Виноваты не англичане, а этот клоун, мэр Лондона Кен Ливингстон! Тони Блэир громко и ясно возложил вину на мусульманских экстремистов. Стоя рядом в афганским лидером, он в сильных выражениях осудил террористов и врагов демократии. Он и Карзаи говорили о религиозных фанатиках, которые извращают ислам. Нечего винить англичан. Вы делаете то, что по-Вашему, сделали англичане — вините целый народ в том, чего они не сделали.
Я было начала отвечать ему, что, дескать, такого явления, как мусульманский экстремист, не существует в природе, но вдруг обнаружила, что я все это уже где-то писала. Действительно, многие из моих аргументов были приведены в статье «The Mythical Moderate Muslim». Это имеет смысл: если не существует умеренных мусульман, то и мусульманским экстремистам неоткуда взяться. Это как с магнитными полюсами: один не может существовать без другого.
Что же касается читательской критики, то лондонцы, насколько мне известно, не сделали ни малейшей попытки отправить своего исламолюбивого мэра отставку, чем убедительно подтвердили мою правоту. Ссылки Тони Блэра на «мусульманских экстремистов» были откровенной трусливой попыткой заверить мусульманскую общину Великобритании, что ее последнее преступление сошло им с рук. Что же касается Карзаи, то кто он такой? Есть ли у него репутация? Я знаю о трех случаях, когда он действовал без разрешения своих американских кукловодов. Он объявил Афганистан исламской республикой. Он поклялся в любви и дружбе иранским правителям. Он кратко прокомментировал прощальную речь премьер-министра Малайзии, сказав «Очень правильно!». Речь была о том, как необходимо физически уничтожить всех евреев. Блэр не мог бы найти лучшего свидетеля для выражения подлой трусости, которую он с такой готовностью продемонстрировал в ответ на нападение на его страну. Но чего ждать от англичан, если даже многие израильтяне отказываются понимать, что происходит…
Нам давно пора понять, что наша система классификации представителей рода человеческого отнюдь не универсальна. Какой-то мусульманский деятель, реагируя на лондонские теракты, заметил, что ислам не различает безоружных гражданских лиц и солдат. Вместо этого, ислам различает мусульман и неверных. При этом мусульманский деятель не имел в виду ни шиитов, ни суннитов, ни умеренный ислам, ни воинствующий. Речь шла о том единственном исламе, который существует на самом деле, а не в нашем воображении. Ни один властитель мусульманских умов не счел необходимым этого деятеля поправить. Что касается меня, то когда речь заходит о настоящем исламе, а не о «религии мира», изобретенной еврейскими и христианскими либералами для подтверждения их самоубийственных социальных теорий, я доверяю мусульманам больше, чем нашим доморощенным специалистам. Пока они бормочут что-то невразумительно-сладенькое про «умеренных мусульман», мусульмане — не умеренные, не экстремисты, а просто верующие мусульмане — честно говорят нам, что собираются нас покорить. Я не вижу ни малейших причин сомневаться ни в их искренности, ни в том, что они сделают все, что в их силах, чтобы свои намерения осуществить. Посмотрите, например, что они уже сделали с Европой. Мы, хотя и отстаем пока от Европы, но уверенно движемся в том же направлении.
Отсюда следует очень важный вывод. Если мы хотим, чтобы наша цивилизация выжила, нам необходимо научиться делить мусульман не на умеренных и экстремистов, потому что такое различие существует только в нашем воображении; не на суннитов и шиитов, потому что и те и другие в равной степени являются нашими смертельными врагами и не вцепятся друг другу в глотки, пока не уничтожат нас, а только на верующих и неверующих. Неверующий мусульманин, даже если его зовут Осама бин Саддам — такой же человек, как мы с вами. Верующий мусульманин, даже если его зовут Хаим Борухович Шапиро, — наш враг по той простой причине, что его религия требует, чтобы он был нашим врагом. И если мы не станем обращаться с ним, как с врагом до того, как он взорвет себя или долбанет авиалайнером по небоскребу, то он непременно либо сам совершит этот подвиг, либо вдохновит на него своих менее сообразительных единоверцев, а мы, в зависимости от его роли в очередном теракте, назовем его либо экстремистом, либо, соответственно, умеренным. В обоих случаях мы будем неправы; независимо от того, рядовой он член своей партии или парторг, он остается прежде всего правоверным мусульманином.
Я оставила напоследок самый каверзный вопрос: для чего вообще мусульманам нужен терроризм? Они вполне могут покорить нас, не прибегая к насилию. Они оккупировали Европу, включая Великую в недавнем прошлом Британию, без единого выстрела. Наши либеральные иммиграционные законы бессильны остановить их вторжение. Они приезжают толпами, селятся на нашей земле (причем никто не называет их поселенцами) и избегают ассимиляции так тщательно, что даже русские бабушки с Брайтон Бича выглядят по сравнению с ними безродными космополитками. Они размножаются в семь раз быстрее нас. Через пару поколений у них будет достаточно голосов, чтобы упразднить Конституцию Соединенных Штатов и превратить нашу страну в еще одну исламскую республику. Насилие, казалось бы, может только повредить их планам. Но это только на первый взгляд. Терроризм позволяет врагу поддерживать миф о существовании хороших и плохих мусульман. К тому времени, как плохой мусульманин-экстремист разоблачает себя очередным массовым убийством, он, как правило, находится далеко за пределами нашей досягаемости. Тем временем хорошие, умеренные мусульмане готовят следующую группу героев-мучеников и продолжают свою работу по превращению нашей страны в еще одну провинцию всемирного халифата. Им, оккупантам, совершенно необходимо притворяться мирными и законопослушными. Без 9/11 их массивное присутствие на нашей земле, отнюдь не делающее нашу жизнь лучше, могло бы вызвать довольно неприятные для них вопросы, Без Аль-Кайды CAIR выглядел бы, как… Как подразделение Аль-Кайды, я полагаю, а не как еще одна вполне законная антиамериканская организация.
Мы живем в эпоху разворачивающегося глобального джихада. Наши враги, вопреки своей репутации, проявляют чудеса новаторства. Их армия организована принципиально иначе, чем наша. Они не носят униформ. Они живут среди нас. Они без колебаний пользуются собственными детьми как щитом или в качестве средств доставки. И, тем не менее, они — армия. Ни одна армия не в состоянии продержаться без поддержки тылов. Их тылы паразитируют на наших. Никто не возражает, когда террориста-самоубийцу называют экстремистом. Но не абсурдно ли называть «умеренной» общину, без которой его «подвиг» был бы невозможен?
Для нас жизненно важно понять, что ни абсолютно реальный терроризм, ни воображаемые мусульманские экстремисты не являются нашим врагом. Нашим врагом является ислам.
Глас вопиющего в пустыне

Воинствующий религиозный фанатик-реакционер в процессе размежевания со своим домом
Недавно мне пришлось посетить Department of Motor Vehicles , что переводится, как «Департамент самоходных экипажей» и является американским вариантом ГАИ. ГАИ оно и в Африке ГАИ. Я встала в очередь. Первые 45 минут ушли у меня на то, чтобы добраться до стола справок, где посетители должны объяснить, зачем они пришли, и получить всякие подлежащие заполнению формы и номерок, по которому их когда-нибудь вызовут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59