаменитом Бородинском поле.. С самого рассвета 16 октября группы немецких танков начали продвигаться к переднему краю обороны частей Тридцать второй стрелковой дивизии, которой командовал полковник В. И. Полосухин.
Именно в полосе обороны этой дивизии, 12 октября прибывшей из Сибири в район Можайска, оказалось Бородинское поле. В тех же местах Подмосковья, где почти за 130 лет до этого произошло Бородинское сражение, в котором русский солдат стяжал себе славу непобедимого, вновь шел смертный бой с врагом.
Оборонительные сооружения Отечественной войны 1812 года, Шевардинский редут, Багратионовы флеши, гранитные памятники на этом поле вечной славы русского оружия - все здесь напоминало о бессмертном подвиге во имя Родины. Казалось, встали здесь советские солдаты - сибиряки и дальневосточники, москвичи-добровольцы, танкисты трех очень немногочисленных танковых бригад, курсанты Московского военно-политического училища имени В. И. Ленина - перед лицом истории, и это она сама велела им: не посрамите славы ваших предков, умножьте ратную доблесть их новыми подвигами, стойте насмерть, защищая столицу.
И они стояли. Начиная от рядовых бойцов, командиров и политработников и кончая командующим армией, каждый отдавал все силы, не щадил и самой жизни, чтобы задержать продвижение врага, сорвать его замысел. Гитлеровцы раз за разом повторяли атаки, не считаясь с потерями. Невосполнимые утраты несли и наши войска. Именно 16 октября, когда атакующие подразделения противника прорвались к армейскому наблюдательному пункту, был ранен находившийся там генерал Д. Д. Лолюшенко, которого сменил на посту командарма Л. А. Говоров. Тогда же погиб смертью героя замечательный боевой командир Двадцатой танковой бригады полковник Т. С. Орленко.
Несмотря на настойчивые попытки, противник 16 октября не смог выйти в район Можайска. Однако, трезво оценивая обстановку, Л. А. Говоров понимал, что общая обстановка остается тяжелой. Наших сил на можайском направлении было очень мало. Дивизию полковника Полосухина надлежало усилить. Но чем? В распоряжении командарма фактически не было резервов: две артиллерийские батареи и рота танков Т-26 - это же ничтожно мало для того, чтобы парировать все более усиливающуюся угрозу прорыва.
На следующий день вражеские войска повели новые ожесточенные атаки по всему фронту. Положение на участке Тридцать второй стрелковой дивизии стало критическим. Противник стремился расчленить ее оборону и уничтожить войска по частям. Один из батальонов совместно с курсантами Московского военно-политического училища еще удерживал Юдинки и Фомине, но был отрезан от остальных сил дивизии и дрался в окружении. Фашистские танки и мотопехота прорвались в Псарево, а отдельные группы танков и пехоты вышли в Кукаринский лес, к командному пункту дивизии. Ее командир полковник Полосухин даже и не просил у командарма подкреплений, зная, что резервов у него нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11