Итак, борьба за «пограничные» штаты завершилась явно в пользу Союза. Кроме того, Конфедерация вскоре потеряла и западную часть Виргинии.
В целом первые три месяцы войны (до середины июля), обычно «пробегаемые» исследователями как этап якобы малозначительный, при внимательном рассмотрении оказываются интереснейшим периодом, в сумбуре и хаосе которого, в постоянно возникающих и рушащихся планах, надеждах и начинаниях все могло бы повернуться по-другому, пойти иным путем.
Когда в первые дни президентства Линкольн постоянно обращался к министрам, сенаторам и другим видным лицам с просьбой «что-нибудь предложить», он нередко слышал в ответ нелепости. Впрочем, были и разумные предложения. Например, главнокомандующий У. Скотт в письмах генералу Дж. Макклеллану от 3 и 21 мая, еще не подозревая, что обращается к своему преемнику, сформулировал так называемый план «Анаконда». Этот план предполагал создание сети кордонов по линии реки Огайо и наступление 60-тысячной армии северян вниз по течению Миссисипи. В совокупности с морской блокадой это привело бы, как полагал Скотт, к постепенному сдавливанию и «удушению» Конфедерации. План «Анаконда», пожалуй, излишне резко критикуется в историографии, на деле же изъяны кроются не столько в нем, сколько в отсутствии у Севера сил для таких операций в начале войны.
Тем временем неизбежность, неотвратимость жестоких, кровопролитных боев становилась все очевиднее. К началу войны на Севере проживали 22 млн человек, на Юге — лишь 9 млн, из них 3,5 млн составляли негры-рабы. Значительным было и экономическое превосходство Севера, хотя в известной степени оно было связано с доходами от сельскохозяйственной продукции Юга (промышленность в южных штатах практически отсутствовала). Тем не менее Юг, объективно более слабая сторона, с первых же дней войны повел себя крайне воинственно, его представители на всех уровнях высказывались в категорическом и непримиримом тоне. Южане явно готовились драться не на жизнь, а на смерть, драться до победы, под которой более решительные из них понимали военный разгром Севера, а остальные — «всего лишь» жесткую оборону границ Конфедерации, чтобы северяне ничем не могли нарушить ее политическую и социально-экономическую структуру.
И напротив: Север, резонно чувствовавший себя более сильным, уверенный в казавшихся ему неисчерпаемыми ресурсах, не торопился в бой, наивно считая, что победа гарантирована ему и так. Да и неясная перспектива какого-то (они еще и представить не могли, какого именно!) числа жертв и разрушений, крупных материальных затрат не вдохновляла деловых, экономных северян на немедленную драку. Что ж, определенные основания для такой беспечности у северян были, возможно даже в большей степени, чем это принято считать. По мнению большинства исследователей, лучшая и преобладающая часть американского офицерства сразу же после сецессии уволилась из армии и отправилась в родные южные штаты. Цифры говорят об обратном: из 1108 офицеров, состоявших в армии США на начало 1861 г., лишь 313 (чуть более 28%) подали в отставку и затем вступили в различные армии Юга. Практически все они были южанами и не без определенной логики заявляли, что никто не заставит их воевать против родного штата. Итак, реальное соотношение налицо: 795 офицеров остались на Севере.
Миф о том, что чуть ли не все федеральные офицеры «сбежали» на Юг, отчасти был порожден отдельными яркими примерами такого рода. Главный из них связан с биографией самого известного генерала Конфедерации Уроженца Виргинии Роберта Ли. В начале 1861 г. он выступил против сецессии южных штатов. В то время полковник Ли временно командовал Техасским округом. После сецессии Техаса (1 февраля) он покинул этот пост и уехал к семье в Арлингтон, на границе Виргинии и федерального столичного округа Колумбия. 28 марта Линкольн назначил Ли командиром 1-го кавалерийского полка регулярных войск, а 18 апреля главнокомандующий Скотт пригласил Ли к себе и предложил занять его пост. Скотт пояснил, что сам он уже стар и боится не справиться со сложнейшими задачами военного времени. Но Ли отказался, а уже 22 апреля губернатор Виргинии Летчер предложил ему командовать всеми вооруженными силами штата в звании генерал-майора. Ли согласился. В те апрельские дни время надежд и иллюзий для обеих сторон подходило к концу. Страшная, жестокая война, о которой, как говорят сами американцы, помнят даже грудные дети, родившиеся много десятилетий спустя, уже стучалась в ворота страны, провозгласившей себя самой демократической, самой свободной, самой процветающей на земле, не интересуясь, что думают об этом другие нации. И вот теперь самонадеянные соотечественники сходились лицом к лицу на полях сражений, чтобы огнем орудий и винтовок устроить кровавую проверку всем этим лозунгам, в неоспоримости которых американцы до тех пор не сомневались.
Бои в Виргинии
Старейший из американских штатов, Виргиния (в США ее называют Старым доминионом), в течение всей гражданской войны находился в центре военных действий. Он был оплотом Конфедерации в военном, экономическом, наконец, в стратегическом отношении; последнее, в частности, определялось его близостью к столице страны. Не случайно мятежники уже 20 июля перенесли свою столицу из отдаленного алабамского городка Монтгомери в главный город Виргинии — Ричмонд. Виргиния «держала» весь восточный фронт мятежников и в то же время имела хорошее сообщение — особенно железнодорожное и морское (блокада, несмотря на все усилия северян, никогда не носила абсолютного характера) — с штатами Конфедерации, оказавшимися на западном фронте.
Прекрасно понимая значение Виргинии, обе стороны с первых же дней войны попытались добиться максимума возможного для себя в этом штате. Южане претендовали на безусловное обладание всей его территорией, а северяне стремились захватить там хотя бы несколько плацдармов, чтобы в дальнейшем развивать оттуда наступление в глубь штата. 18 апреля виргинская милиция атаковала федеральный арсенал в Харперс-Ферри, на севере Виргинии, в котором хранилось более 17 тыс. винтовок. 45 северян во главе с лейтенантом Р. Джонсом успели перед отступлением в Мэриленд поджечь склад, и все винтовки сгорели. Но мастерские при арсенале с ценными оборудованием и материалами попали в руки мятежников и в значительной степени стали основой их оружейной промышленности, которой до этого на Юге не было.
Ответный удар северяне нанесли уже спустя пять дней. Поздно вечером 23 мая их войска вступили на Длинный мост, отделяющий Вашингтон от Виргинии, и заняли важный железнодорожный узел Александрию.
Пожалуй, особенно напряженным в те дни было положение в западной части Виргинии, в гористой местности которой практически не было ни рабства, ни самих рабов. Когда в апреле 1861 г. ассамблея Виргинии собралась для принятия решения о сецессии, законодатели от западных округов покинули Ричмонд, заявив, что намерены провести «свою сецессию», т.е. выделиться из состава Виргинии, чтобы затем воссоединиться с Союзом. Теоретики Конфедерации оказались в тупике: ведь, подготавливая и принимая решение о сецессии, они неизменно апеллировали к Декларации независимости США (1776 г.), провозгласившей право любого народа менять или свергать недостойных правителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
В целом первые три месяцы войны (до середины июля), обычно «пробегаемые» исследователями как этап якобы малозначительный, при внимательном рассмотрении оказываются интереснейшим периодом, в сумбуре и хаосе которого, в постоянно возникающих и рушащихся планах, надеждах и начинаниях все могло бы повернуться по-другому, пойти иным путем.
Когда в первые дни президентства Линкольн постоянно обращался к министрам, сенаторам и другим видным лицам с просьбой «что-нибудь предложить», он нередко слышал в ответ нелепости. Впрочем, были и разумные предложения. Например, главнокомандующий У. Скотт в письмах генералу Дж. Макклеллану от 3 и 21 мая, еще не подозревая, что обращается к своему преемнику, сформулировал так называемый план «Анаконда». Этот план предполагал создание сети кордонов по линии реки Огайо и наступление 60-тысячной армии северян вниз по течению Миссисипи. В совокупности с морской блокадой это привело бы, как полагал Скотт, к постепенному сдавливанию и «удушению» Конфедерации. План «Анаконда», пожалуй, излишне резко критикуется в историографии, на деле же изъяны кроются не столько в нем, сколько в отсутствии у Севера сил для таких операций в начале войны.
Тем временем неизбежность, неотвратимость жестоких, кровопролитных боев становилась все очевиднее. К началу войны на Севере проживали 22 млн человек, на Юге — лишь 9 млн, из них 3,5 млн составляли негры-рабы. Значительным было и экономическое превосходство Севера, хотя в известной степени оно было связано с доходами от сельскохозяйственной продукции Юга (промышленность в южных штатах практически отсутствовала). Тем не менее Юг, объективно более слабая сторона, с первых же дней войны повел себя крайне воинственно, его представители на всех уровнях высказывались в категорическом и непримиримом тоне. Южане явно готовились драться не на жизнь, а на смерть, драться до победы, под которой более решительные из них понимали военный разгром Севера, а остальные — «всего лишь» жесткую оборону границ Конфедерации, чтобы северяне ничем не могли нарушить ее политическую и социально-экономическую структуру.
И напротив: Север, резонно чувствовавший себя более сильным, уверенный в казавшихся ему неисчерпаемыми ресурсах, не торопился в бой, наивно считая, что победа гарантирована ему и так. Да и неясная перспектива какого-то (они еще и представить не могли, какого именно!) числа жертв и разрушений, крупных материальных затрат не вдохновляла деловых, экономных северян на немедленную драку. Что ж, определенные основания для такой беспечности у северян были, возможно даже в большей степени, чем это принято считать. По мнению большинства исследователей, лучшая и преобладающая часть американского офицерства сразу же после сецессии уволилась из армии и отправилась в родные южные штаты. Цифры говорят об обратном: из 1108 офицеров, состоявших в армии США на начало 1861 г., лишь 313 (чуть более 28%) подали в отставку и затем вступили в различные армии Юга. Практически все они были южанами и не без определенной логики заявляли, что никто не заставит их воевать против родного штата. Итак, реальное соотношение налицо: 795 офицеров остались на Севере.
Миф о том, что чуть ли не все федеральные офицеры «сбежали» на Юг, отчасти был порожден отдельными яркими примерами такого рода. Главный из них связан с биографией самого известного генерала Конфедерации Уроженца Виргинии Роберта Ли. В начале 1861 г. он выступил против сецессии южных штатов. В то время полковник Ли временно командовал Техасским округом. После сецессии Техаса (1 февраля) он покинул этот пост и уехал к семье в Арлингтон, на границе Виргинии и федерального столичного округа Колумбия. 28 марта Линкольн назначил Ли командиром 1-го кавалерийского полка регулярных войск, а 18 апреля главнокомандующий Скотт пригласил Ли к себе и предложил занять его пост. Скотт пояснил, что сам он уже стар и боится не справиться со сложнейшими задачами военного времени. Но Ли отказался, а уже 22 апреля губернатор Виргинии Летчер предложил ему командовать всеми вооруженными силами штата в звании генерал-майора. Ли согласился. В те апрельские дни время надежд и иллюзий для обеих сторон подходило к концу. Страшная, жестокая война, о которой, как говорят сами американцы, помнят даже грудные дети, родившиеся много десятилетий спустя, уже стучалась в ворота страны, провозгласившей себя самой демократической, самой свободной, самой процветающей на земле, не интересуясь, что думают об этом другие нации. И вот теперь самонадеянные соотечественники сходились лицом к лицу на полях сражений, чтобы огнем орудий и винтовок устроить кровавую проверку всем этим лозунгам, в неоспоримости которых американцы до тех пор не сомневались.
Бои в Виргинии
Старейший из американских штатов, Виргиния (в США ее называют Старым доминионом), в течение всей гражданской войны находился в центре военных действий. Он был оплотом Конфедерации в военном, экономическом, наконец, в стратегическом отношении; последнее, в частности, определялось его близостью к столице страны. Не случайно мятежники уже 20 июля перенесли свою столицу из отдаленного алабамского городка Монтгомери в главный город Виргинии — Ричмонд. Виргиния «держала» весь восточный фронт мятежников и в то же время имела хорошее сообщение — особенно железнодорожное и морское (блокада, несмотря на все усилия северян, никогда не носила абсолютного характера) — с штатами Конфедерации, оказавшимися на западном фронте.
Прекрасно понимая значение Виргинии, обе стороны с первых же дней войны попытались добиться максимума возможного для себя в этом штате. Южане претендовали на безусловное обладание всей его территорией, а северяне стремились захватить там хотя бы несколько плацдармов, чтобы в дальнейшем развивать оттуда наступление в глубь штата. 18 апреля виргинская милиция атаковала федеральный арсенал в Харперс-Ферри, на севере Виргинии, в котором хранилось более 17 тыс. винтовок. 45 северян во главе с лейтенантом Р. Джонсом успели перед отступлением в Мэриленд поджечь склад, и все винтовки сгорели. Но мастерские при арсенале с ценными оборудованием и материалами попали в руки мятежников и в значительной степени стали основой их оружейной промышленности, которой до этого на Юге не было.
Ответный удар северяне нанесли уже спустя пять дней. Поздно вечером 23 мая их войска вступили на Длинный мост, отделяющий Вашингтон от Виргинии, и заняли важный железнодорожный узел Александрию.
Пожалуй, особенно напряженным в те дни было положение в западной части Виргинии, в гористой местности которой практически не было ни рабства, ни самих рабов. Когда в апреле 1861 г. ассамблея Виргинии собралась для принятия решения о сецессии, законодатели от западных округов покинули Ричмонд, заявив, что намерены провести «свою сецессию», т.е. выделиться из состава Виргинии, чтобы затем воссоединиться с Союзом. Теоретики Конфедерации оказались в тупике: ведь, подготавливая и принимая решение о сецессии, они неизменно апеллировали к Декларации независимости США (1776 г.), провозгласившей право любого народа менять или свергать недостойных правителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50