– Да, пробуют. Но если на Западе общественное мнение желает видеть Церковь социально активной, желает, чтобы она участвовала в политике, боролась за чьи–то права, то в России, напротив, авторитет у Церкви есть именно потому, что она в политику не вмешивается. Люди хотят, чтобы в жизни оставались островки, где можно было бы быть человеком, а не членом какой–то партии. И критерии, по которым оценивается епископ в католичестве и Православии, очень разные. На Западе, если католический священник не будет активно участвовать в общественной жизни, политике, это будет казаться странным. А в Православии, если епископ начинает делать политические заявления, то у людей появляется недоумение: что это он в политику полез? Ему что – молиться надоело?
Церковь вне политики по самой своей сути. То, чем она живет, находится вне компетенции любых парламентов и референдумов. Но есть разница: чем живет человек и в чем он живет. Он может жить, то есть питать свою душу, находить повод к жизни в высокой музыке. Но жить при этом он может в коммунальной квартире. Сказать, что этот музыкант живет квартирно–коммунальнымии интригами и сплетнями, было бы неверно. Но в то же время вряд ли ему удастся всегда оставаться от них в стороне.
Так и Церковь: она вне политики по своей сути и она соприкасается с политикой на своей периферии.
– Сейчас происходит некая полуполитизация Церкви, что ли… Даже не знаю, как это правильно назвать. Это нормально, в этом нет никакого противоречия?
– Тем, кто говорит о сращивании Церкви с государством, хочу напомнить, что Церковь просто не участвует в жизни государства. Церковь не занимается назначением чиновников и контролем за ними, Церковь не цензурирует законы, Церковь не занимается формированием и распределением бюджета, не контролирует награды и наказания, раздаваемые государством, не формирует внешнюю и внутреннюю политику государства. Кстати, все эти "не" верны и относительно влияния государства на внутреннюю жизнь самой Церкви. Я знаю немало случаев, когда чиновники не только регионального, но и кремлевского уровня желали, чтобы определенный человек был назначен епископом той или иной области, а Патриарх принимал совсем другое решение.
Происходит не слияние Церкви и государства, а простое сближение церковной и светской элиты. Но светская элита не есть государство и церковная элита не есть вся Церковь. Такой процесс свидетельствует лишь о том, что назрела потребность в общении. Речь не о том, что светские чиновники будут согласовывать свои действия с Церковью, или епископы станут сверять свои решения со светской властью. Просто священник или епископ перестали быть изгоями, вот и все.
– Не так давно прошла информация о том, что уже подготовлен президентский указ, возводящий Православную Церковь в ранг государственной. Такое действительно возможно?
– Я думаю, это из области мифов. Замечательный английский писатель К.С. Льюис однажды попробовал взглянуть на духовную жизнь человека из зазеркалья – глазами тех демонических сил, которые желают духовной гибели человека. Получилась "аскетика наоборот": сборник вредных советов. В этой книжечке – "Письмах Баламута" – "старший искуситель" делится секретами ремесла и, в частности, открывает тайну своего влияния на общественное мнение: "Мы направляем ужас каждого поколения против тех пороков, от которых опасность сейчас меньше всего, одобрение же направляем на добродетель, ближайшую к тому пороку, который мы стараемся сделать свойственным времени. Игра состоит в том, чтобы они бегали с огнетушителем во время наводнения и переходили на ту сторону лодки, которая почти уже под водой. Так, мы вводим в моду недоверие к энтузиазму как раз в то время, когда у людей преобладает привязанность к благам мира. В следующем столетии, когда мы наделяем их байроническим темпераментом и опьяняем "эмоциями", мода направлена против элементарной "разумности"".
Какие искушения царствуют в умах сегодня, заметить нетрудно. Когда вся страна наводнена сектами – мода дня требует писать о "нетерпимости" Православной Церкви, которая почему–то не желает тихо помирать, а дерзает время от времени отвечать на сектантские нападки.
Когда на страну надвигается катастрофа, связанная с окончательным разрушением ее конфессиональной самоидентичности, газеты переполнены криками ужаса: что будет, если Православие, недобитое атеистами, но добиваемое сектантами, возродится?! Кремль кишит экстрасенсами – но целая плеяда профессиональных церквеборцев уверяет, что государство вот–вот прикажет всем стать православными.
Пропаганду очень удобно вести с помощью двусмысленных, неопределенных терминов. А христианство – это религия "Логоса" (того Слова, что было в начале), и потому его проповедники стремятся к посильной ясности мысли и речений. Причем – не только в богословии.
Так что же значит "государственная религия", призраком которой уже не первый год газеты пугают обывателя?
1. Государство наказывает за отречение от господствующей религии. Но: известны ли кому–либо случаи, когда современные российские государственные структуры наказывали кого–либо за отречение от Православия?
2. Государство поощряет переход в господствующую религию. Однако: известны ли кому–либо случаи, когда современные российские государственные структуры понуждали кого–либо переходить в Православие или как–либо поощряли за крещение в Православной Церкви? Поскольку российскую жизнь принято сравнивать с жизнью в "цивилизованных странах", напомню, что например, еврею, который в России был христианином, а по переезде в Израиль пожелал сохранить свою веру, предстоит узнать, что в Израиле существуют серьезные ограничения в устройстве на работу, в получении образования, жилья и медицинской помощи для тех, кто не придерживается государственной религии Израиля – иудаизма.
3. Государство контролирует церковную жизнь и прежде всего вероучение. Да, такой контроль есть в современной Англии (женское священство в Англиканской церкви было введено отнюдь не решением церковного собора, но решением английского парламента). Но в России такого сейчас нет (и, кстати, никогда не было).
4. Государство контролирует основные моменты церковной политики (например, назначение епископов). Так обстоят дела во Франции (католический кардинал Парижа вступает в свою должность лишь после его формального утверждения президентом Франции). Так в Германии. Но этого нет в России.
5. Государство помогает господствующей религии, ограничивая права религиозных меньшинств. Такие ограничения есть в Германии, где только лютеранам и католикам разрешено преподавать в государственных школах. В России таких ограничений нет.
6. Государство помогает господствующей религии, не ограничивая активности религиозных меньшинств. Так в Финляндии государство оплачивает труд лютеранских и православных преподавателей Закона Божия в школе, не запрещая этого другим, но и не поддерживая труда миссионеров других конфессий.
Наконец, известны еще такие формы государственно–церковного симбиоза: государство обязано выполнять некоторые решения Церкви; государство платит зарплату (или часть зарплаты) церковным работникам; государство признает браки, скрепленные Церковью, но не зарегистрированные государственными службами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118