– Носовому буксиру – выходи прямо... Тащи вперед!
Цепочка передачи команды капитана поскакала по мостику на английском языке, докатилась до матроса-рулевого, и тот продублировал команду по-русски.
– Кормовому – отдать буксир! – приказал Николай Иванович Потапов.
Снова на мостике на разные голоса прозвучала команда капитана, старший помощник вышел на левое открытое крыло мостика и увидел, как с кормы «Федора Достоевского» в воду упал толстый стальной трос.
Кормовой буксир стал отставать от лайнера, наматывая этот длинный и, наверное, очень тяжелый трос на какой-то свой специальный агрегат...
Сквозь проход через волноломы было видно, как в штормующем океане к порту подходит большое пассажирское судно...
* * *
... Мартов оторвался от компьютера и стал лихорадочно рыться в своих записях и заметках, пытаясь найти настоящее морское название того самого агрегата, который наматывает буксирные тросы на мощных портовых суденышках, помогающих огромным кораблям войти и выйти из гавани...
Но так и не сумел найти, дав себе слово, что в ближайшее время он обязательно проконсультируется с кем нужно и поменяет это безликое булыжное слово «агрегат» на подлинное название того мудрого механизма. Кажется, если ему не изменяет память, оно называлось «кабестан»... А может быть, он что-то и путает.
Во всяком случае, сейчас у него просто нет времени ни на поиски своих бестолково разбросанных записей, ни на какие-либо консультации!
Сейчас у Мартова в рукописи параллельно происходили невероятно сложные процессы – выход огромного русского круизного лайнера из акватории порта в уже опасно взволнованный океан...
...именно в то время, когда в триста двадцатой каюте этого же корабля погибал шестидесятитрехлетний англичанин Джеффри Бриджес...
* * *
... Эдуард Юрьевич внимательно просмотрел кардиограмму Бриджеса и сочувственно сказал Тимуру Ивлеву:
– А сердечко-то у него слабенькое...
Джеффри Бриджес уже лежал на диване и тяжело дышал с клокочущим хрипом. На неподвижной руке – манжета прибора для измерения давления.
Луиза следила за стрелкой тонометра, одновременно прослушивая пульс Бриджеса через свой стетоскоп.
– Давление? – быстро спросил Тимур.
– Девяносто пять на шестьдесят, – тут же сказала Луиза.
– Промедикацию, Луиза! – бросил Ивлев, не сводя глаз с серого лица англичанина. – Эдуард Юрьевич! Немедленно сюда дек-стюардов с носилками, и к нам, на стол... И сразу же звоните Ирине Евгеньевне – пусть готовит операционную.
– Что вы?! Что вы, Тимур Петрович!.. – испугался Эдуард Юрьевич. – Так у нас не делается!.. Нужно немедленно доложить капитану...
– У него внутреннее кровотечение и прободение язвы. Пока будем докладывать – мы его потеряем!
В бюро информации и переводов Лялька Ахназарова, как всегда, вязала что-то невероятно яркое и красивое. Теперь из фирменного полиэтиленового пакета с логотипом фирмы «Посейдон» к Лялькиным спицам тянулись уже с десяток разноцветных нитей.
Таня Закревская переводила на немецкий язык план завтрашнего распорядка дня для пассажиров.
Рядом с ней стояла администратор пассажирской службы в повседневной форме и говорила в телефонную трубку:
– Есть дек-стюардов с носилками в триста двадцатую, Тимур Петрович! Слушаюсь, Тимур Петрович!..
Замерли Лялькины спицы, перестал шуршать пластиковый мешок с клубками, Таня Закревская бросила перевод, испуганно подняла глаза на администратора пассажирской службы:
– Господи... Что случилось?..
... На мостике вахтенный помощник доложил капитану:
– За кормой чисто!
– М-гу... Понял. – Николай Иванович посмотрел вперед, перевел вопросительный взгляд на лоцмана-испанца.
– Капитан, мы уже набрали приличный ход, – сказал ему лоцман. – Можем отдать носовой буксир. Не возражаете?
– О'кей, – согласился Николай Иванович и повернулся к старшему помощнику: – Петр Васильевич, отдайте носовой буксир.
– Есть отдать носовой буксир, – ответил Петр Васильевич Конюхов и скомандовал в уоки-токи: – Отдать носовой буксир!
Голый Джефф Бриджес, укрытый простынями, уже лежал на операционном столе корабельного медицинского пункта.
Глаза его были закрыты, руки раскинуты в стороны и пристегнуты к выдвижным подставкам, похожим на маленькие самолетные крылья.
На одной руке спящего Джеффа – стационарный тонометр, передающий состояние давления на большой дисплей, во второй руке – игла, прозрачная трубка-капельница...
Ирина Евгеньевна застегивает белый клеенчатый фартук на спине Тимура Ивлева. Тимур уже в шапочке, в маске, руки в перчатках.
– Давление? – спрашивает Тимур.
– Падает... – тихо говорит Эдуард Юрьевич.
– Луизочка! Готовьте протеин, плазму... Чего побольше, – почти спокойно говорит Тимур.
– Тимур Петрович! – умоляюще говорит Эдуард Юрьевич. – Может, вызовем вертолет с берега?.. Пусть его там оперируют, в стационаре... Зачем нам-то это нужно?!
Но Тимур даже внимания не обращает на причитания своего коллеги.
– Ирина Евгеньевна! Полиглюкин, реополиглюкин – в обе руки ему!.. Луизочка! Немедленно – однопроцентный раствор хлористого кальция... Двести миллилитров. Эдуард Юрьевич, сколько потребуется времени, чтобы сейчас, во время отхода, связаться с берегом, вызвать вертолет и транспортировать больного в клинику?
На мгновение Эдуарду Юрьевичу показалось, что ему удалось уговорить главного...
– Ну, час... Час пятнадцать – не больше! – бодро ответил он.
– За час его уже не станет, – жестко сказал Тимур. – Ирина Евгеньевна! Викасол внутривенно... Эдуард Юрьевич, быстрее одевайтесь и мойтесь! Мне нужны еще руки. Будете ассистировать.
– Я?! Что вы!.. Я же терапевт... Я...
От дикого перепуга Эдуард Юрьевич был почти в обморочном состоянии. Он растерянно озирался, руки его производили какие-то нелепые движения, и в ожидании своего спасения он умоляюще смотрел на жену...
И тогда Ирина Евгеньевна – старшая хирургическая сестра, проплававшая на пассажирских судах вместе с мужем больше двадцати лет, презрительно посмотрела на своего благоверного и жестко сказала шефу:
– Тимур Петрович! Вы же видите – он не сможет.
– Что же делать? – впервые растерялся Тимур. – Нам нужны еще руки...
Тут Ирина Евгеньевна воспользовалась тем, что она была намного старше своего главного врача, и просто спросила:
– А может, справимся, а, Тимур?
– Давайте попробуем, Тимур Петрович! – решительно сказала Луиза.
– Нет, – ответил им Тимур Ивлев. – Мы не имеем права рисковать. Что же делать? Что же делать...
– Идея! – воскликнула Ирина Евгеньевна. – Зовите того старого немца-хирурга, который к нам с Таней Закревской приходил!..
Это предложение совсем подкосило Эдуарда Юрьевича и ввергло его в полную панику:
– Что же вы делаете?!! – тоненько завыл он. – Что вы такое вытворяете?! Вы даже не представляете, что вы сейчас на себя берете!..
– Да заткнись ты, Эдик! – крикнула Ирина Евгеньевна. – Не суйся! Иди отсюда... Не до тебя сейчас. Зовите немца, Тимур! С переводчиком...
На мостике лоцман-испанец уже закончил свою работу по выводу судна из порта и уже собирался покинуть лайнер.
Он складывал свои карты и лоции в объемистый потертый портфель и говорил капитану Николаю Ивановичу Потапову:
– Ситуация довольно простая, Николай: видишь, на подходе к порту ждет «Леонардо да Винчи»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Цепочка передачи команды капитана поскакала по мостику на английском языке, докатилась до матроса-рулевого, и тот продублировал команду по-русски.
– Кормовому – отдать буксир! – приказал Николай Иванович Потапов.
Снова на мостике на разные голоса прозвучала команда капитана, старший помощник вышел на левое открытое крыло мостика и увидел, как с кормы «Федора Достоевского» в воду упал толстый стальной трос.
Кормовой буксир стал отставать от лайнера, наматывая этот длинный и, наверное, очень тяжелый трос на какой-то свой специальный агрегат...
Сквозь проход через волноломы было видно, как в штормующем океане к порту подходит большое пассажирское судно...
* * *
... Мартов оторвался от компьютера и стал лихорадочно рыться в своих записях и заметках, пытаясь найти настоящее морское название того самого агрегата, который наматывает буксирные тросы на мощных портовых суденышках, помогающих огромным кораблям войти и выйти из гавани...
Но так и не сумел найти, дав себе слово, что в ближайшее время он обязательно проконсультируется с кем нужно и поменяет это безликое булыжное слово «агрегат» на подлинное название того мудрого механизма. Кажется, если ему не изменяет память, оно называлось «кабестан»... А может быть, он что-то и путает.
Во всяком случае, сейчас у него просто нет времени ни на поиски своих бестолково разбросанных записей, ни на какие-либо консультации!
Сейчас у Мартова в рукописи параллельно происходили невероятно сложные процессы – выход огромного русского круизного лайнера из акватории порта в уже опасно взволнованный океан...
...именно в то время, когда в триста двадцатой каюте этого же корабля погибал шестидесятитрехлетний англичанин Джеффри Бриджес...
* * *
... Эдуард Юрьевич внимательно просмотрел кардиограмму Бриджеса и сочувственно сказал Тимуру Ивлеву:
– А сердечко-то у него слабенькое...
Джеффри Бриджес уже лежал на диване и тяжело дышал с клокочущим хрипом. На неподвижной руке – манжета прибора для измерения давления.
Луиза следила за стрелкой тонометра, одновременно прослушивая пульс Бриджеса через свой стетоскоп.
– Давление? – быстро спросил Тимур.
– Девяносто пять на шестьдесят, – тут же сказала Луиза.
– Промедикацию, Луиза! – бросил Ивлев, не сводя глаз с серого лица англичанина. – Эдуард Юрьевич! Немедленно сюда дек-стюардов с носилками, и к нам, на стол... И сразу же звоните Ирине Евгеньевне – пусть готовит операционную.
– Что вы?! Что вы, Тимур Петрович!.. – испугался Эдуард Юрьевич. – Так у нас не делается!.. Нужно немедленно доложить капитану...
– У него внутреннее кровотечение и прободение язвы. Пока будем докладывать – мы его потеряем!
В бюро информации и переводов Лялька Ахназарова, как всегда, вязала что-то невероятно яркое и красивое. Теперь из фирменного полиэтиленового пакета с логотипом фирмы «Посейдон» к Лялькиным спицам тянулись уже с десяток разноцветных нитей.
Таня Закревская переводила на немецкий язык план завтрашнего распорядка дня для пассажиров.
Рядом с ней стояла администратор пассажирской службы в повседневной форме и говорила в телефонную трубку:
– Есть дек-стюардов с носилками в триста двадцатую, Тимур Петрович! Слушаюсь, Тимур Петрович!..
Замерли Лялькины спицы, перестал шуршать пластиковый мешок с клубками, Таня Закревская бросила перевод, испуганно подняла глаза на администратора пассажирской службы:
– Господи... Что случилось?..
... На мостике вахтенный помощник доложил капитану:
– За кормой чисто!
– М-гу... Понял. – Николай Иванович посмотрел вперед, перевел вопросительный взгляд на лоцмана-испанца.
– Капитан, мы уже набрали приличный ход, – сказал ему лоцман. – Можем отдать носовой буксир. Не возражаете?
– О'кей, – согласился Николай Иванович и повернулся к старшему помощнику: – Петр Васильевич, отдайте носовой буксир.
– Есть отдать носовой буксир, – ответил Петр Васильевич Конюхов и скомандовал в уоки-токи: – Отдать носовой буксир!
Голый Джефф Бриджес, укрытый простынями, уже лежал на операционном столе корабельного медицинского пункта.
Глаза его были закрыты, руки раскинуты в стороны и пристегнуты к выдвижным подставкам, похожим на маленькие самолетные крылья.
На одной руке спящего Джеффа – стационарный тонометр, передающий состояние давления на большой дисплей, во второй руке – игла, прозрачная трубка-капельница...
Ирина Евгеньевна застегивает белый клеенчатый фартук на спине Тимура Ивлева. Тимур уже в шапочке, в маске, руки в перчатках.
– Давление? – спрашивает Тимур.
– Падает... – тихо говорит Эдуард Юрьевич.
– Луизочка! Готовьте протеин, плазму... Чего побольше, – почти спокойно говорит Тимур.
– Тимур Петрович! – умоляюще говорит Эдуард Юрьевич. – Может, вызовем вертолет с берега?.. Пусть его там оперируют, в стационаре... Зачем нам-то это нужно?!
Но Тимур даже внимания не обращает на причитания своего коллеги.
– Ирина Евгеньевна! Полиглюкин, реополиглюкин – в обе руки ему!.. Луизочка! Немедленно – однопроцентный раствор хлористого кальция... Двести миллилитров. Эдуард Юрьевич, сколько потребуется времени, чтобы сейчас, во время отхода, связаться с берегом, вызвать вертолет и транспортировать больного в клинику?
На мгновение Эдуарду Юрьевичу показалось, что ему удалось уговорить главного...
– Ну, час... Час пятнадцать – не больше! – бодро ответил он.
– За час его уже не станет, – жестко сказал Тимур. – Ирина Евгеньевна! Викасол внутривенно... Эдуард Юрьевич, быстрее одевайтесь и мойтесь! Мне нужны еще руки. Будете ассистировать.
– Я?! Что вы!.. Я же терапевт... Я...
От дикого перепуга Эдуард Юрьевич был почти в обморочном состоянии. Он растерянно озирался, руки его производили какие-то нелепые движения, и в ожидании своего спасения он умоляюще смотрел на жену...
И тогда Ирина Евгеньевна – старшая хирургическая сестра, проплававшая на пассажирских судах вместе с мужем больше двадцати лет, презрительно посмотрела на своего благоверного и жестко сказала шефу:
– Тимур Петрович! Вы же видите – он не сможет.
– Что же делать? – впервые растерялся Тимур. – Нам нужны еще руки...
Тут Ирина Евгеньевна воспользовалась тем, что она была намного старше своего главного врача, и просто спросила:
– А может, справимся, а, Тимур?
– Давайте попробуем, Тимур Петрович! – решительно сказала Луиза.
– Нет, – ответил им Тимур Ивлев. – Мы не имеем права рисковать. Что же делать? Что же делать...
– Идея! – воскликнула Ирина Евгеньевна. – Зовите того старого немца-хирурга, который к нам с Таней Закревской приходил!..
Это предложение совсем подкосило Эдуарда Юрьевича и ввергло его в полную панику:
– Что же вы делаете?!! – тоненько завыл он. – Что вы такое вытворяете?! Вы даже не представляете, что вы сейчас на себя берете!..
– Да заткнись ты, Эдик! – крикнула Ирина Евгеньевна. – Не суйся! Иди отсюда... Не до тебя сейчас. Зовите немца, Тимур! С переводчиком...
На мостике лоцман-испанец уже закончил свою работу по выводу судна из порта и уже собирался покинуть лайнер.
Он складывал свои карты и лоции в объемистый потертый портфель и говорил капитану Николаю Ивановичу Потапову:
– Ситуация довольно простая, Николай: видишь, на подходе к порту ждет «Леонардо да Винчи»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66