Вы облили меня грязью, из-за вас я не попал в полицию, а потом вы всем это рассказали, чтобы унизить меня.
– Мы ни разу о тебе не вспомнили. И я определенно ничего о тебе не говорила.
– Ерунда. – Его сердитый голос задрожал, словно он собирался расплакаться. – Мне всю жизнь хотелось стать копом, а теперь вы все испортили.
– Нет, Чак, это ты все испортил!
– Позвоните ей и скажите что-нибудь. Вы же можете, можете, – заныл он, как расстроенный ребенок. – Пожалуйста.
– Зачем ты должен был встретиться с Брей вчера вечером?
– Она мне приказала приехать. Не знаю, что ей было нужно. Она просто послала сообщение по пейджеру и заставила быть на автостоянке напротив «Бакхеда» в семнадцать тридцать.
– И конечно, по ее мнению, ты так и не приехал. Возможно, именно поэтому утром тебя ждали плохие новости. Ты так не думаешь?
– Наверное, – пробормотал он.
– Как ты себя чувствуешь? Все еще нездоровится? Если все нормально, то я сейчас еду в Питерсберг и хочу, чтобы ты отправился со мной. Нужно закончить этот разговор.
– Ну, я...
– Ну что, Чак?
– Я тоже хочу закончить этот разговор, – вздохнул он.
– Начни с того, как ты познакомился с заместителем шефа полиции Брей. С моей точки зрения, твои на первый взгляд личные отношения с самым могущественным человеком в полиции кажутся весьма странными.
– Представьте, как я себя чувствовал, когда все это началось, – невинно ответил он. – Понимаете, пару месяцев назад мне позвонила детектив Андерсон и сказала, что она, как новичок, хотела бы поговорить со мной о судебно-медицинском отделе и мы можем встретиться за обедом в закусочной «Ривер-Сити». Тогда и начались мои злоключения. Теперь я понимаю, что должен был рассказать вам о ее звонке. Должен был предупредить. Но вы большую часть дня читали лекции, мне не хотелось вас беспокоить, а доктор Филдинг выступал в суде. Поэтому я ответил Андерсон, что буду рад помочь.
– Ну, достаточно очевидно, что многого она не узнала.
– Она меня подставила. Когда я вошел в «Ривер-Сити», то не поверил своим глазам. Рядом с Андерсон сидела заместитель шефа полиции Брей, и она тоже хотела знать все о том, как работает наш отдел.
– Понятно. Большой сюрприз для тебя.
– Кажется, я был действительно польщен, но нервничал, так как не понимал, что происходит. Вдруг ни с того ни с сего она предлагает мне пройтись с ней до полицейского управления.
– Почему ты не рассказал мне об этом с самого начала? – спросила я, поворачивая с Пятой улицы на шоссе.
– Не знаю... – неуверенно ответил он.
– А по-моему, знаешь.
– Я боялся.
– Может, это было связано с твоим желанием стать полицейским?
– Давайте говорить честно, – произнес он. – Для меня это была хорошая возможность. К тому же Брей откуда-то знала о моих интересах, и когда мы зашли к ней в кабинет, она закрыла дверь и усадила меня напротив себя.
– Андерсон присутствовала при этом?
– Нет, только мы с Брей. Она заявила, что с моим опытом я могу рассчитывать на должность техника-криминалиста. Я чувствовал себя так, словно выиграл в лотерею.
Я внимательно следила за дорогой, избегая маневров слишком агрессивных водителей, а Раффин продолжал рассказывать:
– Должен признаться, я после этого ходил как во сне и потерял интерес к работе. Мне жаль, – добавил он. – Но через две недели Брей прислала письмо по электронной почте...
– Откуда она узнала твой электронный адрес?
– Э-э, она его попросила. Итак, она прислала письмо, в котором предложила заехать к ней домой в семнадцать тридцать, чтобы обсудить что-то важное и конфиденциальное. Уверяю вас, доктор Скарпетта, мне не хотелось ехать. Я знал: случится что-то плохое.
– Например?
– Я думал, может, она ко мне неравнодушна или что-то вроде этого.
– Ну и как? Что произошло, когда ты приехал?
– Господи, мне трудно об этом говорить.
– Все же расскажи.
– Она предложила мне пива и подсела совсем рядом. Задавала разные вопросы обо мне, будто на самом деле интересовалась мной как личностью.
– И?..
Впереди остановился тяжело груженный грузовик, и мне пришлось объезжать его на скорости.
– Ненавижу грузовики, – сказала я.
– Я тоже, – поддакнул Чак.
Меня тошнило от его лизоблюдства.
– Что случилось дальше?
Раффин тяжело вздохнул. Он стал очень заинтересованно наблюдать за несущимися на нас машинами и дорожными рабочими, копошащимися у куч асфальта. Казалось, этот участок шоссе около Питерсберга постоянно ремонтировали, начиная с Гражданской войны.
– Она была не в форме, если вы понимаете, о чем я говорю, – возобновил он свой чрезмерно откровенный рассказ. – Она... Ну, на ней был деловой костюм, но, по-моему, без лифчика, иначе блузка... она казалась как бы прозрачной.
– Пыталась ли Брей соблазнить тебя или делать какие-нибудь предложения, если не считать того, как она была одета? – спросила я.
– Нет, но было похоже, она надеется, что я первый проявлю инициативу. Теперь я понимаю, почему она так вела себя. Она не совершала никаких действий, но и не допускала, чтобы это начал я. Это был еще один способ контролировать меня. Когда она предложила еще пива, то достигла того, чего добивалась. Брей сказала, важно, чтобы я узнал о вас правду.
– В чем она заключается?
– Она заявила, что вы неуравновешенны. Все знают, что вы потеряли хватку – я повторяю дословно, – что вы почти банкрот, так как вы компульсивная личность с маниакальным пристрастием к покупкам...
– Я компульсивная личность?
– Брей еще говорила о вашем доме и автомобиле.
– Что о моем доме? – спросила я, сознавая, что Раффин, среди прочего, знал и о доме, и об автомобиле.
– Не помню, – ответил он. – Но самое худшее, наверное, то, как она говорила о вашей работе. Что вы разваливаете дела и детективы жалуются за исключением Марино. Он покрывает вас, поэтому ей в конце концов придется что-то с ним делать.
– И она это сделала, – заметила я абсолютно бесстрастно.
– Нужно ли продолжать? Не хочу повторять все, что она о вас говорила!
– Чак, хочешь получить возможность начать все сначала?
– Господи, если бы я только смог! – воскликнул он, будто искренне.
– Тогда расскажи мне правду. Всю правду. Встань на верную дорогу, чтобы не беспокоиться о будущем, – подбодрила я.
Я знала, что этот ублюдок предаст любого, если это будет в его интересах.
– Она призналась, что ее перевели сюда, поскольку шеф полиции, мэр и городской совет хотят от вас избавиться, но не знают как, – продолжил Раффин таким тоном, словно эти слова причиняли ему боль. – Они не могут вас уволить, поскольку вы работаете не на город, поэтому сместить вас может только губернатор. Брей объяснила, это похоже на ситуацию, когда нанимают городского управляющего, чтобы снять продажного шефа полиции. Это было поразительно. Она говорила так убедительно, что я почти поверил. Потом – и я этого никогда не забуду – она встала с кресла и села рядом. Посмотрела мне в глаза.
Сказала: «Чак, твоя начальница испортит тебе жизнь, ты это понимаешь? Она разрушит карьеру всех, кто ее окружает, особенно твою». Я спросил, почему именно мою, и она ответила: «Потому что ты для нее – никто. Такие люди, как она, могут вести себя прилично, но в глубине души считают себя Господом Богом и презирают быдло». Брей спросила, знаю ли я, что такое «быдло», и я сознался, что не знаю. Она объяснила – так называют скот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
– Мы ни разу о тебе не вспомнили. И я определенно ничего о тебе не говорила.
– Ерунда. – Его сердитый голос задрожал, словно он собирался расплакаться. – Мне всю жизнь хотелось стать копом, а теперь вы все испортили.
– Нет, Чак, это ты все испортил!
– Позвоните ей и скажите что-нибудь. Вы же можете, можете, – заныл он, как расстроенный ребенок. – Пожалуйста.
– Зачем ты должен был встретиться с Брей вчера вечером?
– Она мне приказала приехать. Не знаю, что ей было нужно. Она просто послала сообщение по пейджеру и заставила быть на автостоянке напротив «Бакхеда» в семнадцать тридцать.
– И конечно, по ее мнению, ты так и не приехал. Возможно, именно поэтому утром тебя ждали плохие новости. Ты так не думаешь?
– Наверное, – пробормотал он.
– Как ты себя чувствуешь? Все еще нездоровится? Если все нормально, то я сейчас еду в Питерсберг и хочу, чтобы ты отправился со мной. Нужно закончить этот разговор.
– Ну, я...
– Ну что, Чак?
– Я тоже хочу закончить этот разговор, – вздохнул он.
– Начни с того, как ты познакомился с заместителем шефа полиции Брей. С моей точки зрения, твои на первый взгляд личные отношения с самым могущественным человеком в полиции кажутся весьма странными.
– Представьте, как я себя чувствовал, когда все это началось, – невинно ответил он. – Понимаете, пару месяцев назад мне позвонила детектив Андерсон и сказала, что она, как новичок, хотела бы поговорить со мной о судебно-медицинском отделе и мы можем встретиться за обедом в закусочной «Ривер-Сити». Тогда и начались мои злоключения. Теперь я понимаю, что должен был рассказать вам о ее звонке. Должен был предупредить. Но вы большую часть дня читали лекции, мне не хотелось вас беспокоить, а доктор Филдинг выступал в суде. Поэтому я ответил Андерсон, что буду рад помочь.
– Ну, достаточно очевидно, что многого она не узнала.
– Она меня подставила. Когда я вошел в «Ривер-Сити», то не поверил своим глазам. Рядом с Андерсон сидела заместитель шефа полиции Брей, и она тоже хотела знать все о том, как работает наш отдел.
– Понятно. Большой сюрприз для тебя.
– Кажется, я был действительно польщен, но нервничал, так как не понимал, что происходит. Вдруг ни с того ни с сего она предлагает мне пройтись с ней до полицейского управления.
– Почему ты не рассказал мне об этом с самого начала? – спросила я, поворачивая с Пятой улицы на шоссе.
– Не знаю... – неуверенно ответил он.
– А по-моему, знаешь.
– Я боялся.
– Может, это было связано с твоим желанием стать полицейским?
– Давайте говорить честно, – произнес он. – Для меня это была хорошая возможность. К тому же Брей откуда-то знала о моих интересах, и когда мы зашли к ней в кабинет, она закрыла дверь и усадила меня напротив себя.
– Андерсон присутствовала при этом?
– Нет, только мы с Брей. Она заявила, что с моим опытом я могу рассчитывать на должность техника-криминалиста. Я чувствовал себя так, словно выиграл в лотерею.
Я внимательно следила за дорогой, избегая маневров слишком агрессивных водителей, а Раффин продолжал рассказывать:
– Должен признаться, я после этого ходил как во сне и потерял интерес к работе. Мне жаль, – добавил он. – Но через две недели Брей прислала письмо по электронной почте...
– Откуда она узнала твой электронный адрес?
– Э-э, она его попросила. Итак, она прислала письмо, в котором предложила заехать к ней домой в семнадцать тридцать, чтобы обсудить что-то важное и конфиденциальное. Уверяю вас, доктор Скарпетта, мне не хотелось ехать. Я знал: случится что-то плохое.
– Например?
– Я думал, может, она ко мне неравнодушна или что-то вроде этого.
– Ну и как? Что произошло, когда ты приехал?
– Господи, мне трудно об этом говорить.
– Все же расскажи.
– Она предложила мне пива и подсела совсем рядом. Задавала разные вопросы обо мне, будто на самом деле интересовалась мной как личностью.
– И?..
Впереди остановился тяжело груженный грузовик, и мне пришлось объезжать его на скорости.
– Ненавижу грузовики, – сказала я.
– Я тоже, – поддакнул Чак.
Меня тошнило от его лизоблюдства.
– Что случилось дальше?
Раффин тяжело вздохнул. Он стал очень заинтересованно наблюдать за несущимися на нас машинами и дорожными рабочими, копошащимися у куч асфальта. Казалось, этот участок шоссе около Питерсберга постоянно ремонтировали, начиная с Гражданской войны.
– Она была не в форме, если вы понимаете, о чем я говорю, – возобновил он свой чрезмерно откровенный рассказ. – Она... Ну, на ней был деловой костюм, но, по-моему, без лифчика, иначе блузка... она казалась как бы прозрачной.
– Пыталась ли Брей соблазнить тебя или делать какие-нибудь предложения, если не считать того, как она была одета? – спросила я.
– Нет, но было похоже, она надеется, что я первый проявлю инициативу. Теперь я понимаю, почему она так вела себя. Она не совершала никаких действий, но и не допускала, чтобы это начал я. Это был еще один способ контролировать меня. Когда она предложила еще пива, то достигла того, чего добивалась. Брей сказала, важно, чтобы я узнал о вас правду.
– В чем она заключается?
– Она заявила, что вы неуравновешенны. Все знают, что вы потеряли хватку – я повторяю дословно, – что вы почти банкрот, так как вы компульсивная личность с маниакальным пристрастием к покупкам...
– Я компульсивная личность?
– Брей еще говорила о вашем доме и автомобиле.
– Что о моем доме? – спросила я, сознавая, что Раффин, среди прочего, знал и о доме, и об автомобиле.
– Не помню, – ответил он. – Но самое худшее, наверное, то, как она говорила о вашей работе. Что вы разваливаете дела и детективы жалуются за исключением Марино. Он покрывает вас, поэтому ей в конце концов придется что-то с ним делать.
– И она это сделала, – заметила я абсолютно бесстрастно.
– Нужно ли продолжать? Не хочу повторять все, что она о вас говорила!
– Чак, хочешь получить возможность начать все сначала?
– Господи, если бы я только смог! – воскликнул он, будто искренне.
– Тогда расскажи мне правду. Всю правду. Встань на верную дорогу, чтобы не беспокоиться о будущем, – подбодрила я.
Я знала, что этот ублюдок предаст любого, если это будет в его интересах.
– Она призналась, что ее перевели сюда, поскольку шеф полиции, мэр и городской совет хотят от вас избавиться, но не знают как, – продолжил Раффин таким тоном, словно эти слова причиняли ему боль. – Они не могут вас уволить, поскольку вы работаете не на город, поэтому сместить вас может только губернатор. Брей объяснила, это похоже на ситуацию, когда нанимают городского управляющего, чтобы снять продажного шефа полиции. Это было поразительно. Она говорила так убедительно, что я почти поверил. Потом – и я этого никогда не забуду – она встала с кресла и села рядом. Посмотрела мне в глаза.
Сказала: «Чак, твоя начальница испортит тебе жизнь, ты это понимаешь? Она разрушит карьеру всех, кто ее окружает, особенно твою». Я спросил, почему именно мою, и она ответила: «Потому что ты для нее – никто. Такие люди, как она, могут вести себя прилично, но в глубине души считают себя Господом Богом и презирают быдло». Брей спросила, знаю ли я, что такое «быдло», и я сознался, что не знаю. Она объяснила – так называют скот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93