Тогда, я слышал,
к нему на выручку
поспел дружинник:
он, знатный родом,

2695

известный мужеством,
силой и ловкостью,
в руке опаленной
клинок сжимая,
уцепил не в голову
гаду, но ниже
вонзил оружие,
ужалил в горло
змея зломерзкого –
вошло железо

2700

в плоть огненосную,
сникло пламя,
дыханье драконье;
и тут же конунг,
едва очнувшись,
свой нож широкий,
владыка ведеров,
из ножен выхватил
и острым жалом
вспорол утробу

2705

огневержителя, –
сдохло чудище.
Так рано поутру
два ратника-родича
убили змея, –
да будут примером
они для воинов! –
но стал последним
тот бой победный,
работа ратная,

2710

в жизни конунга:
набухли раны,
следы драконьих
клыков на шее,
горя, смердели,
и грудь покрылась
глубокими язвами –
яд змеиный
въедался в тело.
Вождь мудромыслый

2715

под серыми скалами
сел на камень
вблизи кургана,
напротив жерла,
устья пещеры,
своды которой
на вековечных
столпах покоились.
Лицо владыки
и грудь водою

2720

дружинник добрый
омыл из пригоршней
от крови, пролитой
героем в битве,
и снял с воителя
бремя шлема.
Промолвил Беовульф,
превозмогающий
смертную муку
(ему осталось,

2725

он чуял, мало
земного счастья;
силы иссякли;
пришли к пределу
дни его жизни,
и смерть приблизилась):
«Имей я сына,
ему я мог бы
оставить наследье,
мое оружие,

2730

наряд мой ратный,
тому, кто был бы
моим преемником!
Я пять десятков зим –
хранил державу,
и не единый
из сопредельных
племеводителей
не смел потревожить
меня дружиной,

2735

грозить мне набегом!
Я мирно властил
и ждал урочного
срока и жребия:
не жаждал распрей
и лживыми клятвами
не осквернялся,
чему сегодня,
смертельно раненный,
я радуюсь в сердце,

2740

ибо Создатель
не попрекнет меня
убийством родичей, –
так пусть же изыдет
душа из тела!
Спеши, о мой Виглаф,
сойди под землю,
в тайник курганный
под серыми скалами
(дракон, лишенный

2745

своих сокровищ,
лежит, недвижный,
сраженный в сердце);
и я, увидев
казну издревнюю,
насытив зренье
игрой самоцветов
и блеском золота,
возлягу рядом
и без печали

2750

жизнь покину
и власть земную».
Немедля, – так слышал я, –
по слову конунга,
по воле правителя,
в бою израненного,
сын Веохстана
сошел в пещеру,
воин в кольчуге,
в рубахе сетчатой;

2755

там, добродоблестный,
гордясь добычей,
увидел множество
колец, камений,
груды золота
и самоцветов,
сосуды дивные,
древние вещи,
вдоль стен стоявшие
в жилище змея,

2760

чудные чаши
(канули в вечность
их обладатели!),
и шлемы ржавые
времен прошедших,
кольчуги траченные,
и уборы истлевшие
(таким богатством,
в земле сокрытым,
такой добычей

2765

мог бы гордиться
любой из смертных!);
и там же знамя,
стяг златотканый
на крепком древке
над россыпью золота
солнцегорящий.
искусно шитый
сиял, озаряя
чертог обширный,

2770

сокровищ вместилище,
жилище змея,
который сгинул,
мечом пораженный.
Тогда, – так я слышал, –
сложил дружинник
богатство курганное,
казну гигантов
в мешок, в кольчугу,
сосуды, чаши.

2775

сколь мог осилить,
и взял слепящий
стяг светозарный,
поскольку Беовульф
ножом двуострым,
драконоборец,
сразил дозорного,
издревле стерегшего
холм сокровищный,
пламевержителя,

2780

во тьме полыхавшего
дыханием пагубным
над тем курганом. –
чудище сгинуло.
Вышел воин
с кладью бесценной
из подземелья,
страхом терзаемый,
тревогой в сердце:
застать успеет ли

2785

в живых владыку,
правителя ведеров,
без сил лежавшего
вблизи пещеры.
Золотоноша
нашел воителя,
истекшего кровью,
вождя всезнатного,
почти что при смерти;
он долго витязя

2790

кропил водою,
покуда слово
из сердца воина
на волю не вырвалось;
и молвил Беовульф,
скорбный старец,
глядя на золото:
«Владыке Вселенной
хвала! – я вижу
эти сокровища

2795

и славлю Господа,
Небоправителя,
в день мой последний
мне ниспославшего
победу в битве,
а эту добычу –
народу нашему!
В обмен на богатства
жизнь положил я –
теперь державу

2800

сами храните! –
мой срок истекает!
Повелеваю
вам, ратоборцы,
мой прах и пепел
укрыть в кургане,
в холме высоком,
близ моря насыпанном
на Мысе Китовом,
дабы отныне

2805

то место звали
курганом Беовульфа
морескитальцы,
в ладьях плывущие
из дальних пределов
по темным водам».
Обруч ошейный
витого золота
вождь доброчестный
вручил воителю –

2810

кольцом и обручем,
кольчугой и шлемом
он юного мужа
благонапутствовал;
«Ты – единственный
мой наследник
из рода Вагмундингов,
чье семя сгинуло,
Судьбою похищено:
в час предначертанный

2815

ушли знатнейшие –
и я за ними!»
С последним словом
угасло сердце
мудрого старца;
осталось тело,
костра пожива;
душа отправилась
искать награды
среди угодников.

2820

То было горем,
великой скорбью
воина юного:
он видел тело
вождя возлюбленного,
лишенное жизни;
но тут же, рядом,
его убийца
лежал бездыханный,
жизнекрушитель,

2825

погибший в схватке,
змей зломерзкий,
страж, утративший
свои сокровища,
ибо железное
лезвие тяжким
ударом в сердце
вдруг оборвало
дни его жизни,
и грянул оземь

2830

холмохранитель
на склоне кургана:
не властен он больше
летать ночами,
червь огнекрылый,
гад, стерегший
свои богатства.
Дракон был повержен
рукою конунга,
клинком владыки,

2835

каких воистину
среди сынов земли
вовеки не было,
хоть я и слышал
песнопреданья
о многих сильных
и стойких в битве,
но не посмел бы
из них ни единый
в огне сходиться

2840

с ядоточащим
червечудовищем,
стяжая богатство,
как сделал Беовульф,
смертью купивший
клад несметный,
в битве, где оба
противоборца
расстались с жизнью!
Тогда уж из лесу,

2845

из рощи вышли
клятвопреступники, –
те десять бесславных,
бежавших в страхе,
копья в испуге
поднять не посмевших,
меча в защиту
ратеначальника, –
и вот, покрывшие
щиты позором,

2850

они приблизились
к одру героя,
глядя на Виглафа:
сидел скорбящий
над телом старца,
достойный копейщик
кропил водою
лицо владыки,
но бесполезно –
ничто не смогло бы

2855

дружиноводителя
вернуть к жизни!
Господня воля
в веках непреложна,
Промысел Божий
искони правил
делами смертных, –
и ныне так же!
Суровой речью
их встретил воин,

2860

мужей трусливых,
бежавших от битвы;
на них, бесчестных,
глядя презрительно,
так молвил Виглаф,
сын Веохстана:
«Правдоречивый
сказал бы: воистину
вождь, наделивший
вас, нестоящих,

2865

кольцами золота,
ратными сбруями
(ибо нередко
в застольях бражных
шлемы, кольчуги,
наряды сечи,
в дружинном зале
дарил державный
всем, приходившим
в его пределы), –

2870

зря отличил он
мечами острыми
вас, дрожащих
при виде недруга.
Не мог он похвастаться
вашей помощью
в сражении, конунг,
но, взысканный Богом
Победотворцем,
один сумел он

2875

в неравной схватке
врага пересилить!
Я был невластен
спасти державца,
и уберечь его
надежды не было,
но, изловчившись,
помог я родичу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22