Тогда зло, горе уходит само по себе. Это основополагающий принцип всех симоронских технологий. Симоронист не диагностирует, не засоряет внимание бедами, а сразу находит во всем элемент созидательности и утверждает его. Диагностика используется лишь на этапе обучения.
Мы выяснили, что временные границы являются упаковками Симорона. Поэтому для Симорона нет ни прошлого, ни будущего, а есть только настоящий момент:
Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг — за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь.
Здесь будет уместно образное сравнение. Мы нашариваем в темноте тумблер, нажимаем его — загорается лампочка. Свет от источника мгновенно распространяется по всей комнате. Все предметы, находящиеся в ней, оказываются освещенными. Заметьте, свет не задерживается в маленьком объеме, каковым является лампа, он заполняет все пространство.
Подобным образом, в результате симоронской акции включается мощнейший источник животворящего излучения. И свет Симорона, вспыхнувший в одном-единственном кадре, не остается внутри этого кадра, а растекается по всей жизненной киноленте. Вся последовательность кадров озаряется новыми, яркими красками, преображается, оживляется этим светом. Неважно, на каком участке киноленты — в прошлом, настоящем или будущем включится освещение. Напомним, что кинолента — иллюзорна, голографична, реален же источник света, который и спроецировал все эти картины.
Корректируя один кадр, симоронист автоматически влияет сразу на всю киноленту жизни. Работая с разрушительным событием прошлого, привнося в него симоронское излучение, я осветляю все предыдущие и последующие негативные события, вплоть до настоящего момента. И в настоящем начинаю движение по новой траектории, гармонично выстраиваю будущие отношения с миром. И, наоборот, работая с настоящим сигналом, который сейчас находится передо мной, я изменяю и прошлое, и будущее, наполняю всю киноленту новым позитивным содержанием.
Абсолютно несущественно, какой эпизод моей жизни послужил «тумблером», взлетной площадкой для перехода в состояние парения. Важно то, что мне удалось попасть в поток, ощутить ликующее, вдохновенное чувство полета — миг между прошлым и будущим.
Такой подход коренным образом отличается от традиционных представлений, в частности, от модной ныне теории кармы. Красивый кармический театр впечатляет драматизмом. Идея кармы подразумевает тяжкий груз грехов и проступков, совершенных в прошлом. И избавиться от них можно лишь путем покаяния, раскаяния, страдания, искупая былые ошибки в течение жизни (или многих жизней). Приняв одно время идею кармы, авторы долго терзались вопросом: как отныне жить со всем этим грузом?! На самом деле, мы сами взваливаем этот груз на свои плечи, разделив идею кармы, которая, как и любая другая идея, является коллективной галлюцинацией, иллюзией.
Полностью избавиться от игры в причинно-следственный театр достаточно сложно — настолько она впиталась в личность. Но, если относиться к идее кармы легко, с юмором, то искупление кармы происходит гораздо быстрее и без страданий. Можно отрабатывать карму целую жизнь (или много жизней), а можно попытаться это сделать в течение месяцев, дней, часов, минут. Можно весело подмигнуть, забавно подпрыгнуть — и тысячелетней кармы как не бывало. Отношение симоронцев к этому вопросу выражают поговорки: «Держи карму шире», «Своя карма ближе к телу».
Как удержаться «в этом мире бушующем» на орбите парения? Прежде всего, не ставя перед собой таковую цель! Ибо ожидание результата — это планирование, ориентация на пункт приезда, то есть заведомый уход с орбиты парения. Это всегда проект, ибо, сколько бы мы не обманывали себя, но мы ждем чего-то определенного. И пытаемся втиснуть бесконечное разнообразие возможных исходов в прокрустово ложе планов, ожиданий. Когда мы не планируем ни конкретный результат, ни время его достижения (не ограничиваем творчество природы), то возможный исход часто превосходит наши самые смелые расчеты.
В Симороне принята шуточная универсальная количественная мера — «магическое» число 27. На вопрос: когда мне ожидать благополучный исход? — симоронист ответит: через 27. Причем никогда не уточняется, в каких единицах дается ответ.
СТАДИИ СИГНАЛИЗАЦИИ
Беда не приходит одна.
Народная мудрость.
В поисках принцессы Федор забрел в дремучий лес и вышел на чуть заметную тропинку, которая привела его к огромному замшелому валуну. Сквозь мох и плесень Федор едва различил надпись: «Налево пойдешь — голову потеряешь, прямо пойдешь — попадешь к Кощею, направо пойдешь — сгинешь без следа в виртуальной реальности!» Сел Федя на землю и крепко призадумался. И не заметил, как оказалась перед ним древняя старушка Дундуса.
— Что пригорюнился, добрый молодец, что голову повесил?
— Не мешай думать мне, старая. И без тебя тошно.
— Невежливо ты, Федор, со старшими разговариваешь.
— Пошла вон, бабка!
— Смотри, Федя, пожалеешь, — молвила бабуля и медленно растаяла. Было поздно. Усталость навалилась на Федю, и сморил его сон.
Во сне Федя плыл на байдарке по бурной речке Крямже. Проплывая под мостом через Крямжу, он услышал обрывок разговора:
— В этом году на Варгунских болотах не уродилась клюква.
— Какое мне дело до Варгунских болот, — пронеслось в Фединой голове.
Захотелось Феде поесть. Он причалил к обрывистому берегу, развел костерок и сварил душистую уху из щуки. Перед ушицей Федя выпил из фляжки домашней наливочки. Неожиданно он вздрогнул от резкого свиста. Глянул Федя на противоположный берег и ахнул. Там свистела и отчаянно махала руками все та же Дундуса.
— Чего тебе, бабка?
— Перевези меня на другой берег, голубчик.
— Некогда мне. За принцессой плыву.
— Да мне бы просто покурить с тобой.
— Я, бабуля, веду здоровый образ жизни. Не курю.
И поплыл Федор дальше. Какое-то время он размышлял:
— И чего не помог старухе? Небось, скучно одной в дремучих лесах. Ладно, пусть сама себя развлекает.
А ночью, когда он спал сладким сном, у Федора украли именную саблю «За победу над Змеем Горынычем».
— Одни воры кругом. Бардак в губерниях, — долго возмущался крестьянский сын. — В следующий раз заночую подальше от деревни, — утешал себя Федор, но так и не смог успокоиться.
Разгоряченный Федор утратил бдительность и не заметил корягу, затаившуюся в водорослях. На полном ходу лодка напоролась на корягу и перевернулась. Федору с трудом удалось выбраться из воды на берег. У него осталась одна дырявая байдарка. Все остальные вещи унесло быстрым течением, и они оказались на дне Крямжи. Федор долго лязгал зубами и не мог согреться, так как спички были мокрые, а зажигалок в то время еще не изобрели. Начинался жар, и все тело трясло. «Пришла беда — отворяй ворота! А что делать, всем сейчас тяжело», — успел подумать Федор и потерял сознание.
* * *
В Симороне принято считать, что существуют четыре стадии сигнализации, соответствующие четырем слоям упаковок Симорона. Первая стадия — это дальние сигналы, нарушающие безоблачность моего существования. Они едва зарождаются во мне, проходят все слои второго экрана и на самом дальнем участке оказываются заметными. Вторая стадия — сигналы, приближающиеся ко мне, окололичностные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62