Он приступил к осуществлению своего плана: скупив большую часть хлеба, он держал его под замками с тем, чтобы потом щедрыми раздачами привлечь к себе народ и войско. Однако ни это, ни постройка гимнасия для всенародного пользования им как баней не могли изменить враждебного отношения римлян к временщику. Виновником своих бедствий народ считал ненасытного и корыстолюбивого Клеандра. О нем сначала злословили в театрах. Дело закончилось тем, что огромная толпа народа двинулась в предместье, где пребывал Коммод. Внезапно по приказу Клеандра преторианцы напали на безоружный народ. Многие погибли в свалке по дороге в город. В самом городе положение изменилось, так как городские жители, заперев свои дома, начали бросать с крыш камни и кирпичи на всадников. Теперь гибли уже и всадники со своими конями. К народу присоединились находившиеся в городе пехотинцы. Стараниями Клеандра император оставался в полном {169} неведении относительно того, что творилось (I, 12,3—9). Вывела его из этого состояния его сестра Фадилла. Ворвавшись во дворец, она предстала перед братом с распущенными волосами и, бросившись на землю, показывая крайнюю степень горести, произнесла патетическую речь с описанием происходивших ужасов и обвинениями против Клеандра. При этом она разорвала свои одежды, а некоторые из присутствующих, осмелев после ее речи, принялись устрашать Коммода. Напуганный император вызвал Клеандра и приказал схватить и обезглавить его. Народ затем убил двух сыновей Клеандра и всех его друзей (I, 13,1—6).
Сравнительно пространный рассказ Диона (судя по сокращенному изложению Ксифилина) близок к рассказу Геродиана. Раб, кубикулярий, женившийся на одной из наложниц Коммода, губит своих соперников и становится очень влиятельным. Он продает сенаторское достоинство, командные посты в армии, наместничества, все начальнические места. Дион приводит острое словцо некоего совсем невидного человека — Юлия Солона, что, лишившись своего имущества, он был сослан в сенат. В своей алчности Клеандр дошел до того, что в одном году сменил 25 консулов, чего не бывало ни до, ни после того. Наживаясь везде, где только можно было, имея в руках несметное богатство, Клеандр делал большие подношения императору и его наложницам; он тратил деньги и на постройки, в частности на бани и другие сооружения, полезные частным лицам и городам (LXXII, 12). Поднявшись так высоко, Клеандр внезапно пал. Во время недостатка хлеба Папирий Дионис, стоявший во главе cura annonae, старался еще более увеличить бедствия, чтобы раздуть нелюбовь народа к Клеандру. На ипподроме были конные состязания. В определенный момент (Дион указывает в какой именно) на ипподром вбегает толпа детей и рослая, грозного вида девушка, которую впоследствии на основании всего того, что случилось, считали явившейся богиней. Раздаются страшные крики детей. Народ бросается к ним и, выкрикивая все, что можно только себе представить, бежит к Коммоду, проживавшему тогда на вилле Квинтилиев. В своих возгласах народ желает всякого добра Коммоду и проклинает Клеандра. Последний высылает против народа воинов, которые кое-кого убивают и ранят. Тем не менее народ, полагаясь на свою численность и поддерживаемый преторианцами, продолжает идти вперед. Ничего не подозревающему Коммоду открывает глаза на происходящее наложница Марция. Немедленно император дает распоряжение {170} убить воспитывавшегося у него ребенка Клеандра, а самого его выдать народу. В конце — поругание Клеандра, его смерть и убийство близких к нему людей (LXXII, 13).
Очень сжато (видимо, со слов Мария Максима) Лампридий (SHA, vita Commodi, 6—7) говорит о действиях Клеандра, особенно подчеркивая обиды, нанесенные им сенаторскому сословию. По его наущению в состав сената включались даже вольноотпущенники, наместничество в провинциях он продавал за деньги, многих знатных лиц довел до казни и т.д. Конец Клеандра описан очень кратко: когда вследствие козней Клеандра был казнен по ложному доносу Аррий Антонин, Коммод, будучи не в состоянии выносить ненависть неистовствовавшего народа, отдал Клеандра на растерзание черни.
При всей близости трех рассказов и в больших линиях, и в общей настроенности рассказ Геродиана обнаруживает некоторые отклонения от двух других. Ему чужды точные указания времени и места, имеющиеся у Диона. Ему не нужен Папирий Дионис, махинации которого имели целью еще больше очернить Клеандра в глазах народа: Геродиан, как и народная масса, и без усилий Папирия Диониса верит в виновность Клеандра; для них важны были факты, ложившиеся черным пятном на память поверженного любимца императора. Одна деталь особенно обращает на себя внимание. Из состояния неведения Коммода выводит женщина, но у Геродиана это — сестра императора, а у Диона — наложница Марция. Скорее всего, близкий к высоким сферам Дион сообщает истину, а Геродиан передает распространенные в народе слухи, расцвечивая сцену всеми доступными ему риторическими украшениями. Народная молва могла предоставить большую роль в гибели Клеандра именно Фадилле, вдове погубленного некогда Клеандром Бирра (Бурра).
В качестве третьего примера можно заняться рассказами о смерти Коммода. В изображении Геродиана, наскучив мольбами Марции, Лэта и Эклекта не ронять своего достоинства переселением накануне Нового года (193 г.) в гладиаторскую казарму с тем, чтобы оттуда совершить свой новогодний выход в виде гладиатора (I, 16,4—5), Коммод пишет на табличках из липы приказ умертвить этих трех лиц и вместе с ними многих {171} других. Приказ он оставляет на своей постели (хотя, надо сказать, один из обреченных — кубикулярий Эклект — имел по своей должности доступ в императорскую спальню). Таблички находит маленький мальчик, любимец императора Филокоммод, и, играя, уносит с собой. Встретившая и принявшаяся ласкать его Марция отнимает таблички, боясь, как бы он не унес что-нибудь нужное. Ознакомившись с содержанием написанного и придя в ужас, она посылает за Эклектом. Последний по прочтении пересылает их Лэту. Принимается решение немедленно действовать — добавить яду в первый бокал вина, который обычно замешивала для Коммода Марция. Отравление не удалось из-за рвоты, которая была результатом либо извержения пищи, уже ранее переполнившей желудок, либо действия противоядия, «какое обычно принимают государи перед всякой едой». Опасаясь, как бы Коммод после удаления яда из его организма не протрезвел и не погубил их, заговорщики впускают к нему некоего Нарцисса, крепкого и цветущего молодого человека, который, получив от них щедрые обещания, задушил Коммода (I, 17,1—11). Так представляет дело Геродиан со свойственным ему мастерством рассказчика.
Дион (в передаче Ксифилина) гораздо суше и короче. Накануне Нового года Коммод задумал убить обоих намеченных консулов — Эриция Клара и Соссия Фалькона, чтобы объявить себя единственным консулом и выступить в этом качестве в новом году в виде гладиатора из гладиаторской казармы. Не только недостойное поведение императора, но и его постоянные угрозы заставили Лэта и Эклекта составить заговор, в который они вовлекли и Марцию. Марция подает Коммоду отравленную говядину. Отравление не удается из-за рвоты. Заподозрив недоброе, Коммод принимается угрожать. Тогда заговорщики посылают за гимнастом Нарциссом, который и задушил Коммода в то время, когда тот мылся (LXXII, 22).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Сравнительно пространный рассказ Диона (судя по сокращенному изложению Ксифилина) близок к рассказу Геродиана. Раб, кубикулярий, женившийся на одной из наложниц Коммода, губит своих соперников и становится очень влиятельным. Он продает сенаторское достоинство, командные посты в армии, наместничества, все начальнические места. Дион приводит острое словцо некоего совсем невидного человека — Юлия Солона, что, лишившись своего имущества, он был сослан в сенат. В своей алчности Клеандр дошел до того, что в одном году сменил 25 консулов, чего не бывало ни до, ни после того. Наживаясь везде, где только можно было, имея в руках несметное богатство, Клеандр делал большие подношения императору и его наложницам; он тратил деньги и на постройки, в частности на бани и другие сооружения, полезные частным лицам и городам (LXXII, 12). Поднявшись так высоко, Клеандр внезапно пал. Во время недостатка хлеба Папирий Дионис, стоявший во главе cura annonae, старался еще более увеличить бедствия, чтобы раздуть нелюбовь народа к Клеандру. На ипподроме были конные состязания. В определенный момент (Дион указывает в какой именно) на ипподром вбегает толпа детей и рослая, грозного вида девушка, которую впоследствии на основании всего того, что случилось, считали явившейся богиней. Раздаются страшные крики детей. Народ бросается к ним и, выкрикивая все, что можно только себе представить, бежит к Коммоду, проживавшему тогда на вилле Квинтилиев. В своих возгласах народ желает всякого добра Коммоду и проклинает Клеандра. Последний высылает против народа воинов, которые кое-кого убивают и ранят. Тем не менее народ, полагаясь на свою численность и поддерживаемый преторианцами, продолжает идти вперед. Ничего не подозревающему Коммоду открывает глаза на происходящее наложница Марция. Немедленно император дает распоряжение {170} убить воспитывавшегося у него ребенка Клеандра, а самого его выдать народу. В конце — поругание Клеандра, его смерть и убийство близких к нему людей (LXXII, 13).
Очень сжато (видимо, со слов Мария Максима) Лампридий (SHA, vita Commodi, 6—7) говорит о действиях Клеандра, особенно подчеркивая обиды, нанесенные им сенаторскому сословию. По его наущению в состав сената включались даже вольноотпущенники, наместничество в провинциях он продавал за деньги, многих знатных лиц довел до казни и т.д. Конец Клеандра описан очень кратко: когда вследствие козней Клеандра был казнен по ложному доносу Аррий Антонин, Коммод, будучи не в состоянии выносить ненависть неистовствовавшего народа, отдал Клеандра на растерзание черни.
При всей близости трех рассказов и в больших линиях, и в общей настроенности рассказ Геродиана обнаруживает некоторые отклонения от двух других. Ему чужды точные указания времени и места, имеющиеся у Диона. Ему не нужен Папирий Дионис, махинации которого имели целью еще больше очернить Клеандра в глазах народа: Геродиан, как и народная масса, и без усилий Папирия Диониса верит в виновность Клеандра; для них важны были факты, ложившиеся черным пятном на память поверженного любимца императора. Одна деталь особенно обращает на себя внимание. Из состояния неведения Коммода выводит женщина, но у Геродиана это — сестра императора, а у Диона — наложница Марция. Скорее всего, близкий к высоким сферам Дион сообщает истину, а Геродиан передает распространенные в народе слухи, расцвечивая сцену всеми доступными ему риторическими украшениями. Народная молва могла предоставить большую роль в гибели Клеандра именно Фадилле, вдове погубленного некогда Клеандром Бирра (Бурра).
В качестве третьего примера можно заняться рассказами о смерти Коммода. В изображении Геродиана, наскучив мольбами Марции, Лэта и Эклекта не ронять своего достоинства переселением накануне Нового года (193 г.) в гладиаторскую казарму с тем, чтобы оттуда совершить свой новогодний выход в виде гладиатора (I, 16,4—5), Коммод пишет на табличках из липы приказ умертвить этих трех лиц и вместе с ними многих {171} других. Приказ он оставляет на своей постели (хотя, надо сказать, один из обреченных — кубикулярий Эклект — имел по своей должности доступ в императорскую спальню). Таблички находит маленький мальчик, любимец императора Филокоммод, и, играя, уносит с собой. Встретившая и принявшаяся ласкать его Марция отнимает таблички, боясь, как бы он не унес что-нибудь нужное. Ознакомившись с содержанием написанного и придя в ужас, она посылает за Эклектом. Последний по прочтении пересылает их Лэту. Принимается решение немедленно действовать — добавить яду в первый бокал вина, который обычно замешивала для Коммода Марция. Отравление не удалось из-за рвоты, которая была результатом либо извержения пищи, уже ранее переполнившей желудок, либо действия противоядия, «какое обычно принимают государи перед всякой едой». Опасаясь, как бы Коммод после удаления яда из его организма не протрезвел и не погубил их, заговорщики впускают к нему некоего Нарцисса, крепкого и цветущего молодого человека, который, получив от них щедрые обещания, задушил Коммода (I, 17,1—11). Так представляет дело Геродиан со свойственным ему мастерством рассказчика.
Дион (в передаче Ксифилина) гораздо суше и короче. Накануне Нового года Коммод задумал убить обоих намеченных консулов — Эриция Клара и Соссия Фалькона, чтобы объявить себя единственным консулом и выступить в этом качестве в новом году в виде гладиатора из гладиаторской казармы. Не только недостойное поведение императора, но и его постоянные угрозы заставили Лэта и Эклекта составить заговор, в который они вовлекли и Марцию. Марция подает Коммоду отравленную говядину. Отравление не удается из-за рвоты. Заподозрив недоброе, Коммод принимается угрожать. Тогда заговорщики посылают за гимнастом Нарциссом, который и задушил Коммода в то время, когда тот мылся (LXXII, 22).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56