https://www.dushevoi.ru/products/rakoviny/kronshtejny/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

ЗАстенчивый выходец из небогатой семьи вскоре стал почитателем идей Шульце-Бойзена. Больше того, Хайлманн разочаровался в нацизме и открыл, что со всех точек зрения (материальной и интеллектуальной), единственная перспектива на будущее связана с марксизмом.
Хорст стал ближайшим техническим советником Харро, его наперсником и наставником. Он составил для своего шефа фундаментальные тезисы основ будущей организации Германии, которые можно считать копией советской системы. Несмотря на свой незаурядный ум, этот несчастный угодил в сети Либертас Шульце-Бойзен.
Хайльманн также стал вербовщиком новых членов организации Шульце-Бойзена. Он нашел новые источники информации в Главном командовании сухопутных войск, хотя, скорее всего, те и не догадывались, на кого работают. Так, например, бывший поручик чехословацкой армии Альфред Траксль совершенно ни о чем не подозревал. В четвертом секторе разведки Главного командования сухопутных войск она руководил сектором дешифровки "Запад" и часто хвастался успехами в расшифровке советских радиограмм просто потому, что любил приврать.
В неведении оставался и один из лучших информаторов Шульце-Бойзена лейтенант Герберт Гольнов, наивный молодой офицер из второго сектора абвера, занимавшегося диверсиями. Любовник Милдред Харнак даже не мог себе представить, что в постели его регулярно буквально допрашивают. Милдред была натурой чувствительной и интеллигентной, но подобно большинству активистов группы Шульце-Бойзена/Харнака весьма неразборчивой в партнерах.
Их любовные связи сплелись в довольно любопытную картину. Ни для кого не секрет, что у Шульце-Бойзена было три любовницы: Ода Мюллер и две секретарши из Министерства авиации. Либертас Шульце-Бойзен жила с Куртом Шумахером, а Ганс Коппи - с графиней Эрикой фон Брокдорф, бывшей дочерью почтмейстера из Кроберга и дамой отнюдь не строгих правил. В группу Шульце-Бойзена её привела дружба с Элизабет Шумахер (обе работали в Имперском управлении промышленной безопасности). Любой член "Красной капеллы" при желании мог стать желанным гостем в её постели.
Некоторые наиболее щепетильные антифашисты впоследствии возражали против самого упоминания об этих любовных коллизиях как попытки оклеветать мертвых, тогда как бывшие нацистские функционеры с наслаждением смаковали пикантных истории о сексуальных оргиях, якобы происходивших в апартаментах Шульце-Бойзена. Большинство подобных историй - просто плод воображения. Бушман утверждает: "Однажды мне довелось присутствовать на такой встрече. Если это была оргия, тогда наши молодые современники также участвуют в оргии, когда пьют кока-колу и одеваются в лохмотья битников. Конечно, люди веселились, в конце концов их жизнь постоянно подвергалась опасности, и им нужна была разрядка, но на оргию это и близко похоже не было."
Больше того, наиболее проницательные защитники Шульце-Бойзена ясно представляют, что в основе таких обвинений лежат нормы буржуазной пуританской морали, абсолютно чуждой в то время главным действующим лицам этой драмы. Любовные приключения ими отнюдь не осуждались; ещё в 1932 году Харро протестовал против "буржуазной тюрьмы брака" и говорил: "Мы не собираемся лишать себя удовольствий молодости и жизни". Дядя Шульце-Бойзена, доктор Ян Тоннис подтвержает, что "каждый из супругов Шульце-Бойзен имел связи с другими партнерами совершенно открыто и при полном понимании обеих сторон", и к тому же "неверность не означала утрату доверия".
Гораздо более сдержанным характером обладала Милдред Харнак, не гнавшаяся наравне с другими за наслаждениями; все знавшие уважали её за благородство духа. Никто не знает, что свело их с Гольновым. Возможно, она влюбилась в неловкого импульсивного офицера, который рядом с ней забывал о превратностях жизни, или просто подчинилась давлению мужа. На возможность последнего указывает единственное заявление, которое она сделала на допросе в гестапо о причине её поступков: "Потому что я слушалась мужа".
Именно Арвид Харнак был больше всех заинтересован в Гольнове. В жизни Арвида он появился по газетному объявлению. Герберт был выходцем из берлинской семьи, честолюбивым офицером, успевшим до службы в армии поработать в консульском отделе Министерства иностранных дел. Пытаясь сделать дипломатическую карьеру. Гольнов искал преподавателя иностранного языка и нашел Милдред Харнак, которая взяла молодого человека под свое крылышко.
Арвид Харнак был заинтересован в их встречах, поскольку Гольнов занимал в ведомстве адмирала Канариса солидное положение референта по воздушно-десантным войскам в диверсионном секторе. В силу своих служебных обязанностей он был осведомлен о всех тайных операциях германских агентов по ту сторону Восточного фронта.
Харнак начинал свои разговор со скептической оценки ситуации на фронте, побуждая собеседника к разглашению государственной тайны. Чем пессимистичнее звучали высказывания Харнака, тем с большим жаром Гольнов приводил цифры, имена и подробности тайных операций, чтобы доказать превосходство германского командования и стабильность сложившейся ситуации. В конце концов, он был последовательным приверженцем Гитлера, и любое неверие в окончательную победу казалось ему чистым безрассудством.
Когда Милдред оставалась наедине со учеником, ей также удавалось вытянуть из него новые откровения. Тем временем появился новый визитер, в гражданской жизни помощник судьи, также сотрудник разведки, лейтенант Вольфганг Хавеман, оказавшийся по делам в Берлине. Он приходился Харнаку племянником - сыном его сестры.
Должность Хавеманна также представляла немалый интерес для советских шпионов. Он был помощником руководителя III сектора военно-морской разведки и, несомненно, знал многие из флотских секретов. Вольфганг охотно включился в дядину игру, и "Красная капелла" смогла получить доступ в Главное командование военно-морского флота. Пару раз он выболтал несколько секретов; московский Центр даже присвоил ему псевдоним и приказал "Кенту" проверить его способности в шпионском ремесле. Но как только Хавеманн понял, чем они занимаются, то категорически отказался от вербовки. Харнак с жаром принялся убеждать его, но тщетно. Племянник настаивал, что деятельность дяди приравнивается к предательству Родины. Он постоянно предостерегал его, но выдавать не хотел.
Однако даже без Хавеманна Харнак с Шульце-Бойзеном располагали разведывательной сетью, которая могла выведать самые сокровенные тайны германской империи. Как только берлинские передатчики начали выходить в эфир, советский Генеральный штаб каждую ночь узнавал о замыслах и планах врага, обо всех его неурядицах и опасениях.
Так, например, разведывательная служба Шульце-Бойзена сообщала в Москву, что во время обыска советского консульства в финском городе Петсамо германские солдаты нашли шифровальный блокнот. Они выяснили, что после получения нескольких английских шифровальных блокнотов абверу становилось известно о маршрутах конвоях союзников между Исландией и северными портами русских ещё до их выхода в море. В Москву передавали координаты засад в районе Мурманска, где германские субмарины собирались перехватывать конвои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
 выбор смесителя 

 болеро плитка