Никитин поскреб пальцами давно небритый, обросший подбородок.
– Ты прав. Хрен его знает. Все может быть. Вот положеньице, блядь!
Он в сердцах хлопнул ладонью по столу.
Коробов слегка подпрыгнул на месте.
– Слушай меня, Коробов, – Никитин теперь говорил без всякого превосходства, просто, по-деловому. – Ты на резкость не обижайся, будто первый раз меня видишь. Хватит сопли возить, дело надо делать. Во что бы то ни стало выясни, что это был за человек. Хотя бы след его какой найди. Хоть что-то. Иначе, мы все тут как парализованные сидеть будем. Только и останется – охранять правопорядок. Уж это-то можно делать в любом случае...
– Я думаю, надо внимательно изучить сегодняшние сводки происшествий, – высказал предложение Герасимов. – Думаю, что не ограничится дело сегодня одним Старшиной. Надо по почерку пытаться связь устанавливать в каждом случае с Измайловским парком.
– Вот вдвоем с Коробовым и займитесь, – благословил их Никитин и выходя, хлопнул дверью кабинета.
Он был сильно раздражен.
...За полчаса, отведенные ему Крестным Иван успел дошагать до шоссе. Он не бежал, зная, что спокойное дыхание гораздо важнее нескольких десятков метров, которые он выиграет, если будет бежать.
Навстречу ему попались парень с девушкой, направляющиеся в ту сторону, откуда он шел.
«Что, уже загонщиков пустили – следить за мной, – подумал Иван. – Так ведь еще рано. Еще толка никакого.»
– Шоссе далеко, молодежь, – спросил у них Иван, хотя не был уверен, что шоссе вообще есть где-то тут по близости.
– Да километра полтора, – ответил парень. – Прямо по дороге.
Иван слегка прибавил шагу, так, чтобы когда он дойдет до шоссе, у него по его расчетам, осталось минут пять до начала погони.
На шоссе ему повезло сразу же. Только он выбрался на полотно дороги, как вдали показались приближающиеся огни автомобильных фар. Иван посмотрел на часы. Ровно половина первого машина должна поравняться с ним. У Ивана не выло выбора. Машину нужно было останавливать. Он встал поперек дороги.
Иван, конечно, не рассчитывал, что нормальный российский водитель остановит ночью машину, увидев человека, с залитой кровью грудью. А винное пятно в свете фар ни за что другое принять было нельзя. Но он предполагал, что нервы у водителя не выдержат, он сбросит скорость и попытается объехать Ивана. Тогда-то у Ивана и появлялся шанс запрыгнуть на машину и попытаться овладеть ею.
Надо сказать, Иван очень удивился, когда машина, марки которой он не мог разобрать за слепящими фарами, начала тормозить, скрипя шинами по асфальту, и остановилась метрах в пяти прямо перед ним.
Иван стоял с поднятой рукой, ожидая, что будет дальше. Слышно было, как дверка машины открылась и чья-то темная фигура показалась рядом с машиной.
– Эй ты, чего стоишь, – услышал Иван. – Подойди сюда.
Иван хотел было уже и в самом деле подойти к машине, когда услышал следующую фразу того, что только что вылез.
– Товарищ лейтенант, да он весь в крови!
Иван тут же скорректировал свои планы и начал медленно оседать на шоссе, вполне натурально изображая обморок. И даже весьма эффектно стукнулся головой об асфальт.
Как он и предполагал, подбежавшие оказались милиционерами. Сержант-водитель подбежал чуть раньше и начал шлепать Ивана ладонью по щекам, пытаясь, вероятно, привести его в сознание. Иван услышал приближающиеся шаги второго, которого первый назвал лейтенантом и решил:
«Теперь – пора!»
Он открыл глаза и внимательно посмотрел на безусое мальчишеское лицо водителя. У того на лице изобразилась искренняя радость. Не оттого, впрочем, что Иван «пришел в себя», а просто от того, что его похлопывания по щекам оказались эффективными, от результативности своих усилий.
– Очнулся, товарищ лейте...
Договорить ему Иван не дал. Ладонями обеих рук он резко ударил пацана по ушам. Сержант сидел над Иваном на коленях, и продолжая сидеть, схватился руками за голову и закричал от боли.
Лейтенант был еще в трех шагах от Ивана, и это было самое плохое. Потому что он успел достать из кобуры свой пистолет.
Иван видел, как рука его поднималась на линию выстрела, и понял что через секунду это движение закончится и начнется следующее – нажатие пальца на курок. Этой секунды ему хватило чтобы приподняться с асфальта и, схватив сержанта за его форменную защитную куртку, закрыться от выстрела его телом. Не ожидавший этого лейтенант не успел среагировать и дважды выстрелил в спину сержанта. Одна пуля прошла пацану сквозь шею, чиркнув по голове вскользь и Ивана, а вторая засела внутри, в грудной клетке.
Лейтенант растерянно опустил пистолет. Не каждый все-таки день приходится подмосковным милиционерам-лейтенантам убивать своих водителей-сержантов. Эта растерянность погубила и его тоже.
Иван просто швырнул в него сержанта, сбив лейтенанта с ног, и одним прыжком накрыл их сверху своим телом. Лейтенантик даже не пришел еще в себя, когда Иван схватил его за горло и привычным движением переломал лейтенанту шейные позвонки.
Премьера прошла удачно, подумал Иван. Однако надо было торопиться, если ему не захотелось дожидаться всей охотничьей своры.
Иван побежал к машине. Трупы милиционеров он оставил прямо на дороге. Все равно, первыми, кто на них наткнется, будут охотники Крестного. Если захотят, пусть сами и убирают в кювет, решил Иван.
Машина оказалась жигулями-шестеркой, не заглушенный лейтенантом мотор работал на холостых оборотах. Иван прыгнул за руль и рванул с места. Правда, – куда? – не мог бы сказать с уверенностью. По его предположениям – в сторону Москвы.
Справа от дороги он увидел мелькание фар.
«Охотнички,» – понял Иван и, прибавив газу, выключил фары. Дорогу при луне видно было не очень, но все же Иван успевал реагировать на небольшие повороты и незначительные спуски и подъемы, хотя шел со скоростью километров сто в среднем.
Его наконец осенила идея, как можно хотя бы приблизительно сориентироваться относительно Москвы. Он пошарил над лобовым стеклом и нашел заткнутый за что-то путевой лист.
Включив освещение в салоне и сбросив скорость, Иван прочитал:
«Балашихинский районный отдел внутренних дел.»
И ниже еле разобрал чернильные каракули:
«Балашиха – Москва.»
Все ясно. Он ехал в Москву со стороны Балашихи.
На милицейской машине.
Пост ГАИ на Кольцевой Иван миновал на редкость спокойно. Он приготовился уже к погоне, к выстрелам и так далее – ведь он вел милицейскую машину, будучи одет в гражданскую одежду, да еще залитую жидкостью, напоминающей кровь, как пишут в милицейских протоколах. Это его не очень беспокоило, ему было все равно от кого уходить – от охотников или от гаишников.
Однако милиционеры на Кольцевой оказались страшно заняты. Они зацепили какого-то «купца» – КАМаз-длинномер, набитый товаром, и теперь трясли водителя, доказывая ему, что он что-то там нарушил и намекая на то, на что всегда намекают гаишники в таких ситуациях – на трудную экономическую ситуацию в стране и тяжелое материальное положение бюджетников, ставших заложниками экономический политики российского Правительства.
Если водитель сразу не понимает, ему еще полчаса самый умный и болтливый из гаишников объясняет особенности жизни госслужащих в России, а его менее разговорчивые коллеги тем временем тщательно изучают остановленную машину, и чем дольше водитель не понимает банальных проблем российской жизни, тем больше в его машине обнаруживается дефектов совершенно объективно препятствующих ее дальнейшему безопасному движению по трассе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46