Ему удалось поймать своего пританцовывающего приятеля за подол камзола и буквально выдернуть из толпы гномов.
Крайне недовольный этим, Рхуз заявил: танец, мол, длился не более пяти минут и, вообще, не мешайте плясать, это дело мне по душе, и я собираюсь его продолжить. Он был скандализирован новостью о том, что прошли уже сутки.
Налицо – темпоральный парадокс!
Все тот же Хартленд излагает и другую чудесную историю о пропаже в середине XIX века мальчика по имени Джитто Бах. Почти два года о нем ничего не было слышно, но вот однажды ребенок вновь объявился на пороге своего дома со свертком в руках.
– Он был одет и выглядел точно так же, как и в момент, когда мать видела его в последний раз, – сообщил Хартленду очевидец возвращения мальчика.
Рост ребенка, добавил информатор, тоже не изменился. Стало быть, вновь темпоральный парадокс. В ответ на расспросы счастливой матери мальчик настойчиво твердил, что ушел из дома только вчера, а не почти два года тому назад. Он недоумевал, когда ему доказывалось обратное.
Паренек развернул сверток и показал матери платье, подаренное ему, по его словам, феями и предназначенное специально для танцев на "волшебном кругу". Мать немедленно сожгла нечеловеческий наряд, хотя был он, как она потом всем рассказывала, просто прелестным.
СЛУЧАЙ ЕВГЕНИЯ АЕБКОВА
Словно зловещее эхо непостижимого, несущееся сквозь века и страны, долетают жутковатые истории дней давно минувших до дня сегодняшнего. И, долетев, резонируют со странными событиями, происшедшими на памяти нынешнего поколения.
Представьте себе такую картину: по окраине Ростова-на-Дону бредет, покачиваясь, около полуночи наш современник – подвыпивший слесарь Сергей Ковалев. Он возвращается с дружеского застолья. Сергей входит в чахлую рощицу, по другую сторону которой находится его дом, а в нем – супруга, нервно поглядывающая на часы в ожидании припозднившегося мужа.
Ковалев бредет по рощице и… внезапно теряет сознание. Причем в последний момент он замечает перед собой какое-то темное образование, похожее на небольшое плотное облачко. Когда слесарь приходит в себя, он видит – уже начался рассвет. Ночь напролет, оказывается, пролежал Сергей Ковалев на земле в роще.
Он встает с земли, отряхивается и шагает, естественно, домой.
А там его встречает разъяренная жена.
Однако едва слесарь с виноватым видом переступает порог дома, как женщина меняется в лице и тихо ахает. Отправившийся намедни на дружескую пирушку к приятелю гладко выбритым, Сергей вернулся с густой, примерно двухнедельной щетиной на лице.
Где он обретался в течение двух недель "личного времени"? Каким образом успел обрасти густой щетиной за одну-единствен-ную ночь?
Вопрос по аналогии: а каким образом оказалась внутри запертой на замок избы женщина, ранее исчезнувшая из деревни Боты? И каким образом в мгновение ока очутилась за 30 верст от родного дома девушка из деревни Куя? В каких, наконец, краях побывал младенец, внезапно материализовавшийся на несколько секунд на воротах деревенского дома?.. История, случившаяся с Сергеем Ковалевым, ассоциируется в моем сознании с происшествием, участником которого стал профессиональный писатель Евгений Дмитриевич Лебков, живущий ныне в городе Южно-Курильске, что на Дальнем Востоке.
Вот краткий пересказ случившегося с ним.
В 1975 году Лебков развелся с женой и уехал на остров Куна-шир, один из островов Курильской гряды, чтобы, по его собственным словам, "прийти в себя после увлекательной семейной жизни". Поселился Евгений Дмитриевич в пустовавшей избушке лесничего недалеко от вулкана со странным прозвищем Тятя.
Утром 14 августа 1975 года писатель отправился на рыбалку к речке, которая протекала неподалеку от вулкана. Приближаясь к месту рыбалки, Лебков обратил внимание на облако дыма, курившегося над Тятей. Накануне, вспомнил Лебков, он слышал по местному радио прогноз вулканологов: ожидается резкое усиление активности вулкана Тяти примерно через две недели, то есть в конце августа.
Евгений Дмитриевич расположился на берегу речки и… Последнее, что он запомнил, было, как он закинул удочки. Дальше – провал в памяти.
Когда писатель очнулся, то обнаружил себя лежащим на топчане в покосившейся избушке, которую Лебков, подходя к речке, приметил на ее противоположном берегу. Одежда на нем была вся изорвана. Тело ныло, к горлу подкатывала тошнота, а голова раскалывалась от адской боли.
Лебков бросил взгляд в окно и изумился. Во-первых, за окном сгущались вечерние сумерки – а он, как мы с вами помним, потерял сознание утром. Во-вторых, над вулканом Тятя стояло громадное черное облако и был явственно слышен грохот, несшийся от его вершины. Вулкан проснулся!
В избушке сидели за столом трое ужинавших мужчин. Как позже выяснилось, это были охотники-браконьеры. Заметив, что Евгений Дмитриевич пришел в себя, они обрадовались и пригласили его к столу. Браконьеры рассказали писателю, что пару часов назад он сам вошел в избушку, качаясь из стороны в сторону, точно пьяный, и рухнул в беспамятстве на пол…
Лебкова сильно удивил их рассказ.
А тем временем извержение вулкана Тятя продолжалось. Евгений Дмитриевич, поглядывая в окошко избы на оживший вулкан, проронил задумчиво:
– Смотри-ка, что делается! Вулканологи дали прогноз, что извержение начнется в конце августа. А оно сегодня началось.
Браконьеры переглянулись, и один из них снисходительно потрепал Лебкова по плечу. Потом молвил:
– Тебе, друг, надо хорошенько отлежаться. Ты по виду весь больной, да, как я погляжу, и мозги у тебя совсем уж набекрень съехали… Сегодня ведь и есть конец августа.
– А какое нынче число? – спросил Лебков, недоумевая.
– 29 августа, – сообщили ему охотники.
Потерял же Лебков сознание на берегу речки утром 14 августа… Где был писатель в течение двух недель? Он ничего не запомнил из того, что случилось с ним между 14 и 29 августа! Вернее, почти ничего – кроме каких-то слуховых, как потом он решил, галлюцинаций. Воспоминания об этих галлюцинациях мучили писателя долго. В памяти остались некие странные звуки, похожие, по словам Евгения Дмитриевича, на свиристение ящериц. Но Лебков почему-то – он и сам затрудняется объяснить почему – был уверен в том, что это свиристение было осмысленной речью.
Любопытно, что писатель, пробывший неведомо где в течение двух недель, не потерял ни единого килограмма собственного веса. А на щеках не появилась, как ни странно, двухнедельная щетина. Замечу здесь к слову, что и Сергей Ковалев, обросший, напротив, двухнедельной щетиной за одну ночь, не выглядел, по заверениям его жены, исхудавшим.
Лебков решил никому не рассказывать о случившемся с ним. Он понимал – начни он трепать языком, и его в лучшем случае поднимут на смех, никто не поверит ему, а в худшем дело может закончиться встречей с психиатром.
Но в 1981 году он приехал по путевке в писательский дом отдыха – в так называемый Дом творчества Союза писателей СССР, который находится в подмосковном поселке Переделкино. Однажды вечером в столовой Дома творчества собралась за столиком теплая дружеская компания – прозаики, поэты. Со скуки стали они травить друг другу разные страшные истории. Ну, про убийства, пожары, изнасилования и даже про встречи с нечистой силой… Лебков, послушав других, решил "по секрету" поделиться с приятелями собственными воспоминаниями о происшествии в окрестностях вулкана Тятя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Крайне недовольный этим, Рхуз заявил: танец, мол, длился не более пяти минут и, вообще, не мешайте плясать, это дело мне по душе, и я собираюсь его продолжить. Он был скандализирован новостью о том, что прошли уже сутки.
Налицо – темпоральный парадокс!
Все тот же Хартленд излагает и другую чудесную историю о пропаже в середине XIX века мальчика по имени Джитто Бах. Почти два года о нем ничего не было слышно, но вот однажды ребенок вновь объявился на пороге своего дома со свертком в руках.
– Он был одет и выглядел точно так же, как и в момент, когда мать видела его в последний раз, – сообщил Хартленду очевидец возвращения мальчика.
Рост ребенка, добавил информатор, тоже не изменился. Стало быть, вновь темпоральный парадокс. В ответ на расспросы счастливой матери мальчик настойчиво твердил, что ушел из дома только вчера, а не почти два года тому назад. Он недоумевал, когда ему доказывалось обратное.
Паренек развернул сверток и показал матери платье, подаренное ему, по его словам, феями и предназначенное специально для танцев на "волшебном кругу". Мать немедленно сожгла нечеловеческий наряд, хотя был он, как она потом всем рассказывала, просто прелестным.
СЛУЧАЙ ЕВГЕНИЯ АЕБКОВА
Словно зловещее эхо непостижимого, несущееся сквозь века и страны, долетают жутковатые истории дней давно минувших до дня сегодняшнего. И, долетев, резонируют со странными событиями, происшедшими на памяти нынешнего поколения.
Представьте себе такую картину: по окраине Ростова-на-Дону бредет, покачиваясь, около полуночи наш современник – подвыпивший слесарь Сергей Ковалев. Он возвращается с дружеского застолья. Сергей входит в чахлую рощицу, по другую сторону которой находится его дом, а в нем – супруга, нервно поглядывающая на часы в ожидании припозднившегося мужа.
Ковалев бредет по рощице и… внезапно теряет сознание. Причем в последний момент он замечает перед собой какое-то темное образование, похожее на небольшое плотное облачко. Когда слесарь приходит в себя, он видит – уже начался рассвет. Ночь напролет, оказывается, пролежал Сергей Ковалев на земле в роще.
Он встает с земли, отряхивается и шагает, естественно, домой.
А там его встречает разъяренная жена.
Однако едва слесарь с виноватым видом переступает порог дома, как женщина меняется в лице и тихо ахает. Отправившийся намедни на дружескую пирушку к приятелю гладко выбритым, Сергей вернулся с густой, примерно двухнедельной щетиной на лице.
Где он обретался в течение двух недель "личного времени"? Каким образом успел обрасти густой щетиной за одну-единствен-ную ночь?
Вопрос по аналогии: а каким образом оказалась внутри запертой на замок избы женщина, ранее исчезнувшая из деревни Боты? И каким образом в мгновение ока очутилась за 30 верст от родного дома девушка из деревни Куя? В каких, наконец, краях побывал младенец, внезапно материализовавшийся на несколько секунд на воротах деревенского дома?.. История, случившаяся с Сергеем Ковалевым, ассоциируется в моем сознании с происшествием, участником которого стал профессиональный писатель Евгений Дмитриевич Лебков, живущий ныне в городе Южно-Курильске, что на Дальнем Востоке.
Вот краткий пересказ случившегося с ним.
В 1975 году Лебков развелся с женой и уехал на остров Куна-шир, один из островов Курильской гряды, чтобы, по его собственным словам, "прийти в себя после увлекательной семейной жизни". Поселился Евгений Дмитриевич в пустовавшей избушке лесничего недалеко от вулкана со странным прозвищем Тятя.
Утром 14 августа 1975 года писатель отправился на рыбалку к речке, которая протекала неподалеку от вулкана. Приближаясь к месту рыбалки, Лебков обратил внимание на облако дыма, курившегося над Тятей. Накануне, вспомнил Лебков, он слышал по местному радио прогноз вулканологов: ожидается резкое усиление активности вулкана Тяти примерно через две недели, то есть в конце августа.
Евгений Дмитриевич расположился на берегу речки и… Последнее, что он запомнил, было, как он закинул удочки. Дальше – провал в памяти.
Когда писатель очнулся, то обнаружил себя лежащим на топчане в покосившейся избушке, которую Лебков, подходя к речке, приметил на ее противоположном берегу. Одежда на нем была вся изорвана. Тело ныло, к горлу подкатывала тошнота, а голова раскалывалась от адской боли.
Лебков бросил взгляд в окно и изумился. Во-первых, за окном сгущались вечерние сумерки – а он, как мы с вами помним, потерял сознание утром. Во-вторых, над вулканом Тятя стояло громадное черное облако и был явственно слышен грохот, несшийся от его вершины. Вулкан проснулся!
В избушке сидели за столом трое ужинавших мужчин. Как позже выяснилось, это были охотники-браконьеры. Заметив, что Евгений Дмитриевич пришел в себя, они обрадовались и пригласили его к столу. Браконьеры рассказали писателю, что пару часов назад он сам вошел в избушку, качаясь из стороны в сторону, точно пьяный, и рухнул в беспамятстве на пол…
Лебкова сильно удивил их рассказ.
А тем временем извержение вулкана Тятя продолжалось. Евгений Дмитриевич, поглядывая в окошко избы на оживший вулкан, проронил задумчиво:
– Смотри-ка, что делается! Вулканологи дали прогноз, что извержение начнется в конце августа. А оно сегодня началось.
Браконьеры переглянулись, и один из них снисходительно потрепал Лебкова по плечу. Потом молвил:
– Тебе, друг, надо хорошенько отлежаться. Ты по виду весь больной, да, как я погляжу, и мозги у тебя совсем уж набекрень съехали… Сегодня ведь и есть конец августа.
– А какое нынче число? – спросил Лебков, недоумевая.
– 29 августа, – сообщили ему охотники.
Потерял же Лебков сознание на берегу речки утром 14 августа… Где был писатель в течение двух недель? Он ничего не запомнил из того, что случилось с ним между 14 и 29 августа! Вернее, почти ничего – кроме каких-то слуховых, как потом он решил, галлюцинаций. Воспоминания об этих галлюцинациях мучили писателя долго. В памяти остались некие странные звуки, похожие, по словам Евгения Дмитриевича, на свиристение ящериц. Но Лебков почему-то – он и сам затрудняется объяснить почему – был уверен в том, что это свиристение было осмысленной речью.
Любопытно, что писатель, пробывший неведомо где в течение двух недель, не потерял ни единого килограмма собственного веса. А на щеках не появилась, как ни странно, двухнедельная щетина. Замечу здесь к слову, что и Сергей Ковалев, обросший, напротив, двухнедельной щетиной за одну ночь, не выглядел, по заверениям его жены, исхудавшим.
Лебков решил никому не рассказывать о случившемся с ним. Он понимал – начни он трепать языком, и его в лучшем случае поднимут на смех, никто не поверит ему, а в худшем дело может закончиться встречей с психиатром.
Но в 1981 году он приехал по путевке в писательский дом отдыха – в так называемый Дом творчества Союза писателей СССР, который находится в подмосковном поселке Переделкино. Однажды вечером в столовой Дома творчества собралась за столиком теплая дружеская компания – прозаики, поэты. Со скуки стали они травить друг другу разные страшные истории. Ну, про убийства, пожары, изнасилования и даже про встречи с нечистой силой… Лебков, послушав других, решил "по секрету" поделиться с приятелями собственными воспоминаниями о происшествии в окрестностях вулкана Тятя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125