он сам рассказывает о нем в письмах к Нине Ивановне. В Подлипках писем он, естественно, не пишет, иногда оставляет короткие, чисто информационные записочки: «пришел», «ушел», «пообедал», «буду звонить». Но и в них нет-нет да сверкнет подлинный Королев. «Я ушел на завод, но не работать, а просто походить и отдохнуть». Одна фраза, говорящая о человеке больше многих страниц.
До встречи с Ниной вел Сергей Павлович в Подлипках типично холостяцкий образ жизни. На втором этаже «директорского» дома на улице Карла Либкнехта НИИ-88 выделил начальнику отдела № 3 однокомнатную квартирку с дровяной плитой на кухне и дровяной колонкой для ванны, которая помещалась тоже на кухне. Плиту эту топил он крайне редко, потому что некогда ему было возиться с ней, завтракал и ужинал чаще всего всухомятку, довольствуясь чайником на электроплитке, а обедал на работе. Обстановка этого холостяцкого дома была довольно убога хотя бы потому, что все было в нем казенным: и стены, и мебель с жестяными инвентарными бирками, и даже постельное белье с непобедимыми кипятком черными штампами. Все украшение дома сводилось к двум вазочкам с полевыми цветами, которым он забывал менять воду, отчего вазочки изнутри зеленели, как поплавки гидросамолетов в Хлебной гавани... Королев и в прежние годы комфортом был не избалован. Потом тюрьма и временная, командировочная жизнь в Германии упорно отучали его придавать какое-либо значение условиям домашнего существования. Крыша над головой и подушка под головой есть, тепло, помыться, чай вскипятить можно – ну, что еще нужно?!
С появлением в доме Нины все изменилось. Холостяцкая квартира начала стремительно преображаться, неузнаваемо изменилась кухня, в ней теперь даже пахло по-другому. Кислый запах сохнущих осиновых поленьев был раз и навсегда забит ароматами борща, который готовился по рецепту Серафимы Ивановны, матери Нины – крупнейшей специалистки по этой части.
Дом свой Сергей Павлович любит, постоянно (опять-таки в письмах с полигона) о нем вспоминает – «наш милый дом», «нашу милую квартирку», он явно страдает от командировочного неуюта, хотя постоянно старается не замечать его.
Дом он любит, и жену любит, но идеальными их отношения, особенно на первых порах, не были, да и неизвестны мне семьи с идеальными отношениями. Есть такая запись 1953 года:
«Очень переживаю мое московское пребывание в этот раз. Конечно, если быть совсем откровенным, то все дело в Нине. Как страшно она нервничает и по совершенно непонятным мне причинам. Ее не оставляет ни на одну минуту какое-то беспокойство и чувство неуверенности в наших отношениях, в прочности нашей семьи».
Это чувство понятно и объяснимо. Оно нередко овладевает женщинами, которые хотят иметь детей и не имеют их. Нина Ивановна по многу месяцев в году одна. Насколько скрасил бы ребенок ее жизнь! Как же ей не нервничать?! Тем более что она знает, что и муж хочет ребенка. Конечно, ей было бы легче, если бы тогда она прочла продолжение его исповеди:
«Как это все неверно и ненужно. Моя родная маленькая девочка, если бы ты знала, как сильно и нежно я тебя люблю и как мучаюсь сам от всех этих волнений и твоих сомнений. Ты должна быть спокойной, уверенной и все будет хорошо... Вот совсем недавно зимой был такой хороший, спокойный период нашей жизни, ты была спокойна и так необычно приветлива, ласкова. Как хороши были эти дни».
Дела житейские, что мартовское небо: то солнечная синь, то вьюга, и Королев здесь, наверное, мало отличается от всех нас. Но есть в его сердце одна действительно незаживающая рана – дочь.
Ксения Максимилиановна уходом Королева была разгневана. Она не унизилась до писем в партком, да и не был Королев тогда членом партии, но отношения своего к бывшему мужу не скрывала, и понять ее можно. Наверное, она поторопилась все рассказать Наташе: ребенку в двенадцать лет трудно разобраться в мире человеческих привязанностей, в которых и сами взрослые разобраться не могут. Но дело было сделано: Наташа узнала об «измене отца». Она на мелкие клочки изорвала все его фотографии, которые нашла в доме, и заявила, что видеть его не хочет. Бабушка Мария Николаевна тоже посчитала, что так будет лучше. Королев предпринял было несколько попыток примирения с дочерью, столкнулся с резким, если не агрессивным, отказом и попытки оставил. Но ведь дочь! Родная кровь! Каково ему было. Страдал. Работа отвлекала, забывался, но вспоминал и страдал.
В день ее совершеннолетия он поздравил ее. Письмо его из Капустина Яра очень точно рассказывает и о нем самом, и о его отношении к дочери, и даже чуть-чуть об отношении дочери к нему и достойно того, чтобы привести его целиком, поскольку до сих пор оно во всех публикациях цитировалось с купюрами.
«Наташа, через несколько дней наступает день твоего совершеннолетия, и ты по праву можешь считать себя взрослым человеком.
От всего сердца приветствую тебя в этот день и желаю быть достойным гражданином нашей Великой Советской Родины.
Несмотря на тяжелые испытания, которые мы все вынесли за минувшие годы, ни на один миг наша Родина не оставляла заботы о тебе. Как ни было трудно, но ты росла и училась, и жизнь для тебя была светлой.
Помни об этом всегда и всегда люби наш народ и землю, на которой ты выросла.
Этого я тебе желаю во всем и навсегда.
Желаю тебе также радостного труда, хорошей учебы, а также счастья в твоей личной жизни.
Я не сомневаюсь в твоих успехах в учебе и работе.
Ты выбрала себе благородный путь в жизни, и я уверен, что ты окажешься достойной своего избрания.
Личная жизнь – во многом в твоих руках, а хороших людей на свете много встретишь. Будет и большая любовь, и дружба – все это обязательно будет!
Я считаю неправильным, милая Наташа, твое поведение в отношении меня. Я прошу тебя подумать об этом хорошенько.
Я искренне и крепко тебя люблю, часто вспоминаю и очень хочу, чтобы ты снова со мною виделась и чтобы было сломано то отчуждение, которое создалось за последние годы. Ты теперь взрослая и сама многое понимаешь.
Сейчас я нахожусь очень далеко от тебя, но 10 апреля знай, что буду тебя вспоминать здесь, в этой пустыне. Не забывай своего отца, который тебя очень любит, всегда помнит и никогда не позабудет.
Крепко, крепко тебя обнимаю и целую. Всегда твой друг,
Сергей».
Трудный, болезненный процесс ломки того отчуждения, о котором пишет Сергей Павлович, продолжался очень долго. В 1955 году Королев жалуется в письме к Нине Ивановне: «Хочу поделиться с тобой и о Наташе. Как обидно и горько мне, что она не хочет меня знать... Очень это мне грустно и тяжело вспоминать – все же ведь дочь родная. Я знаю, ты не любишь этих разговоров, но ведь мне не с кем об этом поговорить, кроме тебя. Даже с мамой не хочу, а то еще одно расстройство будет. Может, конечно, еще пройдет время, и она поймет все как надо?»
Василий Павлович Мишин рассказывал мне, как Королев звонил Наташе с Байконура, чтобы поздравить ее с днем рождения.
– Она бросала трубку, – насупясь, говорил Василий Павлович, – а он сидел и плакал...
За десять лет жизни Королева в Подлипках Наташа ни разу не была у него дома, хотя Нина Ивановна никогда этому не препятствовала. После переезда в Москву он некоторое время жил неподалеку от Театра Советской Армии – была однажды, а в останкинский дом приезжала раза три за все годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360
До встречи с Ниной вел Сергей Павлович в Подлипках типично холостяцкий образ жизни. На втором этаже «директорского» дома на улице Карла Либкнехта НИИ-88 выделил начальнику отдела № 3 однокомнатную квартирку с дровяной плитой на кухне и дровяной колонкой для ванны, которая помещалась тоже на кухне. Плиту эту топил он крайне редко, потому что некогда ему было возиться с ней, завтракал и ужинал чаще всего всухомятку, довольствуясь чайником на электроплитке, а обедал на работе. Обстановка этого холостяцкого дома была довольно убога хотя бы потому, что все было в нем казенным: и стены, и мебель с жестяными инвентарными бирками, и даже постельное белье с непобедимыми кипятком черными штампами. Все украшение дома сводилось к двум вазочкам с полевыми цветами, которым он забывал менять воду, отчего вазочки изнутри зеленели, как поплавки гидросамолетов в Хлебной гавани... Королев и в прежние годы комфортом был не избалован. Потом тюрьма и временная, командировочная жизнь в Германии упорно отучали его придавать какое-либо значение условиям домашнего существования. Крыша над головой и подушка под головой есть, тепло, помыться, чай вскипятить можно – ну, что еще нужно?!
С появлением в доме Нины все изменилось. Холостяцкая квартира начала стремительно преображаться, неузнаваемо изменилась кухня, в ней теперь даже пахло по-другому. Кислый запах сохнущих осиновых поленьев был раз и навсегда забит ароматами борща, который готовился по рецепту Серафимы Ивановны, матери Нины – крупнейшей специалистки по этой части.
Дом свой Сергей Павлович любит, постоянно (опять-таки в письмах с полигона) о нем вспоминает – «наш милый дом», «нашу милую квартирку», он явно страдает от командировочного неуюта, хотя постоянно старается не замечать его.
Дом он любит, и жену любит, но идеальными их отношения, особенно на первых порах, не были, да и неизвестны мне семьи с идеальными отношениями. Есть такая запись 1953 года:
«Очень переживаю мое московское пребывание в этот раз. Конечно, если быть совсем откровенным, то все дело в Нине. Как страшно она нервничает и по совершенно непонятным мне причинам. Ее не оставляет ни на одну минуту какое-то беспокойство и чувство неуверенности в наших отношениях, в прочности нашей семьи».
Это чувство понятно и объяснимо. Оно нередко овладевает женщинами, которые хотят иметь детей и не имеют их. Нина Ивановна по многу месяцев в году одна. Насколько скрасил бы ребенок ее жизнь! Как же ей не нервничать?! Тем более что она знает, что и муж хочет ребенка. Конечно, ей было бы легче, если бы тогда она прочла продолжение его исповеди:
«Как это все неверно и ненужно. Моя родная маленькая девочка, если бы ты знала, как сильно и нежно я тебя люблю и как мучаюсь сам от всех этих волнений и твоих сомнений. Ты должна быть спокойной, уверенной и все будет хорошо... Вот совсем недавно зимой был такой хороший, спокойный период нашей жизни, ты была спокойна и так необычно приветлива, ласкова. Как хороши были эти дни».
Дела житейские, что мартовское небо: то солнечная синь, то вьюга, и Королев здесь, наверное, мало отличается от всех нас. Но есть в его сердце одна действительно незаживающая рана – дочь.
Ксения Максимилиановна уходом Королева была разгневана. Она не унизилась до писем в партком, да и не был Королев тогда членом партии, но отношения своего к бывшему мужу не скрывала, и понять ее можно. Наверное, она поторопилась все рассказать Наташе: ребенку в двенадцать лет трудно разобраться в мире человеческих привязанностей, в которых и сами взрослые разобраться не могут. Но дело было сделано: Наташа узнала об «измене отца». Она на мелкие клочки изорвала все его фотографии, которые нашла в доме, и заявила, что видеть его не хочет. Бабушка Мария Николаевна тоже посчитала, что так будет лучше. Королев предпринял было несколько попыток примирения с дочерью, столкнулся с резким, если не агрессивным, отказом и попытки оставил. Но ведь дочь! Родная кровь! Каково ему было. Страдал. Работа отвлекала, забывался, но вспоминал и страдал.
В день ее совершеннолетия он поздравил ее. Письмо его из Капустина Яра очень точно рассказывает и о нем самом, и о его отношении к дочери, и даже чуть-чуть об отношении дочери к нему и достойно того, чтобы привести его целиком, поскольку до сих пор оно во всех публикациях цитировалось с купюрами.
«Наташа, через несколько дней наступает день твоего совершеннолетия, и ты по праву можешь считать себя взрослым человеком.
От всего сердца приветствую тебя в этот день и желаю быть достойным гражданином нашей Великой Советской Родины.
Несмотря на тяжелые испытания, которые мы все вынесли за минувшие годы, ни на один миг наша Родина не оставляла заботы о тебе. Как ни было трудно, но ты росла и училась, и жизнь для тебя была светлой.
Помни об этом всегда и всегда люби наш народ и землю, на которой ты выросла.
Этого я тебе желаю во всем и навсегда.
Желаю тебе также радостного труда, хорошей учебы, а также счастья в твоей личной жизни.
Я не сомневаюсь в твоих успехах в учебе и работе.
Ты выбрала себе благородный путь в жизни, и я уверен, что ты окажешься достойной своего избрания.
Личная жизнь – во многом в твоих руках, а хороших людей на свете много встретишь. Будет и большая любовь, и дружба – все это обязательно будет!
Я считаю неправильным, милая Наташа, твое поведение в отношении меня. Я прошу тебя подумать об этом хорошенько.
Я искренне и крепко тебя люблю, часто вспоминаю и очень хочу, чтобы ты снова со мною виделась и чтобы было сломано то отчуждение, которое создалось за последние годы. Ты теперь взрослая и сама многое понимаешь.
Сейчас я нахожусь очень далеко от тебя, но 10 апреля знай, что буду тебя вспоминать здесь, в этой пустыне. Не забывай своего отца, который тебя очень любит, всегда помнит и никогда не позабудет.
Крепко, крепко тебя обнимаю и целую. Всегда твой друг,
Сергей».
Трудный, болезненный процесс ломки того отчуждения, о котором пишет Сергей Павлович, продолжался очень долго. В 1955 году Королев жалуется в письме к Нине Ивановне: «Хочу поделиться с тобой и о Наташе. Как обидно и горько мне, что она не хочет меня знать... Очень это мне грустно и тяжело вспоминать – все же ведь дочь родная. Я знаю, ты не любишь этих разговоров, но ведь мне не с кем об этом поговорить, кроме тебя. Даже с мамой не хочу, а то еще одно расстройство будет. Может, конечно, еще пройдет время, и она поймет все как надо?»
Василий Павлович Мишин рассказывал мне, как Королев звонил Наташе с Байконура, чтобы поздравить ее с днем рождения.
– Она бросала трубку, – насупясь, говорил Василий Павлович, – а он сидел и плакал...
За десять лет жизни Королева в Подлипках Наташа ни разу не была у него дома, хотя Нина Ивановна никогда этому не препятствовала. После переезда в Москву он некоторое время жил неподалеку от Театра Советской Армии – была однажды, а в останкинский дом приезжала раза три за все годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360