Пятое поприще уже прошел он -
Темнота густа, не видно света,
Ни вперед, ни назад нельзя ему видеть.
Шестое поприще уже прошел он -
Темнота густа, не видно света,
Ни вперед, ни назад нельзя ему видеть,
Седьмое поприще пройдя - он прислушался к мраку:
Темнота густа, не видно света,
Ни вперед, ни назад нельзя ему видеть.
Восьмое поприще пройдя,- в темноту он крикнул:
Темнота густа, не видно света,
Ни вперед, ни назад нельзя ему видеть.
На девятом поприще холодок он почуял,-
Дыхание ветра его лица коснулось,-
Темнота густа, не видно света,
Ни вперед, ни назад нельзя ему видеть,
На десятом поприще стал выход близок,-
Но, как десять поприщ, поприще это.
На одиннадцатом поприще пред рассветом брезжит,
На двенадцатом поприще свет появился,
Поспешил он, рощу из каменьев увидев:
Сердолик плоды приносит,
Гроздьями увешан, на вид приятен.
Лазурит растет листвою -
Плодоносит тоже, на вид забавен.
Гильгамеш, проходя по саду каменьев,
Очи поднял на это чудо.
1.Утнапишти - буквальный перевод с шумерского: "Нашедший далекую жизнь" -
древний царь города Шуриппака, к северу от Урука; по верованиям вавилонян,
единственный из людей, принятый в собрание богов и тем самым приобретший
божественное существование для себя и своей жены.
2. "Он слыхал о горах, чье имя Машу..." По представлениям вавилонян, земля
окаймлена круговым хребтом гор - Плотиной небес; на ней покоятся металлические
небесные своды (три, пять или семь), а позади нее находится Мировой Океан,
мыслившийся то пресноводной рекой, то водами смерти. Земля плавает на
поверхности Океана или прикрывает его как крышка. В Океане - острова блаженных.
В той же Плотине Небес имеются горы- близнецы - Машу, и между ними медные
ворота, охраняемые людьми-скорпионами. Через них Солнце- Шамаш ежедневно
проходит из преисподней на небеса и обратно уходит с небес длинным ходом,
поперек пересекающим гору Плотины Небес и выходящим к Мировому Океану,
по-видимому, сообщающемуся с преисподней.


ТАБЛИЦА 10
Сидури - хозяйка богов, что живет на обрыве у моря,
Живет она и брагой их угощает:
Ей дали кувшин, ей дали золотую чашу,-
Покрывалом покрыта, незрима людям.
Гильгамеш приближается к ее жилищу,
Шкурой одетый, покрытый прахом,
Плоть богов таится в его теле,
Тоска в утробе его обитает,
Идущему дальним путем он лицом подобен.
Хозяйка издали его увидала,
Своему она сердцу, помыслив, вещает,
Сама с собою совет она держит:
"Наверное, это - убийца буйный,
Кого хорошего тут увидишь?"
Увидав его, хозяйка затворила двери,
Затворила двери, засов заложила.
А он, Гильгамеш, тот стук услышал,
Поднял лицо и к ней обратился.
Гильгамеш ей вещает, хозяйке:
"Хозяйка, ты что увидала, зачем затворила двери,
Затворила двери, засов заложила?
Ударю я в дверь, разломаю затворы!"
...
Сидури-хозяйка крикнула Гильгамешу,
Потомку богов вещает слово:
"Почему идешь ты путем далеким,
Какою дорогой меня достиг ты,
Реки переплыл, где трудна переправа?
Зачем ты пришел, хочу узнать я,
Куда путь твой лежит, хочу узнать я!"
Гильгамеш ей вещает, хозяйке Сидури:
"Я - Гильгамеш, убивший стража леса,
В кедровом лесу погубивший Хумбабу,
Сразивший Быка, что спустился с неба,
Перебивший львов на перевалах горных".
Хозяйка ему вещает, Гильгамешу:
"Если ты - Гильгамеш, убивший стража леса,
В кедровом лесу погубивший Хумбабу,
Сразивший Быка, что спустился с неба,
Перебивший львов на перевалах горных,-
Почему твои щеки впали, голова поникла,
Печально сердце, лицо увяло,
Тоска в утробе твоей обитает,
Идущему дальним путем ты лицом подобен,
Жара и стужи лицо спалили,
И марева ищешь, бежишь по пустыне?"
Гильгамеш ей вещает, хозяйке:
"Как не впасть моим щекам, голове не поникнуть,
Не быть сердцу печальным, лицу не увянуть,
Тоске в утробу мою не проникнуть,
Идущему дальним путем мне не быть подобным,
Жаре и стуже не спалить чело мне?
Младший мой брат, гонитель онагров в степи,
пантер на просторах,
Энкиду,
младший мой брат, гонитель онагров в степи,
пантер на просторах,
С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы,
Вместе схвативши, Быка убили,
В кедровом лесу погубили Хумбабу,
Друг мой, которого так любил я,
С которым мы все труды делили,
Энкиду, друг мой, которого так любил я,
С которым мы все труды делили,-
Его постигла судьба человека!
Шесть дней, семь ночей над ним я плакал,
Не предавая его могиле,-
Не встанет ли друг мой в ответ на мой голос?
Пока в его нос не проникли черви!
Устрашился я смерти, не найти мне жизни!
Словно разбойник, брожу в пустыне:
Слово героя не дает мне покоя -
Дальней дорогой бегу в пустыне:
Слово Энкиду, героя, не дает мне покоя -
Дальним путем скитаюсь в пустыне:
Как же смолчу я, как успокоюсь?
Друг мой любимый стал землею!
Энкиду, друг мой любимый, стал землею!
Так же, как он, и я не лягу ль,
Чтоб не встать во веки веков?
Теперь же, хозяйка, тебя я встретил, -
Смерти, что страшусь я, пусть не увижу!"
Хозяйка ему вещает, Гильгамешу:
"Гильгамеш! Куда ты стремишься?
Жизни, что ищешь, не найдешь ты!
Боги, когда создавали человека, -
Смерть они определили человеку,
Жизнь в своих руках удержали.
Ты же, Гильгамеш, насыщай желудок,
Днем и ночью да будешь ты весел,
Праздник справляй ежедневно,
Днем и ночью играй и пляши ты!
Светлы да будут твои одежды,
Волосы чисты, водой омывайся,
Гляди, как дитя твою руку держит,
Своими объятьями радуй подругу -
Только в этом дело человека!"
Гильгамеш ей вещает, хозяйке:
"Теперь, хозяйка, - где путь к Утнапишти?
Каков его признак,- дай его мне ты,
Дай же ты мне пути того признак:
Если возможно - переправлюсь морем,
Если нельзя - побегу пустыней!"
Хозяйка ему вещает, Гильгамешу:
"Никогда, Гильгамеш, не бывало переправы,
И не мог переправиться морем никто, здесь бывавший издревле,-
Шамаш-герой переправится морем,-
Кроме Шамаша, кто это может?
Трудна переправа, тяжела дорога,
Глубоки воды смерти, что ее преграждают.
А что, Гильгамеш, переправившись морем,-
Вод смерти достигнув,- ты будешь делать?
Есть, Гильгамеш, Уршанаби, корабельщик Утнапишти,
У него есть идолы, в лесу он ловит змея;
Найди его и с ним повидайся,
Если возможно - с ним переправься,
Если нельзя, то вспять обратися".
Гильгамеш, как услышал эти речи,
Боевой топор он поднял рукою,
Выхватил из-за пояса меч свой,
Меж деревьев углубился в заросль,
Словно копье упал между ними,
Идолов разбил, во внезапном буйстве,
Змея волшебного нашел среды леса,
Удушил его своими руками.
Когда же Гильгамеш насытился буйством,
В его груди успокоилась ярость,
Сказал он в своем сердце: "Не найти мне лодки!
Как одолев воды смерти,
Как переправлюсь чрез широкое море?"
Гильгамеш удержал свое буйство,
Из леса вышел, к Реке спустился.
По водам Уршанаби плыл на лодке,
Лодку к берегу он направил.
Гильгамеш ему вещает, корабельщику Уршанаби:
"Теперь, Уршанаби,- где путь к Утнапишти?
Каков его признак - дай его мне ты!
Дай же ты мне пути того признак:
Если возможно - переправлюсь морем,
Если нельзя - побегу пустыней!"
Уршанаби ему вещает, Гильгамешу:
"Идолы те, Гильгамеш, мне оберегом были,
Чтобы я не прикоснулся к водам смерти;
В ярости твоей ты идолы разрушил,-
Без тех идолов тебя переправить трудно,
Возьми, Гильгамеш, топор в свою руку,
Углубися в лес, наруби шестов там,
Сто двадцать шестов по пятнадцати сажен,
Осмоли, сделай лопасти и мне принеси их".
1 2 3 4 5 6 7 8