Но струя бьет еще сильнее – попадает в официантку… Семен поворачивает горлышко к себе, и оно случайно попадает под подол гимнастерки. Однако шампанское находит выход: оно хлещет из под воротника гимнастерки…
Полина задыхается от хохота, но тут же наказана: пенистая струя обдает ее лицо…
– Ну вот и угостились шампанским, – крайне обескураженный Семен ставит на стол пустую бутылку и отряхивает мокрую гимнастерку.
Кофточка на Полине тоже мокрая. Поля ежится, перекладывает из вазы в сумочку конфеты и со смехом говорит:
– Пошли сушиться.
– Куда?
– К нам. Дома одна мама. Лена с Сашей где-то в гостях.
– А кто такой Саша? – ревниво спрашивает Семен.
– Муж моей сестры. Он тоже военный… Кстати, Лена хотела с тобой познакомиться…
Семен и Полина идут по темной городской улочке. Заходят в изрытый строителями двор. Через канавы, через глину проложены доски, и Семен бережно ведет по ним Полину, а сам месит солдатскими сапогами липкую грязь.
В передней комнате квартиры полковника Андреева темно. Раздается звонок.
Из глубины квартиры спешит к дверям чопорная старушка. Включает свет, открывает дверь.
Входят Полина и Семен.
– Мама, знакомься. Это Сеня из Чижовки, о котором я тебе говорила.
– А-а, сынок Ивана Лагоды! Заходите, будьте ласковы, – старушка подает Семену руку. – Такой большой свет, и везде земляки встречаются.
– Мама, включи, пожалуйста, утюг, мы шампанским облились, – говорит Полина, снимая шубейку.
– Чего, чего? – удивляется старушка.
– Потом расскажем. Обхохочешься. Иди, мамочка, включи.
– Знаю я твоего батьку, и мать знаю, – старушка окидывает Семена приветливым взглядом и уходит на кухню.
Семен вешает шинель, осматривается. Видит в прихожей зеркало, столик с телефоном, до блеска натертый пол и ворсовую дорожку на нем. Глянул на свои сапоги и обмер: они у него в густой грязи. Он беспомощно смотрит на Полину и спрашивает:
– А сапоги снять можно?
– Правильно! И надень Сашины тапочки. – Полина указывает на стоящие под вешалкой тапочки.
Семен стаскивает с ног сапоги, засовывает в голенище портянки. Поставив сапоги под вешалку, надевает тапочки.
– Снимай гимнастерку! – деловито распоряжается Полина.
По асфальтовой дороге, зажатой с двух сторон лесом, мчится «Волга». В лучах фар мечутся снежинки.
За рулем – Елена Дмитриевна, рядом с ней – полковник Андреев.
– Вот как бывает, – весело говорит Елена Дмитриевна. – Чуть не разбила я чужую любовь.
– Бывает, – соглашается Андреев. – А Кириллов – орел. На стрельбах молодцом себя показал.
– На учениях все вы герои, – с ласковой насмешкой замечает Елена Дмитриевна. – До войны тоже пели: «Любимый город может спать спокойно». А что получилось?
– Другие времена. Совсем другие! Тебе, как самому близкому мне человеку, могу выдать строгую государственную тайну.
– Ты выдашь! Дождешься от тебя, – смеется Елена Дмитриевна.
– Выдам, – усмехается Андреев. – Потому что это уже ни для кого не тайна. А суть ее в том, что действительно можно спать спокойно. Поверь мне!
– Ну-ну, расхвастался! – подзадоривает его Елена Дмитриевна, внимательно наблюдая за дорогой.
– Ну, конечно, все может быть… Должен сообщить тебе, что меня вызывают в штаб округа.
– Зачем?
– На переговоры. Предлагают принять другие подразделения, которые будут сбивать не самолеты, в случае войны, а ракеты – откуда бы они ни прилетели. И тоже наверняка.
– Саша! – восклицает Елена Дмитриевна. – Это опять надо переезжать!..
– Такая судьба военных. Зато небо наше будет на замке.
– Опять хвастаешься.
– Да нет же! У нас каждый ракетчик знает, что носит ключи от неба в своем кармане…
– Что это за колесо? – удивляется Семен Лагода, рассматривая круг для «хула-хупа» В майке, бриджах и тапочках на босу ногу, он выглядит нелепо среди современной мебели, которой обставлена столовая квартиры полковника Андреева.
– Гимнастический круг, – поясняет Полина. Она надевает круг на себя и начинает вращать его.
Семен наблюдает за упражнениями Полины и морщится.
– Неприлично, – категорически заявляет он.
– Почему? Это сохраняет фигуру, – Полина снимает круг.
– Вот как надо, – Семен становится на руки вверх ногами. – Надень круг на ногу.
Полина надевает, и Семен, поджав одну ногу, второй начинает искусно вращать круг.
– Поля! – слышится из кухни голос матери.
– Иди, – велит ей Семен. – Я долго так могу.
В темной прихожей щелкает замок. Входят полковник Андреев и Елена Дмитриевна. Не зажигая света, они раздеваются.
Семен, по-прежнему стоя на руках, вращает ногой колесо.
В столовой появляется полковник Андреев. Увидев стоящего вверх ногами солдата, замирает с открытым ртом на месте. Некоторое время ошалело смотрит на него, снимает запотевшие очки, протирает глаза, отходит в сторону и опять смотрит, не в силах осмыслить, что происходит. Рядом с ним появляется Елена Дмитриевна и тоже окаменевает.
Семен поворачивает голову, испуганно глядит снизу вверх на полковника и его жену… Семену кажется, что это они стоят вниз головой…
Торопливо вскакивает, точно угодив ногами в тапочки, и пялит на Андреева глаза так, будто перед ним появился марсианин. Ведь сам командир полка!
– Гы-гы, – испуганно, одними губами, смеется Семен и встряхивает головой, полагая, что все это ему мерещится.
Но командир полка не исчезает, а стоит перед ним с изумленными глазами.
До Семена постепенно начинает доходить вся нелепость сложившейся ситуации. Не помня и не слыша себя, он испуганной скороговоркой выпаливает:
– Здравия желаю, товарищ полковник! – и одновременно подбрасывает правую руку к виску, по привычке щелкнув… тапочками.
Ощутив наготу ног, кидает взгляд на них и, поняв, как выглядело его приветствие, от беспомощности и полнейшей растерянности опять глупо хихикает.
Из кухни прибегает с гимнастеркой Семена в руках Полина. Заметив растерянность на лице Семена и ошарашенность родственников, она со смущением выпаливает:
– Саша, Лена!.. Это же наш земляк, Сеня. Космонавт!..
Нервы Семена не выдерживают. При слове «космонавт» он хватает у Полины гимнастерку, выскакивает в прихожую, судорожно снимает с вешалки шинель, шапку и, будто обезумев, вылетает на лестницу. Звонко шлепают по ступенькам тапочки…
Вот Семен, уже одетый в шинель, стремительно бежит по ночной улочке…
Семен стоит на пустынном тротуаре, поочередно поджимая под полы шинели озябшие в тапочках ноги. Поворачивается в ту сторону, откуда прибежал. Размышляет. Затем решительно направляется вперед.
Но вдруг с противоположного тротуара его окликают:
– Товарищ военный, подойдите сюда!
Семен замирает на месте. Он видит, что на другой стороне улицы стоит комендантский патруль – незнакомый старший лейтенант и трое солдат с повязками на рукавах.
Патрули с любопытством наблюдают за ефрейтором, у которого на ногах вместо сапог тапочки.
– Ко мне! – строго приказывает старший лейтенант.
Семен медлит, пережидая, пока проедет по мостовой спецмашина со складной вышкой на крыше фургона.
Вот машина проехала между патрулями и Семеном, и патрули от изумления раскрывают рты: ефрейтор исчез.
А спецмашина увозит Семена от опасности. Он прицепился к лестнице, которая по диагонали прикреплена к стенке фургона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Полина задыхается от хохота, но тут же наказана: пенистая струя обдает ее лицо…
– Ну вот и угостились шампанским, – крайне обескураженный Семен ставит на стол пустую бутылку и отряхивает мокрую гимнастерку.
Кофточка на Полине тоже мокрая. Поля ежится, перекладывает из вазы в сумочку конфеты и со смехом говорит:
– Пошли сушиться.
– Куда?
– К нам. Дома одна мама. Лена с Сашей где-то в гостях.
– А кто такой Саша? – ревниво спрашивает Семен.
– Муж моей сестры. Он тоже военный… Кстати, Лена хотела с тобой познакомиться…
Семен и Полина идут по темной городской улочке. Заходят в изрытый строителями двор. Через канавы, через глину проложены доски, и Семен бережно ведет по ним Полину, а сам месит солдатскими сапогами липкую грязь.
В передней комнате квартиры полковника Андреева темно. Раздается звонок.
Из глубины квартиры спешит к дверям чопорная старушка. Включает свет, открывает дверь.
Входят Полина и Семен.
– Мама, знакомься. Это Сеня из Чижовки, о котором я тебе говорила.
– А-а, сынок Ивана Лагоды! Заходите, будьте ласковы, – старушка подает Семену руку. – Такой большой свет, и везде земляки встречаются.
– Мама, включи, пожалуйста, утюг, мы шампанским облились, – говорит Полина, снимая шубейку.
– Чего, чего? – удивляется старушка.
– Потом расскажем. Обхохочешься. Иди, мамочка, включи.
– Знаю я твоего батьку, и мать знаю, – старушка окидывает Семена приветливым взглядом и уходит на кухню.
Семен вешает шинель, осматривается. Видит в прихожей зеркало, столик с телефоном, до блеска натертый пол и ворсовую дорожку на нем. Глянул на свои сапоги и обмер: они у него в густой грязи. Он беспомощно смотрит на Полину и спрашивает:
– А сапоги снять можно?
– Правильно! И надень Сашины тапочки. – Полина указывает на стоящие под вешалкой тапочки.
Семен стаскивает с ног сапоги, засовывает в голенище портянки. Поставив сапоги под вешалку, надевает тапочки.
– Снимай гимнастерку! – деловито распоряжается Полина.
По асфальтовой дороге, зажатой с двух сторон лесом, мчится «Волга». В лучах фар мечутся снежинки.
За рулем – Елена Дмитриевна, рядом с ней – полковник Андреев.
– Вот как бывает, – весело говорит Елена Дмитриевна. – Чуть не разбила я чужую любовь.
– Бывает, – соглашается Андреев. – А Кириллов – орел. На стрельбах молодцом себя показал.
– На учениях все вы герои, – с ласковой насмешкой замечает Елена Дмитриевна. – До войны тоже пели: «Любимый город может спать спокойно». А что получилось?
– Другие времена. Совсем другие! Тебе, как самому близкому мне человеку, могу выдать строгую государственную тайну.
– Ты выдашь! Дождешься от тебя, – смеется Елена Дмитриевна.
– Выдам, – усмехается Андреев. – Потому что это уже ни для кого не тайна. А суть ее в том, что действительно можно спать спокойно. Поверь мне!
– Ну-ну, расхвастался! – подзадоривает его Елена Дмитриевна, внимательно наблюдая за дорогой.
– Ну, конечно, все может быть… Должен сообщить тебе, что меня вызывают в штаб округа.
– Зачем?
– На переговоры. Предлагают принять другие подразделения, которые будут сбивать не самолеты, в случае войны, а ракеты – откуда бы они ни прилетели. И тоже наверняка.
– Саша! – восклицает Елена Дмитриевна. – Это опять надо переезжать!..
– Такая судьба военных. Зато небо наше будет на замке.
– Опять хвастаешься.
– Да нет же! У нас каждый ракетчик знает, что носит ключи от неба в своем кармане…
– Что это за колесо? – удивляется Семен Лагода, рассматривая круг для «хула-хупа» В майке, бриджах и тапочках на босу ногу, он выглядит нелепо среди современной мебели, которой обставлена столовая квартиры полковника Андреева.
– Гимнастический круг, – поясняет Полина. Она надевает круг на себя и начинает вращать его.
Семен наблюдает за упражнениями Полины и морщится.
– Неприлично, – категорически заявляет он.
– Почему? Это сохраняет фигуру, – Полина снимает круг.
– Вот как надо, – Семен становится на руки вверх ногами. – Надень круг на ногу.
Полина надевает, и Семен, поджав одну ногу, второй начинает искусно вращать круг.
– Поля! – слышится из кухни голос матери.
– Иди, – велит ей Семен. – Я долго так могу.
В темной прихожей щелкает замок. Входят полковник Андреев и Елена Дмитриевна. Не зажигая света, они раздеваются.
Семен, по-прежнему стоя на руках, вращает ногой колесо.
В столовой появляется полковник Андреев. Увидев стоящего вверх ногами солдата, замирает с открытым ртом на месте. Некоторое время ошалело смотрит на него, снимает запотевшие очки, протирает глаза, отходит в сторону и опять смотрит, не в силах осмыслить, что происходит. Рядом с ним появляется Елена Дмитриевна и тоже окаменевает.
Семен поворачивает голову, испуганно глядит снизу вверх на полковника и его жену… Семену кажется, что это они стоят вниз головой…
Торопливо вскакивает, точно угодив ногами в тапочки, и пялит на Андреева глаза так, будто перед ним появился марсианин. Ведь сам командир полка!
– Гы-гы, – испуганно, одними губами, смеется Семен и встряхивает головой, полагая, что все это ему мерещится.
Но командир полка не исчезает, а стоит перед ним с изумленными глазами.
До Семена постепенно начинает доходить вся нелепость сложившейся ситуации. Не помня и не слыша себя, он испуганной скороговоркой выпаливает:
– Здравия желаю, товарищ полковник! – и одновременно подбрасывает правую руку к виску, по привычке щелкнув… тапочками.
Ощутив наготу ног, кидает взгляд на них и, поняв, как выглядело его приветствие, от беспомощности и полнейшей растерянности опять глупо хихикает.
Из кухни прибегает с гимнастеркой Семена в руках Полина. Заметив растерянность на лице Семена и ошарашенность родственников, она со смущением выпаливает:
– Саша, Лена!.. Это же наш земляк, Сеня. Космонавт!..
Нервы Семена не выдерживают. При слове «космонавт» он хватает у Полины гимнастерку, выскакивает в прихожую, судорожно снимает с вешалки шинель, шапку и, будто обезумев, вылетает на лестницу. Звонко шлепают по ступенькам тапочки…
Вот Семен, уже одетый в шинель, стремительно бежит по ночной улочке…
Семен стоит на пустынном тротуаре, поочередно поджимая под полы шинели озябшие в тапочках ноги. Поворачивается в ту сторону, откуда прибежал. Размышляет. Затем решительно направляется вперед.
Но вдруг с противоположного тротуара его окликают:
– Товарищ военный, подойдите сюда!
Семен замирает на месте. Он видит, что на другой стороне улицы стоит комендантский патруль – незнакомый старший лейтенант и трое солдат с повязками на рукавах.
Патрули с любопытством наблюдают за ефрейтором, у которого на ногах вместо сапог тапочки.
– Ко мне! – строго приказывает старший лейтенант.
Семен медлит, пережидая, пока проедет по мостовой спецмашина со складной вышкой на крыше фургона.
Вот машина проехала между патрулями и Семеном, и патрули от изумления раскрывают рты: ефрейтор исчез.
А спецмашина увозит Семена от опасности. Он прицепился к лестнице, которая по диагонали прикреплена к стенке фургона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18