МЕДВЕДЕВ. Что именно?
НЕЗНАКОМЕЦ. Вы можете принять или не принять во внимание ходатайство комитета. Но отменить или утверждать решения – это компетенция комсомольских органов.
МЕДВЕДЕВ. «Семь – «за», «против» – нет, воздержался – один». Кто же это?
НИНА ПЕТРОВНА. Семенов.
ПОПОВ. Просто он один знал, что я буду главным инженером, а остальные не знали.
МЕДВЕДЕВ. Ну, теперь даже я не знаю…
ПОПОВ. Вот как?
МЕДВЕДЕВ. А как бы вы поступили на моем месте? Мне не нужен главный инженер, который с людьми ладить не умеет. Я и сам… достаточно энергичный руководитель… (Ершову.) Что ж, диктуй дальше. Посмотрим, докуда ты развернешься.
ЕРШОВ. Второе. «В плане застройки Нового города предусмотреть строительство домов гостиничного типа…»
НИНА ПЕТРОВНА. Дальше?
ЕРШОВ. «… вместо восьми запроектированных домов».
МЕДВЕДЕВ. Стоп! А теперь самое время подумать. Муж и жена в разных общежитиях – плохо?
ЕРШОВ. Очень плохо.
МЕДВЕДЕВ. А муж, жена и один или два ребенка в десяти метрах гостиничного типа – хорошо? И не год, не два!
ЕРШОВ. Но их можно будет потом переселить.
МЕДВЕДЕВ. Куда – если сейчас, как ты предлагаешь, все деньги в дома гостиничного типа угрохать?.. Молчишь? То-то! А то ты, видно, решил, что выше тебя одни дураки сидят, пять и пять сложить не умеют!.. (Нине Петровне.) Спасибо. Теперь я снова ваш начальник.
НИНА ПЕТРОВНА. Очень приятно. А с первым приказом что делать?
МЕДВЕДЕВ. С первым? Нужно подумать.
Телефонный звонок.
НИНА ПЕТРОВНА. Вас слушают!.. (Медведеву.) Диспетчер. Говорит, Семенова нигде не могут найти.
МЕДВЕДЕВ (взял трубку.) Алло! Как только найдется, пусть сразу собирается в Усольск. И мне позвонит. (Вернул трубку Нине Петровне, та положила ее на аппарат.)
ЕРШОВ. В Усольск?
МЕДВЕДЕВ. Да. Отказался я от твоего плана. Больно уж зыбко. Со своих толкачей я хоть что-то могу спросить. А там – с кого? Только время зря потратим и деньги выброшены…
ЕРШОВ подходит к столу, пишет.
МЕДВЕДЕВ. Что ж, пора подвести итоги. Пожарников я вызывать, конечно, не буду, нет у меня никакой охоты легенды собой украшать, пусть Семенов сам эту задачку решает… А уволить тебя, выходит, нет у меня оснований?
ЕРШОВ. Сейчас будут. Держите! (Протягивает листок.)
МЕДВЕДЕВ. Что это?
НИНА ПЕТРОВНА (передавая листок). По собственному желанию. С сегодняшнего числа.
МЕДВЕДЕВ. Это еще вдруг почему?
ЕРШОВ. Когда сюда приедут ребята в заводов-поставщиков, я хотел бы оказаться подальше – где-нибудь в районе Баку. Чтобы за вас не краснеть.
МЕДВЕДЕВ. Уже отправили приглашения? Недолго и отменить.
ЕРШОВ. Это уж без меня. Подписывайте!
МЕДВЕДЕВ (кивнув на Попова.) Вон твой начальник.
ЕРШОВ. Будьте добры.
ПОПОВ. С удовольствием. (Подписывает заявление.)
МЕДВЕДЕВ. Эй-эй, что вы делаете?!
ПОПОВ. Подписываю заявление.
МЕДВЕДЕВ. А работать с кем будете?
ПОПОВ. Только не с ним. Выбирайте, Роман Степанович: или я – или он.
МЕДВЕДЕВ. Он.
ПОПОВ. Вот как? Что ж, тогда и главным инженером назначайте его. А почему бы и нет? Хозяин-барин!.. (Вышел.)
МЕДВЕДЕВ (Нине Петровне). Подготовьте приказ на подпись. Все свободны.
НИНА ПЕТРОВНА выходит. МЕДВЕДЕВ тоже идет к двери, его останавливает НЕЗНАКОМЕЦ.
НЕЗНАКОМЕЦ. Мне нужно с вами поговорить.
МЕДВЕДЕВ. Пойдемте. (С порога – Ершову.) Вот куда я Попова переведу – в стройнадзор. Гарантировано будет качество – он с вас до микрона спросит!.. (Ушел.)
ЕРШОВ. Слушайте, про Семенова-то мы забыли! (Гоги.) Сбегай, включи!
ГОГИ выходит. ЕРШОВ отодвигает штору и останавливается в недоумении: висит люлька, в ней стоит кресло, а Семенова нет. ЕРШОВ и ЖЕНЯ распахивают окна, всматриваются вниз, вверх – безрезультатно.
ЖЕНЯ. Слинял!
Картина четвертая
Через час. За окнами низкое полуночное солнце. В комитете комсомола – ЕРШОВ. Один. Поправляет расставленную впопыхах мебель, с интересом рассматривает ее.
Стук в дверь.
ЕРШОВ. Кто там?
ЖЕНЯ (из-за двери.) Здесь продается славянский шкаф?
ЕРШОВ отпирает. Входит ЖЕНЯ. В руках у нее плотно набитая спортивная сумка.
ЖЕНЯ. С одеялами и простынями порядок. А вот насчет подушек… Не взяла. Ну, сам представь: по пустому солнечному городу идет девушка, и в руках в нее – две подушки. Ну, как?
ЕРШОВ. Очень красиво. Если это ты идешь ко мне.
ЖЕНЯ. А если не я? Или не к тебе?
ЕРШОВ. Безобразие и разврат!
ЖЕНЯ. Сашка!
ЕРШОВ. Что?
ЖЕНЯ. Неужели мы наконец-то одни?
ЕРШОВ. Похоже на то… (Обнимает жену.)
Какой-то шум.
ЖЕНЯ. Здесь кто-то есть!
ЕРШОВ (осматривает комнату.) Показалось.
Целуются. Шум.
ЖЕНЯ. Слышал? Будто кто-то чихнул!
ЕРШОВ. Что за дьявольщина?! (Заглядывает в шкафы, под стол. Проверяет, плотно ли закрыты окна и дверь.) Никого нет.
ЖЕНЯ. Это дух Семенова не может найти покоя!.. (Вынимает из сумки простыни и одеяло, начинает стелить.) Сашка!
ЕРШОВ. Что?
ЖЕНЯ. Ты и вправду уволился бы?
ЕРШОВ. Да.
ЖЕНЯ. И не обидно? Когда до пуска осталось меньше года?
ЕРШОВ. Обидно, конечно. Ноя знаю только один способ поступать так, как считаешь верным: заранее быть готовым к самому худшему.
ЖЕНЯ. А если женишься, что здесь может быть самым худшим?
Негромкий стук в дверь.
ЕРШОВ (помрачнел.) Что не дадут остаться одним!
Стук повторяется.
ЖЕНЯ. Кто там?
Молчание.
ЖЕНЯ. Странно… (Подходит к двери.) Кто здесь?.. (Открывает.)
За дверью АНЯ СЕМЕНОВА.
ЖЕНЯ. Аня? Что же вы молчите?
АНЯ. Я… испугалась. Как услышала женский голос, прямо обмерла… Господи, я такая дура! Добрый вечер, извините. Я вдруг подумала, что здесь мой – Семенов. Нет его?
ЕРШОВ. Сами искали.
АНЯ. Диспетчер три раза звонил – нет нигде. Я дочку уложила – дай, думаю, сбегаю. Раньше он здесь часто ночевать оставался, еще когда выбрали. Даже спальный мешок в шкафу держал… (Заглядывает в шкаф.) Все побольше хотел успеть, да без толку. Начальство недовольно – беспокойство, райком недоволен – сводки задерживаются, а сами комсомольцы – а, им бы только танцы, а тут субботники, мероприятия…
ЕРШОВ. Это он так говорил?
АНЯ. Ну! Нет, потом ничего, приспособился, вовремя стал домой приходить… Что-то на сердце у меня – будто он где-то здесь, поблизости… (Обходит комнату, осматривая мебель.) Вы только не подумайте чего. Сколько живем, дочке два года – ни на кого не посмотрел. Но люди – разные же они. Кто поймет, правильно? А он совестливый, первое время мы даже в вагончике жили, с полгода, пока я не заставила его пойти к Медведеву. Да что же это такое, все начальство давно в новых квартирах, только мы одни, как бедные родственники!… Неужели снова по-старому пойдет, когда он сутками дома не ночевал? И ведь не то плохо, что его нет, а то, что никогда точно не знаешь, где он и с кем. И вот сидишь, и такое зло берет – и на него, и на себя, и на все на свете!.. Гарнитур-то почем брали?
ЕРШОВ. Пятьсот шестьдесят шест.
АНЯ. А у нас финский, за восемьсот. Но этот тое хороший… Извините – ворвалась, как не знаю кто… До свидания, спокойной ночи!… (Ушла.)
ЕРШОВ (на два оборота ключа замер дверь.) Все! Нас нет! Ни для кого!
ЖЕНЯ. И не будет!
Телефонный звонок.
ЕРШОВ. А нас нет!
ЖЕНЯ. И не будет!
Звонок повторяется.
ЕРШОВ. Ни для кого!
Звонок.
ЕРШОВ. Гляди-ка, какой настойчивый!
Звонок.
ЖЕНЯ. Совести у людей нет!
Звонок.
ЕРШОВ. Ну, скажу я ему сейчас! (С угрожающим видом хватает трубку.) Да!… (Пауза.) Как?… (Слушает.) Понятно. (Положил трубку. Нерешительно смотрит на Женю, потом подводит ее к окну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13