Их положили на хранение в Советский банк. Биржи, вестибюли банков, офисы компаний осаждались брокерами, игравшими на повышение курса акций Ленских приисков. Приказ был отдан наркомом. Первая распродажа акций состоялась 19 октября и вместо снижения цен вызвала их дальнейшее повышение. В декабре их стоимость повысилась с двадцати пяти до ста сорока франков за акцию. Поддельные акции буквально рвали из рук!
Сокольников торжествовал. В соответствии с планом на рынок вот-вот предстояло выбросить акций на восемь миллионов франков, но небрежность одного из участников привела к преждевременному разоблачению, обман был раскрыт. В это время большевики рассчитывали пустить в обращение венгерские облигации, но хитроумная парижская полиция схватила замешанных в этом дельцов. Братья Семен и Борис Товбины, известные одесские фальшивомонетчики, были выдворены из Германии за многочисленные правонарушения. В Париже они поступили на службу к большевикам, У Семена был итальянский паспорт, у Бориса — румынский. Именно они распространяли в Париже банкноты Виндишграца (изготовленные в Венгрии). Их первым успехом была продажа облигаций китайского правительства 1895 года. Вскоре после этого один из братьев поступил на службу в советское посольство в Париже и стал одним из самых авторитетных консультантов по финансовым вопросам. Из Москвы присылали иностранные ценные бумаги, которые Товбины осторожно сбывали маленькими партиями по нескольку сотен штук. Проблемы возникли из-за комиссионных. Братья посчитали, что их обманули, и потребовали от посольства значительной суммы денег за китайские и другие зарубежные облигации. В противном случае они грозили рассказать всеми миру, какими делами занимается посольство.
Итак, из Парижа выкачали деньги, чтобы заткнуть рот этим бандитам, а посольство получило расписку в том, что Товбины более не имеют претензий к Советскому Союзу.
АКЦИИ «НАФТЫ» ИЗ КРЕМЛЯ
— Извините, — сказал новый клиент, — вот мои документы. Я француз. Меня зовут Анри Блюм.
Парижский брокер просмотрел документы; все было в порядке.
— Здесь, — продолжал Анри Блюм, — двести акций «Нафты». Не могли бы вы продать их для меня? Сегодня они идут по восемьсот франков. Я был бы очень признателен, если бы вы дали мне аванс в пятьдесят тысяч франков.
Брокер не нашел в этом совершенно обычном предложении ничего подозрительного, заключил сделку, взял двести акций и выдал требуемую сумму. Пока все шло нормально. Брокер все еще рассматривал акции, когда в контору вдруг ворвались полицейские и арестовали его. Брокер оказал сопротивление, и его пришлось связать.
— Но почему?! Что я сделал?
— Будет лучше, если вы пойдете с нами, не создавая проблем. Скоро вы все узнаете, если вам еще что-то неизвестно.
Арестованного доставили в следственную комиссию и допросили.
— Вы занимались сделками с поддельными акциями «Нафты».
— Возможно, но я не знал, что они поддельные.
— Где вы их взяли?
— У Анри Блюма.
— Кто такой Анри Блюм?
— Француз.
— Где он сейчас?…
Блюма нашли, арестовали, доставили в следственную комиссию.
— Откуда у вас акции? — последовал жесткий вопрос.
Анри Блюм начал лепетать о таинственных посредниках, но, в конце концов, был вынужден признаться.
— Эти акции мне прислали из Москвы.
Все собранные доказательства подтвердили его слова. Афера не прошла.
ТЕЛО НЕЗАБВЕННОГО ЛЕНИНА
— Профессор С., прочитайте, пожалуйста, эту заметку в «Известиях», — обратился к С., профессору анатомии Харьковского университета, один из студентов.
Профессор С., которому после многих лет преподавательской работы пришлось бежать от большевиков в Болгарию, был теперь очень осторожен, хотя правительство Украины гарантировало ему личную неприкосновенность и удовлетворило его просьбу вернуться к прежней работе.
— «На теле Ленина, обследованном профессором Абрикосовым, начали появляться признаки разложения», — прочитал С.
— Что вы об этом думаете, профессор? — спросил студент.
— Что же, мне представляется, что тело было забальзамировано крайне неумело и небрежно.
Эти слова имели важные последствия. Час спустя профессора вызвали по телефону в Наркомат здравоохранения Украины. Он отправился туда, ничего не подозревая.
Вопрос наркома удивил профессора:
— Вы заявили, что тело Ленина плохо забальзамировано, не так ли? На чем основано ваше мнение?
— Ни на чем не основано, — испуганно ответил профессор.
— Но вы, кажется, сказали, что Абрикосов плохо разбирается в этом деле?
— Я устал после лекции и сейчас вряд ли вспомню, как именно звучал вопрос, заданный студентом.
Профессору разрешили уйти. Через два дня его вызвали телеграммой в Москву. Ему предоставили отдельное купе — все расходы были оплачены, — и через двадцать четыре часа он прибыл в столицу. На вокзале его встречали Дзержинский, Семашко и Калинин. Оттуда профессора отвезли в ОГПУ и накормили завтраком.
— Как, по-вашему, профессор Абрикосов провел бальзамирование? Как следовало, или же что-то было сделано не так, и в результате тело быстро разлагается и выглядит ужасно? — задал первый вопрос Дзержинский.
Профессор С. сразу понял, как много зависело от его ответа.
— Абрикосов — единственный в России специалист такого рода, и я не сомневаюсь, что он использовал все новейшие методы бальзамирования.
— Профессор, подумайте, нет ли других способов, чтобы сохранить тело хотя бы на два-три года, — спросил Дзержинский. — Хорошенько подумайте, профессор, иначе потом вы можете пожалеть. Пусть вас не беспокоит, что скажут за границей. Вы останетесь в Москве.
Через несколько дней профессор пришел в Мавзолей.
Нервничал ли он? Угнетала ли его непривычная обстановка?
Он переступил порог комнаты с ужасом, Проведя полжизни в анатомичках, привыкнув к трупному смраду, профессор ужаснулся, увидев мертвенно-бледное разлагающееся тело вождя в стеклянном саркофаге. Распухшее и вздутое, с потрескавшейся и обесцветившейся кожей, оно представляло собой отвратительное зрелище.
— Мне нужна полная тишина! — заявил профессор, — Прошу оставить меня одного.
Все вышли, оставив за дверью только часовых.
Профессор С. обследовал тело шесть дней. Все это время он ничего не ел, только отпивал понемногу из фляжки с коньяком, которую принес с собой. Лишь когда он почувствовал себя настолько плохо, что не мог продолжать работу, он пошел к Дзержинскому.
— Если вы хотите, чтобы я закончил эту работу, то мне нужна помощь профессора В. из Харькова!
— Нет, он враг нашего государства. Мы уволили его за неблагонадежность, — прозвучал резкий ответ Дзержинского.
— Он мне нужен. Без него мне не справиться, — продолжал настаивать профессор С.
— Нет! И еще раз нет! Мы не можем пойти вам навстречу. К тому же он увлекается оккультными науками. Для нас это неприемлемо, — не соглашался Дзержинский.
— Это не важно. Он должен приехать, — почти умолял профессор С.
Наконец Дзержинский согласился. Но профессор С. на этом не успокоился:
— Еще мне нужен один сотрудник анатомического музея. Он много лет работал моим помощником.
— Хорошо, хорошо. Я на все согласен, только сделайте то, что вам поручено, иначе…
Помощники вскоре прибыли. Было взято тело неизвестного, вероятно, недавно скончавшегося красноармейца, и те части тела Ленина, которые подверглись разложению, были заменены свежими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Сокольников торжествовал. В соответствии с планом на рынок вот-вот предстояло выбросить акций на восемь миллионов франков, но небрежность одного из участников привела к преждевременному разоблачению, обман был раскрыт. В это время большевики рассчитывали пустить в обращение венгерские облигации, но хитроумная парижская полиция схватила замешанных в этом дельцов. Братья Семен и Борис Товбины, известные одесские фальшивомонетчики, были выдворены из Германии за многочисленные правонарушения. В Париже они поступили на службу к большевикам, У Семена был итальянский паспорт, у Бориса — румынский. Именно они распространяли в Париже банкноты Виндишграца (изготовленные в Венгрии). Их первым успехом была продажа облигаций китайского правительства 1895 года. Вскоре после этого один из братьев поступил на службу в советское посольство в Париже и стал одним из самых авторитетных консультантов по финансовым вопросам. Из Москвы присылали иностранные ценные бумаги, которые Товбины осторожно сбывали маленькими партиями по нескольку сотен штук. Проблемы возникли из-за комиссионных. Братья посчитали, что их обманули, и потребовали от посольства значительной суммы денег за китайские и другие зарубежные облигации. В противном случае они грозили рассказать всеми миру, какими делами занимается посольство.
Итак, из Парижа выкачали деньги, чтобы заткнуть рот этим бандитам, а посольство получило расписку в том, что Товбины более не имеют претензий к Советскому Союзу.
АКЦИИ «НАФТЫ» ИЗ КРЕМЛЯ
— Извините, — сказал новый клиент, — вот мои документы. Я француз. Меня зовут Анри Блюм.
Парижский брокер просмотрел документы; все было в порядке.
— Здесь, — продолжал Анри Блюм, — двести акций «Нафты». Не могли бы вы продать их для меня? Сегодня они идут по восемьсот франков. Я был бы очень признателен, если бы вы дали мне аванс в пятьдесят тысяч франков.
Брокер не нашел в этом совершенно обычном предложении ничего подозрительного, заключил сделку, взял двести акций и выдал требуемую сумму. Пока все шло нормально. Брокер все еще рассматривал акции, когда в контору вдруг ворвались полицейские и арестовали его. Брокер оказал сопротивление, и его пришлось связать.
— Но почему?! Что я сделал?
— Будет лучше, если вы пойдете с нами, не создавая проблем. Скоро вы все узнаете, если вам еще что-то неизвестно.
Арестованного доставили в следственную комиссию и допросили.
— Вы занимались сделками с поддельными акциями «Нафты».
— Возможно, но я не знал, что они поддельные.
— Где вы их взяли?
— У Анри Блюма.
— Кто такой Анри Блюм?
— Француз.
— Где он сейчас?…
Блюма нашли, арестовали, доставили в следственную комиссию.
— Откуда у вас акции? — последовал жесткий вопрос.
Анри Блюм начал лепетать о таинственных посредниках, но, в конце концов, был вынужден признаться.
— Эти акции мне прислали из Москвы.
Все собранные доказательства подтвердили его слова. Афера не прошла.
ТЕЛО НЕЗАБВЕННОГО ЛЕНИНА
— Профессор С., прочитайте, пожалуйста, эту заметку в «Известиях», — обратился к С., профессору анатомии Харьковского университета, один из студентов.
Профессор С., которому после многих лет преподавательской работы пришлось бежать от большевиков в Болгарию, был теперь очень осторожен, хотя правительство Украины гарантировало ему личную неприкосновенность и удовлетворило его просьбу вернуться к прежней работе.
— «На теле Ленина, обследованном профессором Абрикосовым, начали появляться признаки разложения», — прочитал С.
— Что вы об этом думаете, профессор? — спросил студент.
— Что же, мне представляется, что тело было забальзамировано крайне неумело и небрежно.
Эти слова имели важные последствия. Час спустя профессора вызвали по телефону в Наркомат здравоохранения Украины. Он отправился туда, ничего не подозревая.
Вопрос наркома удивил профессора:
— Вы заявили, что тело Ленина плохо забальзамировано, не так ли? На чем основано ваше мнение?
— Ни на чем не основано, — испуганно ответил профессор.
— Но вы, кажется, сказали, что Абрикосов плохо разбирается в этом деле?
— Я устал после лекции и сейчас вряд ли вспомню, как именно звучал вопрос, заданный студентом.
Профессору разрешили уйти. Через два дня его вызвали телеграммой в Москву. Ему предоставили отдельное купе — все расходы были оплачены, — и через двадцать четыре часа он прибыл в столицу. На вокзале его встречали Дзержинский, Семашко и Калинин. Оттуда профессора отвезли в ОГПУ и накормили завтраком.
— Как, по-вашему, профессор Абрикосов провел бальзамирование? Как следовало, или же что-то было сделано не так, и в результате тело быстро разлагается и выглядит ужасно? — задал первый вопрос Дзержинский.
Профессор С. сразу понял, как много зависело от его ответа.
— Абрикосов — единственный в России специалист такого рода, и я не сомневаюсь, что он использовал все новейшие методы бальзамирования.
— Профессор, подумайте, нет ли других способов, чтобы сохранить тело хотя бы на два-три года, — спросил Дзержинский. — Хорошенько подумайте, профессор, иначе потом вы можете пожалеть. Пусть вас не беспокоит, что скажут за границей. Вы останетесь в Москве.
Через несколько дней профессор пришел в Мавзолей.
Нервничал ли он? Угнетала ли его непривычная обстановка?
Он переступил порог комнаты с ужасом, Проведя полжизни в анатомичках, привыкнув к трупному смраду, профессор ужаснулся, увидев мертвенно-бледное разлагающееся тело вождя в стеклянном саркофаге. Распухшее и вздутое, с потрескавшейся и обесцветившейся кожей, оно представляло собой отвратительное зрелище.
— Мне нужна полная тишина! — заявил профессор, — Прошу оставить меня одного.
Все вышли, оставив за дверью только часовых.
Профессор С. обследовал тело шесть дней. Все это время он ничего не ел, только отпивал понемногу из фляжки с коньяком, которую принес с собой. Лишь когда он почувствовал себя настолько плохо, что не мог продолжать работу, он пошел к Дзержинскому.
— Если вы хотите, чтобы я закончил эту работу, то мне нужна помощь профессора В. из Харькова!
— Нет, он враг нашего государства. Мы уволили его за неблагонадежность, — прозвучал резкий ответ Дзержинского.
— Он мне нужен. Без него мне не справиться, — продолжал настаивать профессор С.
— Нет! И еще раз нет! Мы не можем пойти вам навстречу. К тому же он увлекается оккультными науками. Для нас это неприемлемо, — не соглашался Дзержинский.
— Это не важно. Он должен приехать, — почти умолял профессор С.
Наконец Дзержинский согласился. Но профессор С. на этом не успокоился:
— Еще мне нужен один сотрудник анатомического музея. Он много лет работал моим помощником.
— Хорошо, хорошо. Я на все согласен, только сделайте то, что вам поручено, иначе…
Помощники вскоре прибыли. Было взято тело неизвестного, вероятно, недавно скончавшегося красноармейца, и те части тела Ленина, которые подверглись разложению, были заменены свежими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109