Тема манипуляции обществом — главный мотив фильма. Уэллс чётко показал: всякий рвущийся к власти начинает со своей «Декларации принципов», о которой вскоре забывает, освобождаясь от самых преданных и умных людей и оставаясь в окружении льстецов. Незаурядная личность, добиваясь славы или успеха, получая желаемое, терпит душевный крах.
Когда «Гражданин Кейн» ещё снимался, в прессе замелькали сообщения, что Кейн — не кто иной, как газетный магнат Уильям Рэндолф Херст. Действительно, некоторые моменты жизни Кейна напоминают известные факты из жизни этого короля прессы.
Автор книги «Империя Херста» Ф. Лундберг предъявил Уэллсу обвинение в плагиате, но режиссёр отвергал связь Кейна с реальными прототипами.
«„Гражданин Кейн“ — портрет частной жизни известного человека. Я знаком с некоторыми издателями, но ни одного из них не знаю настолько, чтобы использовать в качестве модели. Постоянно проводились параллели между моим фильмом и карьерой Уильяма Рэндолфа Херста. Это некрасиво и по отношению к Херсту, и по отношению к Кейну».
9 апреля 1941 года в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе состоялся показ фильма для прессы. Критик Седрик Белфридж писал: «По-видимому, „Гражданину Кейну“ суждено остаться в истории великим мифом Голливуда. […] Никогда ещё не было более захватывающей премьеры, а я видел их тысячи. Ибо на этом экране приспешники газетных магнатов увидели правду о том, как они деградируют, превращаясь в рабов и проституток. И в то же время они увидели всю ту сложившуюся гигантскую машину Голливуда, которую они должны поддерживать своими телами в „критических статьях“, строго регламентированных рекламой и повергнутых в прах героическим Орсоном Уэллсом и его никому не известным театром „Меркюри“».
Угрозы Херста возымели действие. Компания РКО взяла время на размышление и задержала выпуск картины на экраны.
Тогда Орсон Уэллс выступил с резким заявлением, в котором он настаивал, что РКО должна показать «Гражданина Кейна», иначе он обратится в суд.
«Я не собирался обращаться ни к жизни мистера Херста, ни к жизни какого бы то ни было другого реального человека, — говорил на пресс-конференции режиссёр. — Я никогда не разрешал, чтобы под моим именем публиковались какие-либо противоположные этому утверждения. „Гражданин Кейн“ — история жизни полностью вымышленного лица. Сценарий фильма был проверен и поддержан фирмой РКО и цензурной комиссией Хейса».
Премьера «Гражданина Кейна» для публики состоялась в Нью-Йорке 1 мая 1941 года. Газеты Херста сделали всё, чтобы прокат фильма был ограниченным.
Тем не менее «Гражданин Кейн» выдвигался на девять премий Американской киноакадемии, а получил «Оскар» лишь за лучший оригинальный сценарий (Уэллс и Манкевич).
Французские критики осыпали фильм Уэллса похвалами («почва» была подготовлена статьёй Сартра, уже посмотревшего его в США), но многие из них запутались, пересказывая сюжет; дело дошло до того, что в разных газетах по-разному толковался смысл «бутона розы», некоторые считали, что это название стеклянного шара со снежными хлопьями, который падает из рук умирающего Кейна. Так было до тех пор, пока Андре Базен и Дени Марион не провели специального «расследования» и не убедили американскую прокатную фирму РКО сделать дополнительный субтитр «бутон розы» на том кадре, где мы видим сгорающие санки Кейна-ребёнка.
Эта путаница входила, однако, в намерения Уэллса, ведь снежные хлопья падают на домик маленького героя, и, кроме того, Кейн дважды произносит «бутон розы» в связи со стеклянным шаром: перед смертью, роняя его, и ещё раньше, когда он сжимает шар в руке в эпизоде ухода от него второй жены, Сьюзен Александер.
Словосочетание «Бутон розы» стало символом неомрачённого детского существования, предшествовавшего всем искушениям и испытаниям жизни, отзвук темы потерянного рая, которую сам Уэллс считал центральной темой западной культуры.
Картина Уэллса справедливо считается вершиной мирового киноискусства. По последним опросам среди критиков и режиссёров именно «Гражданин Кейн» признаётся лучшим фильмом всех времён и народов.

«ЛЕДИ ГАМИЛЬТОН»
(Lady Hamilton)
Производство: Великобритания, 1941 г. Авторы сценария У. Рейш и Р. Шерифф. Режиссёр А. Корда. Оператор Р. Матэ. Художник В. Корда. Композитор М. Роша. В ролях: Л. Оливье, В. Ли, А. Моубрей, Г. Купер, Х. Энжел и др.
В июне 1940 года в США прибыл продюсер Александр Корда, англичанин венгерского происхождения. По просьбе Уинстона Черчилля он открыл большой офис в Нью-Йорке и такой же в Лос-Анджелесе, чтобы под их прикрытием могли действовать британские спецслужбы. Прокатывая свои фильмы в Америке, Корда получал большие деньги.
Решение сделать фильм о лорде Нельсоне было продиктовано главным образом присутствием в Лос-Анджелесе уникального актёрского дуэта — Лоренса Оливье и Вивьен Ли. Они были связаны контрактами и не могли вернуться на родину, отчего мучились чувством вины. Корда поинтересовался у Оливье: «Вы знаете Нельсона и леди Гамильтон?» Актёр решил, что речь идёт о светских знаменитостях, и ответил отрицательно. «Ларри, их-то вы знаете наверняка!» — воскликнул Корда и объяснил, что речь идёт об адмирале Нельсоне и его подруге Эмме Гамильтон.
Фигуру Нельсона и тему Трафальгарского сражения предложил продюсеру Черчилль. Корда сразу понял, что ключ к успеху лежит в противопоставлении личной жизни Нельсона его карьере морского адмирала.
Вивьен Ли отнеслась к идее скептически, Оливье по-прежнему вёл разговоры о возвращении домой. Будучи отменным дипломатом. Корда пообещал снять фильм всего за шесть недель, а также выдать актёрам щедрый аванс, на который они могли бы эвакуировать из Англии своих детей от предыдущих браков. Этот довод оказался решающим.
Александр Корда сдержал обещание и выдал Оливье и Вивьен Ли половину гонорара в виде аванса. Однако съёмки не могли начаться раньше сентября, поскольку сценарист Р. Шерифф ещё не написал ни строчки.
В конце августа 1940 года Оливье и Вивьен Ли сочетались законным браком в небольшом провинциальном городке. Пресса пребывала в полном неведении.
Через три дня актёрская чета вернулась в Лос-Анджелес. Недели работы над «Леди Гамильтон» были самыми счастливыми в кинематографической жизни Лоренса и Вивьен. Они обложились книгами о Нельсоне и его подруге. Оливье особенно увлёкся своим будущим героем.
Супруги наслаждались сотрудничеством с Кордой, который не только финансировал фильм, но и был его режиссёром. Александр веселил окружающих своим ломаным английским и «голдвинизмами», вроде «напечатайте обоих троих». «Снимая „Леди Гамильтон“, — говорил позже постановщик, — я помолодел лет на двадцать».
Когда было отснято больше половины материала, Корда вспомнил, что не завизировал сценарий у американского цензора. Кинодраматург Шерифф отправился к Джозефу Брину, главе комитета Хейса. Приговор был убийственный. «Снимать фильм нельзя, — заявил Брин. — Речь идёт не о том, чтобы исключить какой-либо эпизод. Весь сюжет совершенно неприемлем. Вы показываете человека, прелюбодействующего с женой другого. И при этом они не только не испытывают угрызений совести, но даже не сознают, что поступают дурно. Исключено!»
«Но фильм уже почти закончен!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143