одни молятся, другие сражаются, третьи работают. Три соседствующие части не страдают от своей раздельности: услуги, оказываемые одной из них, служат условием для трудов двух других; в свою очередь каждая часть берет на себя заботу о целом. Так это тройственное сочленение остается единым, благодаря чему закон может торжествовать, а люди — вкушать мир».
Этот важнейший текст в некоторых своих фразах необычен. Формула «серв кормит хозяина, утверждающего, что это он кормит серва», словно вспышка молнии, высвечивает реальность феодального общества. Констатация «дом Божий, единым почитаемый, разделен на три части» провозглашает существование классов и как следствие классовых антагонизмов, пусть и прикрытых ортодоксальным заявлением о социальной гармонии.
Для нас важна здесь характеристика трех классов общества, вскоре ставшая классической: молящиеся, воюющие, работающие (oratores, bellatores, laboratores).
Было бы интересно проследить судьбу этой темы, ее связь с другими молитвами, например с библейской генеалогией (три сына Ноя), с германской мифологией (три сына Ригра). Процитируем лишь один из десятков текстов, где трехчленность рядится в анималистические одежды.
Эадмер Кентерберийский, в начале XII в. излагая учение святого Ансельма, развивает этот «пример» (exemplum) — своего рода символическую притчу:
«Пример об овцах, быках и собаках.
Предназначение овец — давать молоко и шерсть, быков -пахать землю, псов — защищать овец и быков от волков. Бог хранит их, коли каждый вид сих животных исполняет свой долг. Так же и сословия учинил Он, дабы несли различные службы в этом мире. Он установил одним — клирикам и монахам — молиться за других, чтобы они, исполненные доброты, подобно овцам, наставляли людей, питая их молоком проповеди, и внушали им горячую любовь к Богу руном доброго примера. Он установил крестьянам, чтобы они, подобно быкам, обеспечивали жизнь себе и другим. Наконец, воинам установил Он проявлять силу в необходимых пределах, как от волков защищая от врагов тех, кто молится и пашет землю».
Но служит ли эта литературная тема достойным введением к изучению средневекового общества? Какова была ее связь с действительностью? Отражала ли она реальную социальную структуру средневекового Запада?
Ж. Дюмезиль блестяще обосновал гипотезу о том, что трехчастное деление свойственно всем индоевропейским обществам и средневековый Запад связан в данном случае с италийской традицией (Юпитер, Марс, Квирин), возможно, при посредничестве кельтов.
Другие, в том числе и В. Абаев, считают, что «функциональная трехчастность» есть необходимый этап в эволюции всякой идеологии, особенно социальной. Важно, что эта схема возникла или возродилась именно тогда, когда она стала соответствовать эволюции западного общества.
Как мы уже убедились, между VIII и XI вв. аристократия становится военным классом, классом воинов (miles) и рыцарей. Похоже, что это утверждение справедливо и для пограничных районов христианского мира, поскольку «воинов» можно обнаружить и на надгробных надписях XI в., найденных в кафедральном соборе Гнезно.
Как показал Е. Делярюэль, в каролингскую эпоху клирики замыкаются в клерикальную касту, что нашло отражение и в эволюции литургии, и в эволюции церковной архитектуры: закрытые хоры и клуатры, отведенные капитулу, ликвидация «внешних» школ при монастырях. Отныне священник служил мессу спиной к верующим, которые теперь не участвовали в выносе Святых Даров, не допускались к сослужению в евхаристическом каноне — читать стали вполголоса. Гостию стали готовить не из обычного теста, а из опресок, показывая, сколь чужда месса обыденной жизни. Положение крестьян также имело тенденцию унифицироваться на самом низком социальном уровне — на уровне сервов.
Стоит лишь сопоставить эту схему с раннесредневековыми, чтобы убедиться в ее новизне. Между V и IX вв. чаще всего встречались две картины общества. Порой это была дробная схема, перечислявшая многие социальные или профессиональные категории, в которых можно распознать следы римской классификации, выделявшей профессиональные группы, юридические классы, социальные уровни. Так, в X в. епископ Ратгер Веронский называл десять категорий: граждане, воины, ремесленники, медики, торговцы, адвокаты, судьи, присяжные (temoins), прокураторы, патроны, наемники, советники, сеньоры, рабы (или сервы), хозяева, ученики, богатые, бедные, нищие. В этом списке можно так или иначе узнать специализацию профессиональных и социальных категорий, характерных для римского общества и, быть может, в какой-то мере сохранившихся в Северной Италии.
Но чаще общество мыслилось в противостоянии двух групп: в определенной перспективе ими могли быть клирики и миряне, если же речь шла лишь о светском обществе, то — сильные и слабые, большие и меньшие, богатые и бедные, с юридической точки зрения говорилось о свободных и несвободных. Очевидно, что эта дуалистическая схема соответствовала упрощению социальных категорий Раннего Средневековья: меньшинство монополизировало функции духовного, политического и экономического управления, масса подчинялась. Забота о нюансах или использование трехчастной схемы могла в редких случаях отражать особенности мышления классификатора, предпочитавшего троичность (подобно тому как в наших школах сочинения принято делить непременно на три части). Так, например, у Рауля Глабера между большими и меньшими появлялись еще и «средние» (mediocres). Но что в реальности отражала эта риторическая трехчастность?
Трехчастность функциональная, появившаяся около тысячного года, была совсем иного рода. Она соответствовала религиозной, военной и экономической функциям и характеризовала определенную стадию эволюции примитивных обществ — возможно, и не только индоевропейских. В текстах вроде притчи Эадмера Кентерберийского и в животном символизме иных обществ можно было бы найти если не прямую преемственность, то хотя бы сходство, не оставляющее сомнений в родстве социальных представлений Средневековья с представлениями иных, более примитивных обществ. Э. Бенвенист подчеркивает, что в аграрных очистительных обрядах (suovetaurilia) греко-италийских культов обнаруживаются соответствия: свинья — Теллус, баран — Юпитер, бык — Марс. Л. Гершель соединяет в мышлении и в жреческой практике Древнего Рима человека, коня и быка с тремя функциональными ценностями — верховной властью, воинской доблестью и хозяйственным процветанием, а Ж. Дюмезиль указывает на символическое значение орла Юпитера, волчицы Марса и свиньи богинь земли и плодородия. Овцы, быки и собаки Эадмера были, таким образом, средневековым воплощением животного символизма трехчастного общества.
Но что же означает эта функциональная трехчастность и каковы отношения между этими тремя функциями, точнее, между представляющими их классами? Трехчастная схема символизировала социальную гармонию (наподобие апологии Менения Агриппы «Желудок и части тела»), в образной форме нейтрализовала борьбу классов, мистифицируя народ. Очевидно, что трехчастная схема призвана закрепить подчиненность трудящихся (экономического класса производителей) двум другим классам, но она также делает воинов защитниками церкви и религии, подчиняя их тем самым священникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Этот важнейший текст в некоторых своих фразах необычен. Формула «серв кормит хозяина, утверждающего, что это он кормит серва», словно вспышка молнии, высвечивает реальность феодального общества. Констатация «дом Божий, единым почитаемый, разделен на три части» провозглашает существование классов и как следствие классовых антагонизмов, пусть и прикрытых ортодоксальным заявлением о социальной гармонии.
Для нас важна здесь характеристика трех классов общества, вскоре ставшая классической: молящиеся, воюющие, работающие (oratores, bellatores, laboratores).
Было бы интересно проследить судьбу этой темы, ее связь с другими молитвами, например с библейской генеалогией (три сына Ноя), с германской мифологией (три сына Ригра). Процитируем лишь один из десятков текстов, где трехчленность рядится в анималистические одежды.
Эадмер Кентерберийский, в начале XII в. излагая учение святого Ансельма, развивает этот «пример» (exemplum) — своего рода символическую притчу:
«Пример об овцах, быках и собаках.
Предназначение овец — давать молоко и шерсть, быков -пахать землю, псов — защищать овец и быков от волков. Бог хранит их, коли каждый вид сих животных исполняет свой долг. Так же и сословия учинил Он, дабы несли различные службы в этом мире. Он установил одним — клирикам и монахам — молиться за других, чтобы они, исполненные доброты, подобно овцам, наставляли людей, питая их молоком проповеди, и внушали им горячую любовь к Богу руном доброго примера. Он установил крестьянам, чтобы они, подобно быкам, обеспечивали жизнь себе и другим. Наконец, воинам установил Он проявлять силу в необходимых пределах, как от волков защищая от врагов тех, кто молится и пашет землю».
Но служит ли эта литературная тема достойным введением к изучению средневекового общества? Какова была ее связь с действительностью? Отражала ли она реальную социальную структуру средневекового Запада?
Ж. Дюмезиль блестяще обосновал гипотезу о том, что трехчастное деление свойственно всем индоевропейским обществам и средневековый Запад связан в данном случае с италийской традицией (Юпитер, Марс, Квирин), возможно, при посредничестве кельтов.
Другие, в том числе и В. Абаев, считают, что «функциональная трехчастность» есть необходимый этап в эволюции всякой идеологии, особенно социальной. Важно, что эта схема возникла или возродилась именно тогда, когда она стала соответствовать эволюции западного общества.
Как мы уже убедились, между VIII и XI вв. аристократия становится военным классом, классом воинов (miles) и рыцарей. Похоже, что это утверждение справедливо и для пограничных районов христианского мира, поскольку «воинов» можно обнаружить и на надгробных надписях XI в., найденных в кафедральном соборе Гнезно.
Как показал Е. Делярюэль, в каролингскую эпоху клирики замыкаются в клерикальную касту, что нашло отражение и в эволюции литургии, и в эволюции церковной архитектуры: закрытые хоры и клуатры, отведенные капитулу, ликвидация «внешних» школ при монастырях. Отныне священник служил мессу спиной к верующим, которые теперь не участвовали в выносе Святых Даров, не допускались к сослужению в евхаристическом каноне — читать стали вполголоса. Гостию стали готовить не из обычного теста, а из опресок, показывая, сколь чужда месса обыденной жизни. Положение крестьян также имело тенденцию унифицироваться на самом низком социальном уровне — на уровне сервов.
Стоит лишь сопоставить эту схему с раннесредневековыми, чтобы убедиться в ее новизне. Между V и IX вв. чаще всего встречались две картины общества. Порой это была дробная схема, перечислявшая многие социальные или профессиональные категории, в которых можно распознать следы римской классификации, выделявшей профессиональные группы, юридические классы, социальные уровни. Так, в X в. епископ Ратгер Веронский называл десять категорий: граждане, воины, ремесленники, медики, торговцы, адвокаты, судьи, присяжные (temoins), прокураторы, патроны, наемники, советники, сеньоры, рабы (или сервы), хозяева, ученики, богатые, бедные, нищие. В этом списке можно так или иначе узнать специализацию профессиональных и социальных категорий, характерных для римского общества и, быть может, в какой-то мере сохранившихся в Северной Италии.
Но чаще общество мыслилось в противостоянии двух групп: в определенной перспективе ими могли быть клирики и миряне, если же речь шла лишь о светском обществе, то — сильные и слабые, большие и меньшие, богатые и бедные, с юридической точки зрения говорилось о свободных и несвободных. Очевидно, что эта дуалистическая схема соответствовала упрощению социальных категорий Раннего Средневековья: меньшинство монополизировало функции духовного, политического и экономического управления, масса подчинялась. Забота о нюансах или использование трехчастной схемы могла в редких случаях отражать особенности мышления классификатора, предпочитавшего троичность (подобно тому как в наших школах сочинения принято делить непременно на три части). Так, например, у Рауля Глабера между большими и меньшими появлялись еще и «средние» (mediocres). Но что в реальности отражала эта риторическая трехчастность?
Трехчастность функциональная, появившаяся около тысячного года, была совсем иного рода. Она соответствовала религиозной, военной и экономической функциям и характеризовала определенную стадию эволюции примитивных обществ — возможно, и не только индоевропейских. В текстах вроде притчи Эадмера Кентерберийского и в животном символизме иных обществ можно было бы найти если не прямую преемственность, то хотя бы сходство, не оставляющее сомнений в родстве социальных представлений Средневековья с представлениями иных, более примитивных обществ. Э. Бенвенист подчеркивает, что в аграрных очистительных обрядах (suovetaurilia) греко-италийских культов обнаруживаются соответствия: свинья — Теллус, баран — Юпитер, бык — Марс. Л. Гершель соединяет в мышлении и в жреческой практике Древнего Рима человека, коня и быка с тремя функциональными ценностями — верховной властью, воинской доблестью и хозяйственным процветанием, а Ж. Дюмезиль указывает на символическое значение орла Юпитера, волчицы Марса и свиньи богинь земли и плодородия. Овцы, быки и собаки Эадмера были, таким образом, средневековым воплощением животного символизма трехчастного общества.
Но что же означает эта функциональная трехчастность и каковы отношения между этими тремя функциями, точнее, между представляющими их классами? Трехчастная схема символизировала социальную гармонию (наподобие апологии Менения Агриппы «Желудок и части тела»), в образной форме нейтрализовала борьбу классов, мистифицируя народ. Очевидно, что трехчастная схема призвана закрепить подчиненность трудящихся (экономического класса производителей) двум другим классам, но она также делает воинов защитниками церкви и религии, подчиняя их тем самым священникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117