создать Амурскую экспедицию во главе с капитаном 1-го ранга Невельским (этот чин был присвоен ему 8 февраля 1850 года) и поручить ей основать зимовье на юго-восточном берегу Охотского моря, но ни в коем случае не «касаться лимана и реки Амура».
Вернувшись на Амур, Невельской вторично нарушил инструкции.
Гиляки рассказывали, что в районе Амурского лимана все чаще и чаще стали появляться иностранные корабли. Стоило какому-нибудь предприимчивому иностранцу основать здесь пост, и бассейн реки Амур, а следовательно, и все еще не исследованные районы южнее его, были бы навсегда потеряны для России. Этого не мог допустить Невельской. Рискуя навлечь на себя недовольство начальства, он решил основать в Амурском лимане первый русский пост и поднять на нем национальный флаг.
Тяжело было на сердце у Невельского. Он хорошо помнил, как холодно приняли в Петербурге его открытия в лимане, и понимал, что вторичное ослушание может стоить ему очень дорого, но шел на это, сознавая, что судьба открытых им земель, их принадлежность русскому народу зависела в тот момент от его действий.
Когда все дела в селении Петровском, основанном Невельским 29 июня 1850 года на побережье залива Счастья, были улажены и погода несколько улучшилась, Невельской вышел на шлюпке вверх по Амуру на поиски места для будущего поста.
Оба берега в этом месте были густо населены. Гиляцкие стойбища различных размеров виднелись почти за каждым поворотом реки. Во многих из них Невельской бывал в прошлом году, и сейчас его узнавали. Но и там, где он не был, русских встречали толпы гиляков Старейшины родов приглашали остановиться у них, угощали матросов и всем своим поведением изъявляли радость по поводу появления русских.
Осмотрев еще раз мыс и прилегающие к нему места, Невельской объявил команде, что на обратном пути здесь будет поставлен пост. Для изучения района он оставил топографа и двух матросов. Выше мыса Куегда Невельской пересек Амур и направился вверх по течению вдоль правого берега. В этих местах русские еще не бывали, но слухи об их прошлогоднем плавании дошли и сюда. Гиляки рассказали, что выше устья Амгуни на правом берегу Амура есть высокие камни, которые, по преданию гиляков, были поставлены «лоча» (русскими) давным-давно, и что гиляки берегут эти камни. Загадочные столбы находились в трех верстах от селения Тырс на правом берегу Амура, они представляли собой высокие естественные скалы. На двух из них Невельской обнаружил русские надписи, высеченные два столетия назад. На одной скале было высечено «1644 год», на другой — «1669 год» и славянская буква «Б». В значении первой надписи сомнения быть не могло: 1644 год был годом плавания по Амуру отважного русского казака Пояркова, следовательно, эту надпись сделали либо он, либо его люди. Надпись являлась новым доказательством ото, что русские первыми открыли Амур.
Расположившись лагерем на мысе Куегда, Невельской приказал матросам поставить здесь небольшую юрту, соорудить пакгауз для товаров и поставить флагшток. Пока шли эти приготовления, он в сопровождении, переводчиков несколько дней объезжал окружающие гиляцкие селения Л приглашал жителей 1 августа 1850 года явиться на мыс Куегда, на церемонию торжественного подъема русского флага.
И вот этот день настал. На расчищенной поляне уже возвышались возведенные матросами постройки. Свежий ветер с океана разогнал облака. Яркое солнце отражалось в металлических украшениях праздничной одежды гиляцких женщин и начищенных ружьях матросов, выстроившихся у флагштока.
Ровно в двенадцать часов дня, после того как Невельской коротко объяснил собравшимся смысл происходящих событий, он приказал поднять над открытой им землей русский военно-морской флаг.
Когда торжественная церемония подъема флага окончилась, Невельской передал присутствовавшим гилякам заготовленное им объявление на французском и английском языках:
«От имени Российского правительства сим объявляется всем иностранным судам, плавающим в Татарском заливе, что так как прибрежье этого залива и весь Приамурский край, до корейской границы, с островом Сахалином составляют Российские владения, то никакие здесь самовольные распоряжения, а равно обиды обитающим народам, не могут быть допускаемы. Для этого ныне поставлены российские военные посты в заливе Иской и в устье реки Амура. В случае каких-либо нужд или столкновений с местным населением нижеподписавшийся, посланный от правительства уполномоченным, предлагает обращаться к начальникам этих постов».
Районы южнее Амура и Сахалина вплоть до Корейской границы еще не были исследованы. Многие ученые высказывали предположение, что побережье этих районов не имеет удобных гаваней и вообще не представляет никакого интереса. Невельской предполагал обратное.
Но прежде чем продолжать исследования, надо было явиться в Петербург. Невельской прибыл туда зимой 1850–1851 годов. Сообщение его об основании Николаевского поста (так был назван пост, поставленный им в устье Амура) вызвало возмущение среди правительственных чиновников Было решено пост ликвидировать, а Невельского за «дерзкие и противные высочайшей воле» действия разжаловать в рядовые. Только благодаря энергичному вмешательству генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Н. Муравьева, сумевшего доказать Николаю I необходимость занятия бассейна реки Амур, это решение было отменено. Но одновременно было дано указание ограничить действия Амурской экспедиции.
27 июня 1851 года Невельской в сопровождении членов Амурской экспедиции лейтенанта Н. К. Бошняка, штурманского прапорщика А. И. Воронина, доктора Д. И. Орлова, топографа Попова, служащего Российско-американской компании Березина и тридцати человек команды прибыл в залив Счастья, чтобы продолжать исследование неизвестного края и начать его освоение. Узнав от оставшегося зимовать на берегах Амура прапорщика Орлова о том, что иностранцы подбивали гиляков не пускать русских на Амур, Невельской решил в первую очередь укрепить основанный им в 1850 году пост Николаевский и выделил для этого часть людей во главе с Бошняком.
В феврале 1852 года, когда члены Амурской экспедиции разрабатывали планы своих исследований на летний период, в Петровское приехали с далекой реки Уссури несколько местных жителей. Они рассказали Невельскому о реках Уссури и Суйфус, о возможности выхода по ним к морю. Можно себе представить, как взволновали эти сведения членов Амурской экспедиции, какие заманчивые перспективы открылись перед ними. Но случилось так, что буквально на следующий день пришедшая из Аяна первая зимняя почта доставила из Петербурга распоряжение, подействовавшее на Невельского и его спутников как ушат холодной воды Петербургские чиновники во главе с министром иностранных дел Нессельроде, всячески препятствовавшие работе экспедиции, и на этот раз требовали, как писал Невельской, «не распространять исследований далее земли гиляков, обитающих по Амурскому лиману и в окрестностях Николаевска».
Разгневанный Невельской в ответ на это написал Муравьеву письмо, в котором развил планы своих дальнейших работ, показав себя не только великим исследователем, но и дальновидным политиком. Основываясь на работах экспедиции и только что полученных сведениях, он настаивал на необходимости быстрейшего продвижения к югу, призывая «не следовать указаниям Петербурга, так как при таких мерах… мы легко можем потерять навеки для России этот важный край».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145