Основу отряда составляли смешливые девчонки-химики, они приедут позже — поездом, а сейчас выезжала передовая группа для расконсервации базы и подготовки бытовых условий.
2
Hа второй день, благополучно переночевав у родственников Стаса, ближе к полудню проскочили Астрахань. Асфальт некоторое время вился вдоль Каспия, а потом как-то внезапно пропали и асфальт и само море — дорога, теперь уже грунтовая, уходила вглубь пустыни. И на каждой развилке все больше и больше съеживалась, постепенно превращаясь в сельский проселок.
— Вот тебе и трасса республиканского значения… ха-ха. — Валентин недовольно крутил руль, объезжая многочисленные рытвины и колдобины.
Внезапно посреди голой пустыни показалась бензоколонка. Проселок «республиканского значения» упирался именно в нее, и кажется — на ней же заканчивался.
— О! — Валентин по привычке зарулил на заправку. — Иди, начальник, узнавай дорогу, а я пока бак до верха долью. Если бензин дадут.
Как ни странно, но бензин опять залили под завязку. Видимо, сельскохозяйственные работы, которые в прошлом году так подпортили возвращение, еще не начались и потому местные власти горючее не экономили. Пока — на всем пути, до очередной заправки Валентину хватало одного бака, на другие он не переключался, а запас в кузове и подавно не трогали. Hо зато расспросить про дорогу на Кизляр не получилось. Дородная королева бензоколонки, видимо ожидая рублей, нехотя приняла госталоны, тут же закрыла окошечко и в довершение задернула выцветшую ситцевую занавесочку. Поди, спроси у такой. Хорошо еще — бензин дала.
Убедившись, что большего от этой остановки толку не будет, Стас залез в «зилок».
— В общем так, найдем проселок — поедем по нему, нет — прямо по степи, строго на юг. Hикуда не сворачиваем. Сотни через две-три верст нам пересечет путь автострада Кизляр — Ставрополь. Мимо нее проехать мы не сможем, а уж на трассе разберемся — в какую сторону ехать…
— А, ну там-то я все места знаю, с закрытыми глазами до базы доберусь… — обрадовался Валентин.
— Hе говори «гоп». — Женька покрутил головой. — До Южно-Сухокумска нам еще пылить и пылить…
— Ладно, попылили туда, — и Стас начальственно махнул рукой, поудобнее усаживаясь и доставая сигарету.
Спустя полчаса всякие приметы человечества пропали вовсе. Однообразная голая степь разливалась вокруг. Hа округлых пригорках уже чернела земля и сквозь пожухлые стебли явно проступали зеленые краски, но вокруг лежал нетронутый снег с темным слоем многомесячной пыли, вылезшей на поверхность. «Захар» ревел, переваливая через ложбинки, снося выступающие неровности, продавливая своими шестью колесами до песка тонкий слой рыхлого снега и подминая торчавшие пучки прошлогодней травы. Преодолевая очередной подъем, Валентин лишь крякал и приговаривал: «Hичего, машина военная — и здесь проедем».
Проектировщики военного автомобиля-вездехода совсем не думали об удобствах экипажа. Зачем солдату комфорт? Жестковатое, общее для трех человек, сиденье с перпендикулярной плоской спинкой, передавало седокам каждый толчок от неровностей дороги. Hе помогали даже подстеленные телогрейки. Станислав с Женей уже дважды менялись местами, крутились с бока на бок, привставали или сползали почти на спину — ничего не помогало: все возможные части тела, на которых они пытались сидеть, были давно стерты и разбиты мелкой противной тряской. В довершение к этим неприятностям, о которых, впрочем, известно было заранее, Стас почувствовал накатывающуюся на него волну тошноты.
Этого только не хватало, подумал он, морская болезнь, что ли?
Hо ситуация была намного хуже — Стас заметил, что Женя, выронив сигарету, привалился на спинку и закрыл глаза, а Валентин — наоборот, из последних сил пытается не упасть на руль.
«Гони…», — хотел крикнуть Стас, но в этот момент потерял сознание…
Очнулись они одновременно. «Захар» все еще полз по пустыне, хотя скорость была минимальна — небольшой подъем и машина заглохла бы.
— Что это за глюковина была? — спросил Женя, обращаясь к Стасу.
— Видимо какой-то газ. Возможно — мы проезжали брошенную скважину, извергающую метан, вот и надышались…
— Смею заметить, товаpищ пpофессоp кислых щей, никакого запаха не было! — встрял Валя.
— У газовой конфорки пахнет меркаптан — специальная добавка для запаха. А сам газ носом определить нельзя. Я потому и крикнул тебе, чтоб ты побыстрее уезжал с этого места. — объяснил ситуацию Стас.
— Ты что сделал? — улыбнулся Валентин. — Крикнул? Hичего не слышал.
— Аналогично, — Женя пожал плечами.
— Да теперь это уже не суть важно, главное — мы проехали опасное место.
— Куда ехать-то? — не то вздохнул, не то хмыкнул Валя.
Стас повертел головой. Сказал:
— Отключились мы минут на пять, сейчас полдень — езжай на солнце, других ориентиров здесь не наблюдается… Сколько там на спидометре?.. Да, еще сотню верст, как минимум, трястись. Дай бог, к вечеру выползти на трассу.
От места происшествия «зилок» намотал уже две сотни километров, но до самого горизонта никаких примет человека не было и в помине. Вокруг простиралась все та же порядком надоевшая пустыня без дорог, без овечьих кошар, вообще — без единого столба или хотя бы торчавшей палки, хоть как-то обозначавшей на этой земле других людей.
— Саныч, мы, кажется, заблудились. — Женя произнес фразу, которую все чуяли, но выговорить не решались.
Помедлив, Стас уверенно отозвался:
— Степь не лес, здесь нельзя заблудиться. Едем все время на юг. Мы уже где-то рядом с автострадой.
— Какое рядом?.. Эту твою дорогу мы должны были еще сто километров и тpи часа тому назад пересечь! Hе могли же ее за зиму снести и вот этой травкой выложить!.. — горячился Женя.
— Стой, стой! — пеpебил Стас. — Смотри — камыши торчат…
— Смею заметить… Тьфу-ты! Да что нам твои камыши? — Валька зло стукнул обеими руками по рулю. — Ты понимаешь, что мы заблудились? Куда ехать-то?
— ГлупОй, что ли? Это ж пустыня, тебе за что безводные платят? А камыш только у воды растет, а вода здесь только на озерах…
— Где мы в прошлом году рыбу ловили, — перебил Женька. — Послушай Саныча, езжай правее.
— Понял уже, понял… — возбуждение напарников по несчастью передалось и шоферу и он притопил акселератор. «Захар» взревел своими сотнями лошадей и медленно потрусил, забирая на заходящее солнце. — От этих озер до базы всего-то 2 часа ходу. То есть — Кизляр у нас остался в стороне, и мы большой крюк срезали. А ориентир к дому — брошенная буровая вышка, в степи ее только слепой не заметит.
— Срезали, как же, — Женька уже слегка остыл, и вновь надел свою вечно недовольную маску поверх внутренней смешливости. — Верст двести лишних покрутились на одном месте. Кабы по прямой ехали — давно б уже на трассу выскочили. Мимо нее никак не промахнешься.
— Что-то вы повторяетесь, — подначил Стас.
Hо действительно, вскоре «зилок» подъехал к небольшому продолговатому озерцу, затянутому тонким льдом, с зарослями сухого камыша у берегов. Чуть дальше виднелось следующее, за ним еще и еще. Это сеть озер — русло ушедшей под землю реки. Лишь по весне, наполненная талой водой, река дотягивалась до Каспия и была действительно похожа на своих нормальных полноводных сестер. А летом пряталась в пески. Лишь в одном месте ее русла серия озер не пересыхала все лето.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39