https://www.dushevoi.ru/products/akrilovye_vanny/150x70/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Только в таком виде мясо можно было кушать без особой опасности для зубов. То, что Пазанг делал, было несомненно разумным, но все же в этот момент я был им разочарован.
С тех пор я лучше узнал шерпов и теперь не ожидаю, чтобы они при первом виде вершины, которая может принести им почет или смерть, станут делать что-либо другое, чем резать козье мясо или скажут: – «Там Лукла».
Возможно, что не безразличие, а бессознательная робость заставляет их сдержанно и спокойно переносить вид вершины.
Возможно, то была одна из форм застенчивости, которая заставляла Пазанга в этот момент резать козье мясо. Совсем другое дело объясняться с вершиной, вонзая зубья кошек в ее крутые ледовые склоны, сопротивляться ее неистовым ураганам и лавинам, чем решать теоретические варианты подъема на расстоянии, как математическую задачу.
Возможно, что все сказанное мною – только размышления европейца, а шерпы были просто голодные и тосковали по родному дому.
Во всяком случае мы пошли за ними в долину.
Облака спустились, а нам нужно было еще пройти через один невысокий, но крутой перевал. Начался дождь. Наконец, мы прибыли в деревню Тате, населенную шерпами.
Глава V
РОДИНА ШЕРПОВ
Местечко Тате встретило нас сильным дождем. Создавалось такое впечатление, что оно обещает нам «мокрое пребывание» и в дальнейшем. И действительно, дождь шел всю вторую половину дня, вечер и всю ночь.
Но я искренне радовался, что мы пришли в район, где наших носильщиков в каждом доме принимают, как потерянных и вновь обретенных сыновей. Они везде чувствовали себя дома. Мы были уверены, что с нами не может случиться никаких неприятностей до тех пор, пока у нас с шерпами будут хорошие отношения.
На следующий день нас ожидал короткий переход до следующей стоянки, и мы могли вдоволь выспаться.
Во время завтрака, который мы ели во дворе хозяина, сидя на ящиках, нас окружило почти все население местечка Тате. Красивая девушка из Иунбези, одна из наших всегда улыбающихся носильщиц, играла какую-то мелодию на губной гармонике. Пазанг, надев на руку двое ручных часов, показывал окружающим свои фотографии и вырезки из газет, где были описаны его достижения.
В приподнятом настроении, сопровождаемые многими дружественными заверениями, мы распрощались с гостеприимными хозяевами и продолжали свой путь. Переход был коротким, через два часа мы пришли в Гжать.
Пазанг ходил с удрученным видом. Через пару дней мы должны прийти в Намче-Базар – последний населенный пункт перед Чо-Ойю. Из длинных рассказов Пазанга я знал, что здесь в изобилии имеется масло, молоко, зерно и цзамба, но сейчас, как я об этом говорил раньше, оно превратилось в бедное село, где в лучшем случае мы сможем довольствоваться несколькими картофелинами. Поэтому Пазанг доказывал, что он обязан идти вперед, в деревню Лукла, где он родился, расположенную на другом берегу реки Дуд-Коси, и достать там необходимые для дальнейшего марша продукты. Пазанг говорил сдержанно, не делая мученического лица, достоинств своей деревни не превозносил. Анг Ньима, Гиальцен и несколько других шерпов, родившихся также в Лукла, к этому времени уже исчезли. Пазанг аккуратно сложил фотографии и газетные вырезки, завел пару своих часов – через некоторое время жители деревни Лукла узнают, какая знаменитость родилась в ее стенах.
Мы чувствовали себя несколько одинокими и заброшенными, но у устья неглубокого бокового русла реки нашли щавель, а так как у нас еще сохранились лимоны, то мы утешали себя надеждой покушать богатый витаминами салат.
Пока мы коротали, как могли, время после обеда, у наших палаток появилась пожилая чета европейцев. После выхода из Катманду мы впервые увидели белых людей и были очень удивлены: встретить здесь европейцев не альпинистов, а пожилых людей большая неожиданность. Это были священник христианской миссии в Дарджилинге и его супруга, которые ради знакомства со страной и посещения одного из своих питомцев – искалеченного ребенка местного крестьянина – не испугались двадцатишестидневного путешествия по горным тропам.
– Мы обещали прийти к нему в гости, – просто сказала жена священника.
Их сопровождали два носильщика, и они вчетвером целыми днями шли по горным тропам, превращенным муссоном в реки. Жена священника рассказывала, что она всегда переходила через реку со страхом, в чем я, бог свидетель, мог ей искренне посочувствовать.
– Я всегда попросту садилась верхом на бревно и со страхом двигалась на другой берег, – говорила она.
У меня возникло чувство гордости, что эти два человека были уроженцами той же части земли, где родился и я. Желая сказать что-нибудь приятное для них, я наделал глупостей, предложив им папирос и чанг. Они с улыбкой отказались от того и другого и продолжили свой путь. Обратно в Катманду они хотели пройти по нашему маршруту. Мы распрощались. Оба носильщика нетвердыми шагами пошли за ними, но священник с женой шли прямо, немного устало по этому бесконечно чужому, но потрясающе красивому ландшафту. Их манило сюда не приключение, связанное с восхождением на вершину, их звала любовь к ближнему. Я от всей души восхищался этими людьми.
Под впечатлением встречи я приготовил салат из щавеля. Салат быстро вернул меня на бренную землю. Он получился без вкуса: щавель жесткий, как кожа, есть его можно было только сознавая, что он содержит много витаминов и поэтому очень полезен. Правда, у нас не было растительного масла, что могло послужить некоторым оправданием плохого качества моих кулинарных изделий.
На следующий день мы хотели дойти до Намче-Базара и этим самым оставить позади трудности подхода, которые не имели отношения собственно к проблеме восхождения на вершину, а были только этапом преодоления тропической части страны. Теперь нам уже нужно было вытаскивать из мешков теплые свитеры, анараки, веревки и кошки. Как ни хорошо и приятно прошло время перехода по Непалу, я был очень рад его окончанию, так как, несмотря на хорошие намерения не говорить о вершине, мы все же постоянно о ней вспоминали.
Вышли мы снова очень поздно. Группа, ушедшая в Лукла, обещала вернуться рано утром, но до сих пор не пришла. Своевременное их возвращение меня, правда, больше удивило бы, нежели более чем понятное опоздание.
Под наблюдением многословного Аджибы наш караван пришел в движение, которое затормаживалось почти у каждого дома и населенного пункта. Все местные жители снова и снова приветствовали своих земляков. Аджиба встретил много старых друзей, и нам пришлось волей-неволей принять участие в приветственных церемониях. Гельмут раздавал медикаменты, а я играл роль «бара сагиба» с большим любвеобильным сердцем, широко открытым каждой приятной встрече.
В общем, это был хороший радостный день, без обычной в пути спешки.
Когда позже нас нагнал Анг Ньима, он так бурно радовался этой встрече, будто мы где-то пропадали неделями. Он распределил между нами подарки своих родственников – яички и немного маленьких персиков. Яички, размером не больше персиков, видимо, были особого сорта, так как Анг Ньима торопил нас поскорее их выпить. Это была приятная перемена: с появлением Анг Ньима появились новые «старые друзья» и с ними немало чанга.
Мы по очереди пили чанг и яички.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
 https://sdvk.ru/Sanfayans/Rakovini/bez-otverstiy/ 

 Ла Платера Chardonnay Cream