Бладмон улыбается. Говорит, что обожает свою жену и детей. Каждый год договаривается с фотографом, чтобы он их заснял всех вместе, показать, они маленькая, но единая семья. Когда уходит, открывает губы в белоснежной улыбке. Считает, что ему нужно исповедаться. Под большим стрессом все эти дни шахматных сражений с Бароном, который выиграл в последней кампании со счетом четырнадцать семь. И на ходы Бладмона отвечает. Если это так, то пусть есть так.
Из старой оружейной комнаты в подвале под аркадами. Выкатили шесть маленьких пушек и затащили вверх по лестнице, чтобы придать боевой вид бальному залу. Стены и пилястры украсили листьями падуба с ягодами. В отделанных мрамором каминах разожгли огонь. Поджигал собственноручно Клементин. В хрустальных канделябрах горят, сверкая, свечи. Ина и Имельда разносят на тарелках сладости. А Тим и Оскар таскают из подвалов вино, Персиваль тем временем отмечает мелом на полу опасные участки.
Повернув в сторону часовни, я увидел Мини Монка с группой помощников, который тащил по коридору колесо рулетки. Сказал, что отстегнет приличные комиссионные. Если двери будут открыты для всех желающих. Посмотреть шоу Падрика, выделывающего фокусы своим инструментом. В это время Роза возьмет верхнее «си» в октаве по ее выбору. А Путлог наиграет на органе юбилейный вальс. Который станцуют супруги Ута.
Две склоненные фигуры в первом ряду часовни. Цветы на ограждении алтаря, мраморной балюстраде, отполированной до блеска. Каменная исповедальня, с карнизов свисают горгули в виде изрыгающих дьяволов. Крашенная ширма, за которой грешник становится на колени. Встал на колени и я, за алтарем сквозь узкие окошки пробиваются лучи света, отбрасывая слабые тени на холодные белокаменные стены. Слышно, как поет жаворонок, голоса в исповедальни. Один из которых Блая.
— Батюшка, я совершил гнусный поступок.
— Что такое? Что вы сказали?
— Я совершил гнусный поступок.
— Не слышу. Громче.
— Я совершил гнусный поступок.
— Вот так лучше. Один или с другими?
— С другими. Но и один тоже.
— Сколько раз вы совершали этот гнусный акт один?
— Шесть раз.
— А с другими?
— Это была ночь гнусностей, батюшка. Я не мог сдержаться.
— Что вы имеете ввиду?
— Это началось до полуночи и закончилось на рассвете.
— Что вы там делали?
— Простите, батюшка?
— Вы слышали, что вы делали?
— Ради Христа, батюшка не так громко.
— Да как ты смеешь, пес приблудный, упоминать имя Спасителя в исповедальне.
— Я только испрашиваю прощения, батюшка. И не надо обзывать меня приблудным псом. У меня есть бизнес. Им нужно заниматься
— Ах, вот как. После ночи гнусностей. Она замужняя или одинока, это создание, жертва твоего плотского аппетита?
— Не знаю даже, как ответить на это.
— Ты подцепил уличную девку? Ты хочешь заболеть не только душою, но и телом?
— По правде говоря, батюшка, я хочу получить отпущение грехов и убраться отсюда. Я здесь всего лишь гость.
— Ну, я тут слышал и не такое, и от более благородных людей, чем ты, так что имел время грешить, имей время и исповедаться.
— Батюшка, нас могут тут подслушать. Отпустите мне грехи. Я бизнесмен.
— Бизнесмен, а мне какая разница? Несчастный грешник. Ты должен себя стыдиться. Тратить прибыль на проституток, когда у царства Господа доходов нет. Непристойно.
— Батюшка, церковь же богата.
— А нам это нужно потому, что сюда приходят такие как ты и требуют отпущения грехов за ночь порока.
— Я эту ночь провел с мужчиной.
— С кем?
— С мужчиной.
— Ну, это совершенно другое блюдо с другим гарниром.
— Спасибо, батюшка.
— Заткнись, ублюдок, и не благодари меня, как мог ты такое предположить. Где ты учился?
— В столице.
— Держи свои грязные городские привычки при себе и не распространяйся о них среди этих бедных невинных людей. Какой у тебя бизнес?
— Я не могу сказать вам, батюшка.
— Ей-богу, скажешь, или я выйду из этой исповедальни и вышвырну тебя из этой святыни.
— Ну, я, если можно так сказать, занимаюсь пивом.
— Ну, и зачем себя вести так позорно, если занимаешься таким хорошим делом?
— А недавно, я занялся еще и электроприборами.
— О, Боже, это ж можно было догадаться. Ты практикующий гомосексуалист?
— Нет, нет. Я только учусь.
— Ты знаешь, как Господь смотрит на такое поведение? Он его презирает. Ты тот, кто летним вечером на пляже высматривает голозадых пацанов, переодевающихся в купальные костюмы, сверкая на солнце своими свежими щечками.
— На пляже я не был, батюшка. Разве только, когда сажал малышей в шлюпку для прогулки после репетиции хора.
— А, так это ты. Вывез невинные создания в бушующее море, где они чуть не утонули.
— Ах, батюшка, ради Бога, дайте шанс остаться незамеченным. По крайней мере, на данный момент. А когда я буду баллотироваться на какой-нибудь политический пост, я дам вам знать.
— Вы презираете себя?
— Немного, батюшка.
— Стыдитесь.
— Стыжусь. И очень.
— Вы себя запятнали. Оскорбили Бога. Бросили ему в лицо кусок грязи. Богу, который любит вас. Дал вам хороший бизнес.
— Да, батюшка.
— Просите о прощении его, немедленно к нему идите и положите ваше сердце у его ног.
— Да, батюшка.
— А когда опять наступит соблазн совокупиться с мужчинами, просите его дать вам силы воспротивиться. А если это невозможно, постарайтесь, чтоб ужас этот не длился до утра. Вы слушаете меня? Что вы там делаете?
— Извините, батюшка. Завтра первые скачки, в три тридцать, и сегодня ночью букмекер будет принимать ставки в замке на балу.
— Хорошо, я вам дам совет.
— Я думая, что выиграет Неисправимый.
— Ничуть. Ставьте на Будущего Сына.
— Спасибо, батюшка.
— Теперь помолитесь с четками шесть раз и положите фунт в ящик для бедных.
— Его там украдут постояльцы в мгновенье ока.
— Тогда дайте его мне.
— Поставьте его на Будущего Сына.
— Не надо мне подсказывать.
— Извините, батюшка.
— И сделайте так, чтобы новена увела вас от всех соблазнов в будущем. А божья благосклонность придала вашим мыслям чистоту девы непорочной. И помните, что благородную натуру отличают простота, искренность и безыскусность. Пусть поток глубокой веры принесет вас в объятья нашей матери.
— Батюшка, вы что!
— Ах, да, возможно, такое выражение не к месту.
— Конечно, нет.
— Тогда иди и не греши.
— Это точно. Вы идете на бал, батюшка?
— Меня не приглашали.
— Считайте, что приглашены.
— Спасибо.
— Спасибо вам, батюшка.
Блай со склоненной головой, серый пиджак плотно обтягивает его огромные плечи и толстую шею, медленно подходит к алтарю и встает на колени. Клементин быстренько отступает в тень. И появляется на входе в бальный зал. Мини Монк стоит под канделябром, склонившись над столом. Несколько раз бросает для практики маленький стальной шарик, который, постукивая, обегает, сужая круги, вращающееся колесо.
— Ваше высочество, полагаю, вы останетесь довольны сегодняшним дельцем. И вы в накладе не останетесь. Ваш замок, должен вам сказать, как раз для этого подходит. Вы же не захотите его использовать надолго. Скажем так, под казино. Понятно, что вы не хотите развивать все это дальше. Лишь небольшое дельце скрытно провернем. И только с избранными. А не с разной там шелупонью. Только лучшие из лучших. Я лично знаком с клиентурой калибра майора Макфаггер и леди Макфаггер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72