Остановившись здесь лишь на самое короткое время, они продолжали затем свое отступление уже двумя колоннами, одна из которых направилась на Турин, а другая – на Алессандрию. К последнему пункту Моро стягивал большую часть своих сил – около двадцати тысяч человек, послав притом Макдональду настойчивое предписание ускорить движение к северу Неаполитанской армии. Новые позиции были заняты 7 мая, австро-русские же войска, задержанные неимением мостов, могли переправиться через По не раньше 5-го числа этого месяца. Восстание, вспыхнувшее по всей стране, показывало, что, несмотря на изъявленную раньше населением покорность и на образование новых республик, на стороне Франции не было искренней симпатии, и Моро, оставив в Алессандрии гарнизон, отступил 18 мая к Апеннинам. 6 июня его силы были распределены кордонами между наиболее важными пунктами этого горного хребта, начиная от Понтремоли, расположенного выше Специи, и до Лоано, куда благополучно перевалили через горы все его обозы. В то же время Моро свиделся с адмиралом Брюи, флот которого двумя сутками раньше стал на якорь в бухте Вадо.
Пока описанные выше события происходили в Верхней Италии, Макдональд, повинуясь полученным приказаниям, эвакуировал Неаполь, что как раз совпало с тем временем (7 мая), когда Моро занимал свои позиции на Апеннинах и Бонапарт последний раз безуспешно штурмовал Акру. Оставив гарнизон в главных укрепленных пунктах королевства, Макдональд поспешил на север и 25 мая вступил во Флоренцию. Находясь в ней, он хотя и был еще весьма далек от соединения с Моро, но все же мог уже впервые вступить с ним в надежные сношения при посредстве курьера. Было два пути, которыми мог воспользоваться Макдональд: во-первых, он мог идти вдоль морского берега, при чем однако артиллерия не была бы в состояние следовать за ним; или же – пересечь Апеннины и на равнине, лежащей к югу от По, вступить на лучшую дорогу, которая через Модену и Парму привела бы его к соединению с Итальянской армией под стенами Тортоны. Этот последний путь и был избран. Неаполитанская армия, после чрезмерно затянувшегося отдыха, выступила 9 июня снова в поход. Все шло хорошо до 17-го числа, когда, миновав Модену и Парму и обратив в бегство попавшиеся на пути отряды союзников, Макдональд достиг Треббии. Здесь, однако, он встретился с Суворовым и после трехдневного отчаянного боя был принужден отступить и по прежней дороге вернуться на свои старые позиции по ту сторону гор. В тот же самый день сдалась союзникам Туринская цитадель. Пройдя некоторое расстояние за Макдональдом, Суворов прекратил преследование и повернул навстречу Моро, которого затем также заставил отступить на прежние позиции. Эта злосчастная попытка произвести соединение в пределах неприятельских линий стоила французам пятнадцати тысяч человек. Для Неаполитанской армии было теперь необходимо во что бы то ни стало пройти в Геную Корнишской дорогой, что ей действительно и удалось исполнить, вследствие бездействия неприятеля, которое, по словам Жомини, не зависело от Суворова, но было вызвано распоряжениями из Вены. К середине июля обе французские армии соединились уже под начальством Моро. Вызванное необходимостью очищение французскими войсками Неаполя имело своим последствием то, что страна сразу же попала во власть народных ополчений, за исключением лишь нескольких укреплений, снабженных французскими гарнизонами, которые, впрочем, под давлением английского флота, были вынуждены сдаться к 1 августа.
Это яркое практическое подтверждение верности взглядов Бонапарта относительно той опасности, которую французы навлекли на себя в Верхней Италии попыткой занять Неаполь, сопровождалось еще дальнейшими несчастиями. 21 июля сдалась на капитуляцию Алессандрийская цитадель, а 30 французы потеряли Мантую, причинившую в 1796 году столько замедлениям тревог Бонапарту. Этот последний успех был куплен, однако же, несколько дорогой ценой, так как германский император категорически запретил Суворову всякое дальнейшее наступление до тех пор, пока не будет взята Мантуя. Между тем Моро и Макдональду был таким образом дан удобный случай произвести соединение и реорганизовать армию последнего, приведенную делом под Треббией и последующим поспешным отступлением в такое расстройство, что месячного срока было ей недостаточно для того, чтобы вполне оправиться. Задержка эта была бы еще благоприятнее для французов, если бы Мантуя держалась до последней возможности, но она капитулировала на несколько дней раньше крайнего срока. Суворов благодаря этому мог, без ведома неприятеля, вытребовать к себе на помощь осаждавшие эту крепость корпуса.
Пока все это происходило, Моро был сменен Жубером, одним из наиболее блестящих молодых генералов, сражавшихся под начальством Бонапарта в Италии. Новый начальник, прибыв 2 августа в свою главную квартиру, сразу же решил перейти в наступление, к чему его побуждало желание освободить Мантую, а также и трудность снабжения армии в бесплодной горной местности. С уничтожением прибрежного генуэзского судоходства он лишился бывших до тех пор в его распоряжении перевозочных средств. 10 августа французы двинулись вперед и 14-го заняли позицию под Нови. Здесь Жубер убедился – хотя и слишком поздно – в том, что армия Суворова была гораздо сильнее, чем он ожидал, и что слухи о падении Манту и, которым раньше он отказывался верить, имели основание. Решено было отступить, но русский фельдмаршал на следующее же утро произвел атаку. После жестокого боя, который французы, пользуясь своей сильной позицией выдерживали до самой ночи, они принуждены были наконец оставить поле сражения; в руки русских попало при этом тридцать семь пушек. Французы понесли в этот день большой урон: четыре генерала были взяты в плен, а сам Жубер был убит еще задолго до наступления вечера. По соглашению генералов временное командование армией снова принял Моро, остававшийся на некоторое времени при главной квартире для ознакомления нового главнокомандующего со всеми подробностями дела. Немедленно же после этого сражения Суворов послал отряд войск в бывшие Папские области, и отряд этот, действуя совместно с неаполитанскими роялистами и английским флотом, принудил французов эвакуировать 27 сентября 1799 года новую Римскую республику.
В тот самый момент, когда успех увенчал действия союзников, правительствами их были сделаны новые распоряжения, внушенные, по-видимому, Австрией, которая желала путем удаления Суворова взять в свои руки полный контроль над Италией. Произведенное в такой критический момент, это изменение военного плана положило конец совершавшемуся до тех пор триумфальному шествию вперед, и, дав время Бонапарту прибыть на место и принять участие в действиях, обратило победу в поражение. В силу нового распоряжения Суворов должен был перейти через Альпы в Швейцарию и здесь во главе армии, состоявшей по большей части из русских, вести кампанию против Массены. Прежнему же главнокомандующему в Швейцарии, эрцгерцогу Карлу, предписано было с большей частью австрийских войск идти на нижний Рейн, откуда он должен был поддерживать своими операциями готовое начаться вторжение в Голландию.
13 августа – в тот самый день, когда Брюи вошел с испанским флотом в Брест и за два дня до сражения под Нови – из Англии была отправлена против Голландии военная экспедиция, в состав которой входило семнадцать тысяч русских и тридцать тысяч англичан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218