И он ценил Ельцина, который тоже наделен точными политическими инстинктами.
Да и Хилари Клинтон, которую почему-то не очень любили в России, говорила мужу:
— Давай посмотрим на Тайвань, на Южную Корею. Как трудно они шли к демократии после стольких лет диктатуры. Если сравнить Россию с азиатскими странами, все не так плохо. Русским надо дать время…
В 1994 году Ельцин настаивал на равноправном участии России в совещании семи наиболее развитых стран. И вообще упорно именовал ее «большой восьмеркой». Клинтон считал правильным пригласить Ельцина не в качестве гостя, а равноправным участником встречи, чтобы избавить русских от ощущения, будто ими пренебрегают.
Американские финансисты были против. Семерка обсуждает в первую очередь экономические и финансовые проблемы. А у России огромный долг перед семеркой и Международным валютным фондом. К тому же русские только что выставили из правительства главных реформаторов. Включить их в состав наиболее развитых стран — показать, что у них в экономике все в порядке и можно не заниматься реформами.
Клинтон нашел компромисс: Ельцин приезжает в качестве полноправного участника обсуждения политических вопросов. Но не участвует в экономической дискуссии…
КАК БЫТЬ С ИРАНОМ?
26 сентября Борис Николаевич прилетел в Вашингтон. Его должен был встретить Строуб Тэлбот и отвезти в выделенную высокому гостю резиденцию в Блэр-хаус. Жена Тэлбота, как положено по протоколу, в другом автомобиле сопровождала бы Наину Ельцину.
Но в аэропорту новый российский посол Юлий Воронцов сказал Тэлботу, что Ельцин очень устал и предпочитает ехать в одной машине с женой.
Когда Ельцин вышел из самолета, стало ясно, что с ним. Он шел с большим трудом. Сопровождающие старательно закрывали его от телевизионных камер. Ночью российский президент продолжал расслабляться. Он бродил полуодетый из комнаты в комнату. Агент американской секретной службы перехватил его и аккуратно проводил к сотрудникам службы безопасности Коржакова, которые увели президента.
Официальная часть переговоров была мало продуктивной. Клинтон предлагал ничего не решать сразу, а передать на рассмотрение специалистам. Настоящий разговор начался, когда они собрались в узком составе.
Клинтон изложил свою позицию относительно расширения Североатлантического договора:
— Я рассматриваю расширение НАТО как возможность укрепить единство и безопасность Европы. Это вопрос психологической безопасности для тех стран, которые хотят войти в НАТО. Они боятся, что о них забудут. Но это расширение не направлено против России. И вообще — пройдут годы, прежде чем это произойдет. Обещаю, что ничего не будет делаться у тебя за спиной.
Ельцин выслушал очень внимательно.
— Я понял, — сказал он. — Спасибо за все, что ты сказал.
На встречах с Клинтоном он вообще внимательно слушал и часто соглашался с американским президентом. Зато на пресс-конференциях он солировал, веселился и развлекал публику. Ельцин демонстрировал уверенность и бодрость.
В конце декабря 1994 года Ельцин на несколько дней лег в больницу для плановой операции. Ему исправляли искривленную носовую перегородку, в дни когда готовилась военная операция в Чечне…
Именно тогда в Москву прилетел вице-президент Альберт Гор. Ему предстояло участвовать в четвертом заседании комиссии. Гора привезли в больницу. Ельцин сидел с распухшим носом, но в костюме и галстуке.
Его интересовало НАТО.
Альберт Гор пояснил:
— В 1995 году не будет переговоров о приеме новых членов. Я повторяю, что наша позиция состоит в том, что этот процесс должен быть медленным, открытым и сопровождаться постоянными консультациями с Россией.
Ельцин уточнил:
— Можете ли вы подтвердить мне, что в 1995 году предстоит только обсуждение концепции?
— Да, — подтвердил Гор.
— Тогда мы можем больше не обсуждать этот вопрос, — удовлетворенно сказал Ельцин.
Но тут же заметил, что «постепенность» в расширении НАТО стоило бы затянуть лет на десять-пятнадцать.
— Нет, — сразу же возразил американский вице-президент. — Я могу говорить только о том, что произойдет или, вернее, не произойдет в 1995 году.
И он тут же предложил подумать над тем, как параллельно с расширением Североатлантического блока разработать соглашение о сотрудничестве России и НАТО.
Идея понравилась Ельцину.
— Да, одновременно — это хорошая идея. Одновременно!
Гор напомнил, что, по мнению Клинтона, со временем и Россия может войти в НАТО.
— Нет, нет, — прервал его Ельцин. — Россия — огромная страна, а НАТО — такое маленькое.
Ельцин хотел, чтобы Клинтон приехал в Москву на пятидесятилетие Победы в мае 1995 года. Клинтон соглашался ехать, если Ельцин не устроит ему какой-нибудь сюрприз со скандалом по поводу НАТО. Клинтон позвонил Ельцину:
— Я не прошу тебя публично одобрить расширение НАТО. Я понимаю, что ты не можешь этого сделать. Но я прошу тебя сделать так, чтобы будущее расширение Североатлантического блока не помешало нам сейчас создать прочные отношения между НАТО и Россией.
Как только переводчик стал переводить слова Клинтона, на том конце провода американцы услышали звук положенной трубки. Ельцин не захотел разговаривать?
Связь с Москвой не прервалась. Через некоторое время кремлевский оператор сообщил, что Ельцин снова взял трубку. Он пробурчал нечто неопределенное и добавил, что есть некоторые вопросы, которые он сможет обсудить только при личной встрече с Клинтоном.
Клинтон отнесся к этой истории спокойно:
— Ельцин не хочет заранее ангажироваться.
Перед отъездом Клинтона в Москву американцы решили, что надо обсуждать и сделку с Ираном. Они были обеспокоены тем, что российский министр по атомной энергии предложил поставить Ирану газовую центрифугу, которая обогащает уран до оружейного, и обещал построить четыре реактора за миллиард долларов.
Поставки ядерной технологии Исламской Республике Иран были крайне болезненным вопросом для Соединенных Штатов.
Спикер палаты представителей Ньют Гингрич заявил, обращаясь к Клинтону:
— Ваша задача состоит не в том, чтобы осчастливить Ельцина своим приездом. Ваша обязанность — поехать в Москву и помешать Ирану получить ядерное оружие.
Вице-президент Гор предложил Клинтону:
— Давайте возьмемся с двух сторон. Вы поработаете с Ельциным, я — с Черномырдиным. Может, вдвоем мы справимся.
В самолете Клинтон был мрачен:
— Ельцин рассказывает мне о своих политических проблемах. Они посложнее моих, но и у меня есть проблемы. Простых американцев не интересует расширение НАТО. Но они не хотят, чтобы русские дали новому аятолле ядерное оружие.
Переговоры Клинтон начал именно с Ирана. Он напомнил, как важно не продавать ядерные технологии другим странам.
Ельцин был предупрежден, что Клинтон поднимет этот вопрос. Он сказал, что только что ввел новые ограничения на ядерное сотрудничество с Ираном, в частности запретил продажу газовой центрифуги:
— Так что не будем больше мучить друг друга и передадим этот вопрос Гору и Черномырдину.
Клинтон ответил, что не возражает, если Ельцин понимает, что Соединенные Штаты против любого ядерного сотрудничества с Ираном и если президент России готов публично сказать, что Россия не поставляет Ирану ядерных технологий, которые можно использовать в военных целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
Да и Хилари Клинтон, которую почему-то не очень любили в России, говорила мужу:
— Давай посмотрим на Тайвань, на Южную Корею. Как трудно они шли к демократии после стольких лет диктатуры. Если сравнить Россию с азиатскими странами, все не так плохо. Русским надо дать время…
В 1994 году Ельцин настаивал на равноправном участии России в совещании семи наиболее развитых стран. И вообще упорно именовал ее «большой восьмеркой». Клинтон считал правильным пригласить Ельцина не в качестве гостя, а равноправным участником встречи, чтобы избавить русских от ощущения, будто ими пренебрегают.
Американские финансисты были против. Семерка обсуждает в первую очередь экономические и финансовые проблемы. А у России огромный долг перед семеркой и Международным валютным фондом. К тому же русские только что выставили из правительства главных реформаторов. Включить их в состав наиболее развитых стран — показать, что у них в экономике все в порядке и можно не заниматься реформами.
Клинтон нашел компромисс: Ельцин приезжает в качестве полноправного участника обсуждения политических вопросов. Но не участвует в экономической дискуссии…
КАК БЫТЬ С ИРАНОМ?
26 сентября Борис Николаевич прилетел в Вашингтон. Его должен был встретить Строуб Тэлбот и отвезти в выделенную высокому гостю резиденцию в Блэр-хаус. Жена Тэлбота, как положено по протоколу, в другом автомобиле сопровождала бы Наину Ельцину.
Но в аэропорту новый российский посол Юлий Воронцов сказал Тэлботу, что Ельцин очень устал и предпочитает ехать в одной машине с женой.
Когда Ельцин вышел из самолета, стало ясно, что с ним. Он шел с большим трудом. Сопровождающие старательно закрывали его от телевизионных камер. Ночью российский президент продолжал расслабляться. Он бродил полуодетый из комнаты в комнату. Агент американской секретной службы перехватил его и аккуратно проводил к сотрудникам службы безопасности Коржакова, которые увели президента.
Официальная часть переговоров была мало продуктивной. Клинтон предлагал ничего не решать сразу, а передать на рассмотрение специалистам. Настоящий разговор начался, когда они собрались в узком составе.
Клинтон изложил свою позицию относительно расширения Североатлантического договора:
— Я рассматриваю расширение НАТО как возможность укрепить единство и безопасность Европы. Это вопрос психологической безопасности для тех стран, которые хотят войти в НАТО. Они боятся, что о них забудут. Но это расширение не направлено против России. И вообще — пройдут годы, прежде чем это произойдет. Обещаю, что ничего не будет делаться у тебя за спиной.
Ельцин выслушал очень внимательно.
— Я понял, — сказал он. — Спасибо за все, что ты сказал.
На встречах с Клинтоном он вообще внимательно слушал и часто соглашался с американским президентом. Зато на пресс-конференциях он солировал, веселился и развлекал публику. Ельцин демонстрировал уверенность и бодрость.
В конце декабря 1994 года Ельцин на несколько дней лег в больницу для плановой операции. Ему исправляли искривленную носовую перегородку, в дни когда готовилась военная операция в Чечне…
Именно тогда в Москву прилетел вице-президент Альберт Гор. Ему предстояло участвовать в четвертом заседании комиссии. Гора привезли в больницу. Ельцин сидел с распухшим носом, но в костюме и галстуке.
Его интересовало НАТО.
Альберт Гор пояснил:
— В 1995 году не будет переговоров о приеме новых членов. Я повторяю, что наша позиция состоит в том, что этот процесс должен быть медленным, открытым и сопровождаться постоянными консультациями с Россией.
Ельцин уточнил:
— Можете ли вы подтвердить мне, что в 1995 году предстоит только обсуждение концепции?
— Да, — подтвердил Гор.
— Тогда мы можем больше не обсуждать этот вопрос, — удовлетворенно сказал Ельцин.
Но тут же заметил, что «постепенность» в расширении НАТО стоило бы затянуть лет на десять-пятнадцать.
— Нет, — сразу же возразил американский вице-президент. — Я могу говорить только о том, что произойдет или, вернее, не произойдет в 1995 году.
И он тут же предложил подумать над тем, как параллельно с расширением Североатлантического блока разработать соглашение о сотрудничестве России и НАТО.
Идея понравилась Ельцину.
— Да, одновременно — это хорошая идея. Одновременно!
Гор напомнил, что, по мнению Клинтона, со временем и Россия может войти в НАТО.
— Нет, нет, — прервал его Ельцин. — Россия — огромная страна, а НАТО — такое маленькое.
Ельцин хотел, чтобы Клинтон приехал в Москву на пятидесятилетие Победы в мае 1995 года. Клинтон соглашался ехать, если Ельцин не устроит ему какой-нибудь сюрприз со скандалом по поводу НАТО. Клинтон позвонил Ельцину:
— Я не прошу тебя публично одобрить расширение НАТО. Я понимаю, что ты не можешь этого сделать. Но я прошу тебя сделать так, чтобы будущее расширение Североатлантического блока не помешало нам сейчас создать прочные отношения между НАТО и Россией.
Как только переводчик стал переводить слова Клинтона, на том конце провода американцы услышали звук положенной трубки. Ельцин не захотел разговаривать?
Связь с Москвой не прервалась. Через некоторое время кремлевский оператор сообщил, что Ельцин снова взял трубку. Он пробурчал нечто неопределенное и добавил, что есть некоторые вопросы, которые он сможет обсудить только при личной встрече с Клинтоном.
Клинтон отнесся к этой истории спокойно:
— Ельцин не хочет заранее ангажироваться.
Перед отъездом Клинтона в Москву американцы решили, что надо обсуждать и сделку с Ираном. Они были обеспокоены тем, что российский министр по атомной энергии предложил поставить Ирану газовую центрифугу, которая обогащает уран до оружейного, и обещал построить четыре реактора за миллиард долларов.
Поставки ядерной технологии Исламской Республике Иран были крайне болезненным вопросом для Соединенных Штатов.
Спикер палаты представителей Ньют Гингрич заявил, обращаясь к Клинтону:
— Ваша задача состоит не в том, чтобы осчастливить Ельцина своим приездом. Ваша обязанность — поехать в Москву и помешать Ирану получить ядерное оружие.
Вице-президент Гор предложил Клинтону:
— Давайте возьмемся с двух сторон. Вы поработаете с Ельциным, я — с Черномырдиным. Может, вдвоем мы справимся.
В самолете Клинтон был мрачен:
— Ельцин рассказывает мне о своих политических проблемах. Они посложнее моих, но и у меня есть проблемы. Простых американцев не интересует расширение НАТО. Но они не хотят, чтобы русские дали новому аятолле ядерное оружие.
Переговоры Клинтон начал именно с Ирана. Он напомнил, как важно не продавать ядерные технологии другим странам.
Ельцин был предупрежден, что Клинтон поднимет этот вопрос. Он сказал, что только что ввел новые ограничения на ядерное сотрудничество с Ираном, в частности запретил продажу газовой центрифуги:
— Так что не будем больше мучить друг друга и передадим этот вопрос Гору и Черномырдину.
Клинтон ответил, что не возражает, если Ельцин понимает, что Соединенные Штаты против любого ядерного сотрудничества с Ираном и если президент России готов публично сказать, что Россия не поставляет Ирану ядерных технологий, которые можно использовать в военных целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127