глубокий поддон для душа 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

.."
Рози прихлопнула голос крышкой - в тот момент ей казалось, что
она наслушалась его до конца своих дней, - и остановилась у самой
стены, которая теперь стала и не стеной вовсе. Прямо перед ней, не
далее чем в пяти футах, стояла светловолосая женщина в мареновом
хитоне. Она не повернулась, но Рози видела слабые движения поднятой
руки, видела, как вздымается и опадает в ритм дыхания левая грудь
женщины, едва заметная на картине. Рози сделала глубокий вдох и
шагнула в картину.

4

На той стороне оказалось по меньшей мере на десять градусов
холоднее, и высокая трава защекотала ее лодыжки и икры. На мгновение
ей показалось, что она слышит отдаленный слабый плач ребенка, но затем
он затих. Рози оглянулась, ожидая увидеть за спиной свою комнату,
однако та тоже исчезла. В том месте, откуда она попала в новый мир, в
землю вцепилось корнями старое оливковое дерево с искривленными
ветвями. Под ним стоял мольберт художника, на стульчике перед
мольбертом лежала открытая коробка с палитрами, красками и кистями.
Полотно на мольберте имело те же размеры, что и картина,
купленная ею в ломбарде "Либерти-Сити". Оно изображало ее комнату на
Трентон-стрит, если смотреть на нее со стены, на которую она повесила
"Мареновую Розу". В центре комнаты, лицом к двери, выходящей в
коридор, стояла женщина, явно сама Рози. Поза ее слегка отличалась от
позы женщины в мареновом хитоне, находившейся на вершине холма -
например, руки изображенной на полотне Рози были опущены, - однако
сходство показалось ей достаточно заметным, чтобы вызвать глухой
страх. Кроме того, в картине имелись и другие пугающие детали: женщина
была в синих брюках и розовой безрукавке. Именно так собиралась
одеться Рози для субботней поездки с Биллом. "Придется подыскать
что-нибудь другое", - подумала она, словно, сменив одежду в будущем,
могла изменить то, что ей виделось в настоящем.
Что-то влажное прикоснулось к ее локтю, и Рози испуганно
вскрикнула. Повернувшись, она увидела пони, извиняюще глядевшего на
нее коричневыми глазами. Над головой прогремел гром.
Рядом с маленькой тележкой, в которую был запряжен пони, стояла
женщина в длинном, чуть ли не до пят, красном, похожем на халат,
одеянии, состоявшем, казалось, из множества слоев. Сквозь уложенную
искусными складками легкую, полупрозрачную ткань просвечивала кожа
цвета кофе с молоком. На небе блеснула молния, и Рози заметила то, что
уже видела на картине вскоре после того, как Билл привез ее домой из
"Попе Китчена"; лежащую на траве тень от тележки и растущую над ней
тень женщины.
- Да не вздрагивай ты, Боже мой, - произнесла женщина в красном
одеянии. - Кого-кого, а Радамантуса тебе нужно опасаться меньше всего.
Его зубы страшны только для травы. Он просто принюхивается к тебе, вот
и все.
Рози ощутила огромное, переполняющее душу облегчение, сообразив,
что перед ней женщина, которую Норман называл (с язвительной
интонацией) не иначе, как "эта черномазая сучка". К Рози обращалась
Уэнди Ярроу, но Уэнди Ярроу мертва; значит, все происходящее - не
более чем сон. Каким бы реальным он ни казался, какими бы реальными ни
представлялись ей мелкие детали (например, она вытерла крошечную
капельку слюны у локтя, оставшуюся от прикосновения морды пони), все
это сон.
"Конечно, что же еще, - сказала она себе. - Разве на самом деле
можно пройти в картину?"
Но разумные доводы не произвели должного эффекта. Между тем мысль
о том, что у тележки стоит давным-давно погибшая Уэнди Ярроу
подействовала гораздо сильнее.
Очередной порыв ветра опять донес до нее плач ребенка. Рози вдруг
заметила новую подробность; на тележке стояла сплетенная из тростника
большая прямоугольная корзина, ручку и углы которой украшали полоски
шелковой ленты. Над краем корзины свисала кромка розового одеяла явно
ручной работы.
- Рози.
Низкий, сладостно чувственный голос. Тем не менее от его звука по
спине Рози пробежали мурашки. Что-то с ним было не в порядке, но
неправильность голоса заметила бы только другая женщина - любой
мужчина, услышав его, тут же подумал бы о сексе и позабыл обо всем
остальном. Однако голос звучал очень неправильно. {Плохо}.
- Рози, - снова услышала она свое имя и неожиданно поняла; голос
только пытался походить на человеческий. Пытался вспомнить, как должен
говорить человек.
- Эй, подружка, не вздумай смотреть на нее, - предупредила ее
встревоженно женщина в длинном красном одеянии. - Это зрелище не для
таких, как ты.
- Нет, я вовсе не хочу смотреть на нее, - ответила Рози. - Я хочу
вернуться домой.
- Понимаю, только теперь уже поздно, голубушка, - сказала женщина
в красном, поглаживая шею пони. Ее темные глаза смотрели серьезно,
губы между фразами плотно сжимались. - И не дотрагивайся до нее,
ладно? Тебе она вреда не причинит, да только она не всегда успевает
совладать с собой в последнее время. Что-то с ней не в порядке. - Она
покрутила указательным пальцем у виска.
Рози неохотно повернулась к женщине в хитоне и сделала робкий шаг
к ней. Ее очаровала изумительно тонкая ткань хитона и бесподобно
нежная кожа на спине, обнаженном плече и основании шеи. Кожа казалась
гладкой, как самый роскошный шелк. Но выше...
Рози не знала, что представляют собой эти темные пятна,
расползавшиеся по шее женщины у самой линии волос, да и не {желала}
знать. Первой сумасшедшей мыслью было, что это следы от укусов, но
шрамы после укусов выглядят по-иному. Проказа? Что-то еще более
страшное? Что-то заразное?
- Рози, - в третий раз позвал ее сладостный чувственные низкий
голос, и было в нем нечто такое, от чего ей захотелось кричать; точно
так же у нее временами возникало желание кричать при виде нормановской
улыбки.
"Она сумасшедшая. Все остальное, все другие беды - в том числе и
пятна на коже - не так важны. Она сумасшедшая".
Сверкнула молния. Прогрохотал гром. И порыв затихающего на
минутку, чтобы возобновиться затем с новой силой, ветра, дующего со
стороны разрушенного храма у подножия холма, принес на своих крыльях
слабый плач младенца.
- Кто ты? - спросила она. - Кто ты, и почему я здесь?
Вместо ответа женщина протянула правую руку и перевернула ее,
показывая старое белое колечко шрамов на внутренней стороне
предплечья.
- Эта рана долго кровоточила, а потом в нее попала инфекция, и
она воспалилась, - произнесла она своим низким чувственным голосом.
Рози взглянула на свою руку. Только на левую, а не на правую;
отметины совпадали в точности. Крошечная жуткая мысль прокралась в ее
сознание: если бы ей предложили облачиться в короткий хитон маренового
цвета, она надела бы его так, чтобы оставить открытым правое плечо, а
не левое; если бы у нее был большой золотой браслет, она носила бы его
над левым, а не над правым локтем.
Женщина на холме - ее зеркальное отображение. Женщина на холме -
...
- Ты - это я, верно? - спросила она. И тут же, заметив, что
женщина с заплетенными в косу волосами шевельнулась, закричала
дрожащим пронзительным голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
 https://sdvk.ru/Smesiteli/Dlya_kuhni/kuhni_vityaz/ 

 Урбанист Айленд Серый