https://www.dushevoi.ru/products/dushevye-ugolki/shirmy-dlya-vannoj/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Этот типаж подобная женщина заимствует, например, из мира кино. С этим типажем - который всякий раз является женским идеалом ее самой или ее партнера - она сравнивает себя постоянно, чтобы возможно более точно с ним совпадать. У нее уже давно нет стремления признавать за собой свойственную каждому человеку неповторимость. У нее даже не хватает честолюбия, чтобы самой создать новый женский тип, самой, так сказать, "сделать" моду. Вместо того чтобы творить, создавать, она удовлетворяется тем, чтобы представлять типаж. Охотно и добровольно она предлагает мужчине тот "тип", который он предпочитает. Она никогда не отдает самое себя, никогда не отдает с любовью свое Я. На этом пути она все дальше и дальше отходит от полноценной, реализованной, настоящей любовной жизни. Ведь и она никогда не рассматривается как объект любви, так как только кажется, что мужчина ищет именно ее; на самом деле ему нужен только се типаж. Преданная мужчине в его желаниях, она с готовностью отдает ему все, что ему нужно и что он хочет "иметь". Так оба остаются ни с чем вместо того, чтобы искать друг друга и, таким образом, обрести самих себя, найдя путь к своей единственности и неповторимости, которые одни лишь способны сделать жизнь другого человека и собственную жизнь достойной любви. Ведь если в творчестве человек выражает свою индивидуальность и неповторимость, в жизни он вбирает в себя уникальность и неповторимость партнера. В обоюдной отдаче любви, в этом отдавании и принятии друг друга, находит одновременно свое выражение и собственная личность. Подлинная любовная интенция проникает, следовательно, до того слоя бытия, в котором каждый отдельный человек не представляет какой-нибудь типаж, а является уникальной личностью, несравнимой и незаменимой, оснащенной всеми достоинствами такой уникальности.
Если настоящая любовная установка представляет собой направленность одной духовной личности на другую, то она является единственным гарантом верности. Подлинно любящий человек, преданный предмету своей любви, не может себе представить, что его чувство когда-либо изменится. Это становится понятным, если мы вспомним о том, что его чувства не зависят от "состояния", но интенциональны. Они интендируют сущность любимого человека и его ценность, так же как в каком-нибудь другом духовном акте (например, акте познания или восприятия ценности) постигается сущность или ценность. Если я однажды понял, что 2 * 2 = 4, то я понял это раз и навсегда. И если я понял истинную сущность другого человека и полюбил его, то эта любовь, всегда должна оставаться во мне. Когда человек переживает настоящую любовь, он переживает ее как значимую на всю жить, как истину, которую он признает как вечную; настоящая любовь - пока она длится в эмпирическом времени обязательно переживается как вечная. Но в поисках истины человек может ошибаться. И в любви могут быть отдельные ошибки. Субъективная истина никогда не представляется возможным заблуждением; лишь позже она может оказаться заблуждением. Человек не может по-настоящему любить "на какое-то время", он не может интендировать временность как таковую и "желать" временной конечности любви; он может, самое большее, любить "с риском" того, что предмет его любви впоследствии окажется недостойным его чувства и что любовь "умрет", как только исчезнет ценность любимой им личности.
Всякую простую собственность можно поменять. Но благодаря тому, что настоящая любовная интенция интендирует в другом не то, чем можно было бы "владеть", благодаря тому, что подлинная любовная интенция интендирует то, чем другой является, - благодаря этому лишь настоящая любовь ведет к моногамной установке. Для моногамной установки необходимо, чтобы партнер был воспринят в своей уникальности и неповторимой индивидуальности (т. е. в своей духовной сущности) и, следовательно, вне всяких телесных или душевных особенностей, в отношении которых каждый человек может быть заменен или представлен другими носителями подобных же особенностей.
Уже из одного этого можно заключить, что простая влюбленность, по сути своей являющаяся более или менее мимолетным "состоянием чувств", должна рассматриваться как противопоказание к заключению брака. Тем самым я вовсе не хочу сказать, что настоящая любовь уже сама по себе дает стопроцентную гарантию счастливого брака. Брак - это ведь нечто большее, чем дело исключительно личного переживания. Брак - это комплексная структура; это легализованный государством и/или санкционированный церковью институт общественной жизни, т. е. я хочу сказать, что брак входит также и в область социального. И с учетом этого здесь должны быть выполнены определенные условия до того, как будет заключен брак. Сюда следует включить еще и биологические условия и обстоятельства, которые в каждом конкретном случае могут считаться благоприятным или неблагоприятным прогнозом для заключения брака. Существуют же, например, евгенические противопоказания. Однако они не могут угрожать настоящей любви; хорошо известно, что брак может быть счастливым только в тех случаях, где для партнеров важно духовное содружество, а не, так сказать, общее "дело продолжения рода" двух биологических индивидуумов. Если же, напротив, в качестве мотивов для заключения брака исключительно важными становятся мотивы, изначально лежащие за пределами настоящей любви, то это происходит лишь в рамках той эротики, о которой говорилось выше, - т. е. все эти мотивы принадлежат доминантной категории "иметь". Там, где при заключении брака определяющими являются экономические мотивы, это диктуется, в первую очередь, ярко выраженным, желанием "иметь". Социальный момент брака здесь принимается во внимание изолированно, и в расчет принимаются лишь экономические соображения.
Настоящая любовь уже сама по себе конституирует момент определенности моногамной связи. К этой связи относится еще и второй момент - момент эксклюзивности (Освальд Шварц). Любовь означает чувство внутренней связанности; моногамная связь в форме брака означает внешнюю связь. Сохранить эту связь в ее определенности означает быть верным. Эксклюзивность же связи требует от человека, чтобы он не просто связывал себя с другим человеком, но и знал, с кем он себя связывает. Этот момент предполагает способность сделать выбор в пользу определенного партнера. Эротическая зрелость как внутренняя готовность к моногамной связи заключает в себе, следовательно, двойное требование: требование способности принять эксклюзивное решение в пользу партнера и требование способности соблюдать ему верность. Если рассматривать юность как время подготовки к эротической, а следовательно, и к любовной жизни, то окажется, что от молодого человека требуется не только найти себе верного партнера, но и вовремя "научиться" быть ему верным. Это двойное требование не лишено антиномии. С одной стороны, молодой человек должен стремиться получить определенный эротический опыт, а с другой - он должен стремиться к тому, чтобы любить одного-единственного человека и, отметая возможные желания и настроения, сохранять эту любовь. Поэтому может наступить момент, когда он не будет знать, должен ли он отказаться от конкретного партнера, чтобы иметь как можно больше разных связей и тогда наконец решиться на правильную, или же как можно дольше сохранять одну конкретную связь, чтобы скорее научиться верности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
 сантехника в костроме 

 Абсолют Керамика Mindanao