Его поразило очень доброжелательное отношение румын к своему лидеру. Священник в разговоре с журналистом хвалил Чаушеску: “Очень хороший человек, он защитит нас от русских”. Пожилой рабочий говорил: “Старому коммунизму, слава богу, сейчас везде капут”. А рабочий-нефтяник из Плоешти сказал американцу: “Живем мы теперь хорошо, дела потихоньку идут на поправку. И будет все замечательно, если только русские оставят нас в покое”. Э. Бэр позднее напишет: “Ситуация была предельно ясна: в самобытной стране появился необычайно популярный лидер”.
По Фридриху Ницше, воля к власти является подлинной пружиной человеческих действий. Постепенно, по мере упрочения своих позиций, Чаушеску все более явно проявлял свои властные амбиции. Идет процесс формирования режима личной власти. Уже на Х съезде коммунистической партии в 1969 году делегаты, словно в едином порыве, вскакивали с мест и горячо аплодировали ему, скандируя: “Чаушеску – народ”! Сам Кондукатор все это воспринимал как должное. На этом съезде Чаушеску добавил еще один титул к растущему реестру своих заслуг – он стал Председателем Фронта демократии и социалистического единства, объединяющего все политические и общественные силы во главе с компартией. Вот цитата из румынского учебника истории: “В октябре 1968 года был создан Фронт социалистического единства (ФСЕ) – блок РКП и 29 различных общественных и профсоюзных организаций. В марте 1969 года за кандидатов ФСЕ в Великое Национальное собрание голосовало 99,75 процента избирателей”. Тогда же Чаушеску становится председателем Совета обороны и Верховным главнокомандующим вооруженными силами страны.
Апатия и равнодушие румынского народа предопределили стремительное нарастание культа личности Чаушеску и превращение его в “полноценного” диктатора. Недаром Э. Бэр назвал свою книгу, посвященную эпоху “чаушизма”, “Целуй руку, которую не можешь укусить”. Нарастал “культ вождя”. Все крупные мероприятия в стране освящались его именем. Набирала обороты мощная пропагандистская машина. В газете “Скынтейя” стали появляться подробные описания жизни Кондукатора в его собственном изложении. “Люди вроде меня появляются раз в пятьсот лет!” – заявил он в начале 70-х годов министру здравоохранения.
Когда в 1978 году Николае Чаушеску исполнилось 60 лет, то вся страна готовилась к этому “славному юбилею”. Сдавались новые промышленные объекты, воздвигались памятники, слагались поэмы. Прилавки книжных магазинов были заполнены книгами, воспевающими “мудрую политику” вождя. Именно тогда увидел свет знаменитый фолиант “Омаджиу” (“Посвящение”), подготовленный группой придворных во главе с Думитру Попеску, на 664 страницах которого раболепно прославлялись заслуги Великого Кондукатора.
Средства массовой информации более всего обязаны были заботиться об имидже вождя. На телевидении за этим следил протокольный отдел Секуритате. По словам одного из редакторов, “нужно было убирать все невольные паузы, заминки, заикания Чаушеску, и только после этого программа шла в эфир”. Существовали специальные инструкции, в соответствии с которыми при телевизионной съемке нельзя было подчеркивать маленький рост Чаушеску ( 167 см ). Если государственные деятели, с которыми встречался Чаушеску, были выше его, то необходимо было вести съемки так, чтобы разница в росте не замечалась. В телевизионных, и кинохрониках высоких де Голля и Жискара д'Эстена никогда не показывали рядом с Кондукатором.
В тогдашнем румынском традиционном обществе сохранялись мощные социокультурные основания для культа личности: сервилизм (раболепие), во многом обусловленный 500-летним господством турок; подавление личности в правовом и экономическом отношении; отсутствие необходимых социокультурных противовесов произволу властей. Все еще сильными оставались традиции корпоративизма. Руководители страны после провозглашения государственности в 1857 году сочетали обязанности политического лидера и главы клана. По словам племянницы Чаушеску, психолога Нади Бужор, “мы, румыны, всегда тяготели к архетипу Сильного Отца”. Безразличие образованных слоев общества к культу личности позднее объясняли “глубоко внедрившейся оттоманской традицией лицемерия” и “укоренившейся привычкой к коррупции, протекционизму и взяточничеству”. “Чего же вы хотите? Ведь мы живем у врат Востока!” – сказал как-то Раймон Пуанкаре, защищавший в румынском суде своего клиента. Все это дополнялось целенаправленной индоктринацией и пропагандой национализма.
К 70-м годам нормой стали такие обращения, как “Гений Карпат”, “Источник нашего света”, “Полноводный Дунай разума”, “Творец эпохи невиданного обновления” и другие. Чем хуже становилась жизнь простых людей, тем больше средства массовой информации, полностью контролируемые партией, изощрялись в восхвалении Вождя. “Каким же надо быть, – задавался вопросом Э. Бэр, – чтобы купаться в лучах такой славы, разрешать печатать такие книги и принимать за чистую монету такую похвалу? Неужели Николае и Елена не видели, что улыбки их почитателей насквозь фальшивы и что доведенный до отчаяния народ, когда-то исполненный желания целовать его руку, теперь готов яростно укусить ее?” “Что за внутренняя неудовлетворенность снедала супругов Чаушеску, заставляя их столь надрывно убеждать свой народ, что они заслуживают подобного поклонения?”.
Особенно важным для Чаушеску стал 1974 год, когда, по сути дела, был завершен процесс концентрации всей полноты власти в его руках, что нашло свое конституционное оформление в избрании Чаушеску президентом страны. В том же году XI съезд принимает новую программу партии, где была поставлена задача построения всесторонне развитого социалистического общества и продвижения к коммунизму.
Партия стала важнейшим звеном тоталитарного режима. Созданная в мае 1921 года, она долгое время действовала в подполье и была малочисленной. В 1944 году в рядах партии состояло полторы тысячи человек. Однако после войны ее численность быстро растет. В 1948 году компартия, насчитывающая к тому времени уже 806 тысяч членов, и социал-демократическая партия (132 тысячи) объединились и образовали Румынскую рабочую партию во главе с Георге Георгиу-Деж. Постепенно партия превратилась в орудие диктатуры, в инструмент лжи и демагогии. Недаром народные массы отождествляли партию и режим личной власти Чаушеску. Внутри РКП не существовало практически никакой оппозиции. Подавляющее большинство членов партии во имя спокойствия и личного благополучия смирились с системой, те же одиночки, кто изредка отваживался противостоять режиму личной власти, были скорее исключением, чем правилом.
Насквозь идеологизированные общественные науки формировали мифы и стереотипы, утверждающие, что в стране успешно развивается внутрипартийная демократия, что, “выполняя руководящую роль в обществе, РКП постоянно совершенствует стиль и методы работы, уделяет особое внимание обеспечению непосредственной связи с трудящимися массами”.
Несмотря на то, чти Чаушеску окружил себя самыми проверенными людьми, полностью он доверял только своим близким и родственникам. Через них он контролировал армию, органы внутренних дел, профсоюзы, Госплан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
По Фридриху Ницше, воля к власти является подлинной пружиной человеческих действий. Постепенно, по мере упрочения своих позиций, Чаушеску все более явно проявлял свои властные амбиции. Идет процесс формирования режима личной власти. Уже на Х съезде коммунистической партии в 1969 году делегаты, словно в едином порыве, вскакивали с мест и горячо аплодировали ему, скандируя: “Чаушеску – народ”! Сам Кондукатор все это воспринимал как должное. На этом съезде Чаушеску добавил еще один титул к растущему реестру своих заслуг – он стал Председателем Фронта демократии и социалистического единства, объединяющего все политические и общественные силы во главе с компартией. Вот цитата из румынского учебника истории: “В октябре 1968 года был создан Фронт социалистического единства (ФСЕ) – блок РКП и 29 различных общественных и профсоюзных организаций. В марте 1969 года за кандидатов ФСЕ в Великое Национальное собрание голосовало 99,75 процента избирателей”. Тогда же Чаушеску становится председателем Совета обороны и Верховным главнокомандующим вооруженными силами страны.
Апатия и равнодушие румынского народа предопределили стремительное нарастание культа личности Чаушеску и превращение его в “полноценного” диктатора. Недаром Э. Бэр назвал свою книгу, посвященную эпоху “чаушизма”, “Целуй руку, которую не можешь укусить”. Нарастал “культ вождя”. Все крупные мероприятия в стране освящались его именем. Набирала обороты мощная пропагандистская машина. В газете “Скынтейя” стали появляться подробные описания жизни Кондукатора в его собственном изложении. “Люди вроде меня появляются раз в пятьсот лет!” – заявил он в начале 70-х годов министру здравоохранения.
Когда в 1978 году Николае Чаушеску исполнилось 60 лет, то вся страна готовилась к этому “славному юбилею”. Сдавались новые промышленные объекты, воздвигались памятники, слагались поэмы. Прилавки книжных магазинов были заполнены книгами, воспевающими “мудрую политику” вождя. Именно тогда увидел свет знаменитый фолиант “Омаджиу” (“Посвящение”), подготовленный группой придворных во главе с Думитру Попеску, на 664 страницах которого раболепно прославлялись заслуги Великого Кондукатора.
Средства массовой информации более всего обязаны были заботиться об имидже вождя. На телевидении за этим следил протокольный отдел Секуритате. По словам одного из редакторов, “нужно было убирать все невольные паузы, заминки, заикания Чаушеску, и только после этого программа шла в эфир”. Существовали специальные инструкции, в соответствии с которыми при телевизионной съемке нельзя было подчеркивать маленький рост Чаушеску ( 167 см ). Если государственные деятели, с которыми встречался Чаушеску, были выше его, то необходимо было вести съемки так, чтобы разница в росте не замечалась. В телевизионных, и кинохрониках высоких де Голля и Жискара д'Эстена никогда не показывали рядом с Кондукатором.
В тогдашнем румынском традиционном обществе сохранялись мощные социокультурные основания для культа личности: сервилизм (раболепие), во многом обусловленный 500-летним господством турок; подавление личности в правовом и экономическом отношении; отсутствие необходимых социокультурных противовесов произволу властей. Все еще сильными оставались традиции корпоративизма. Руководители страны после провозглашения государственности в 1857 году сочетали обязанности политического лидера и главы клана. По словам племянницы Чаушеску, психолога Нади Бужор, “мы, румыны, всегда тяготели к архетипу Сильного Отца”. Безразличие образованных слоев общества к культу личности позднее объясняли “глубоко внедрившейся оттоманской традицией лицемерия” и “укоренившейся привычкой к коррупции, протекционизму и взяточничеству”. “Чего же вы хотите? Ведь мы живем у врат Востока!” – сказал как-то Раймон Пуанкаре, защищавший в румынском суде своего клиента. Все это дополнялось целенаправленной индоктринацией и пропагандой национализма.
К 70-м годам нормой стали такие обращения, как “Гений Карпат”, “Источник нашего света”, “Полноводный Дунай разума”, “Творец эпохи невиданного обновления” и другие. Чем хуже становилась жизнь простых людей, тем больше средства массовой информации, полностью контролируемые партией, изощрялись в восхвалении Вождя. “Каким же надо быть, – задавался вопросом Э. Бэр, – чтобы купаться в лучах такой славы, разрешать печатать такие книги и принимать за чистую монету такую похвалу? Неужели Николае и Елена не видели, что улыбки их почитателей насквозь фальшивы и что доведенный до отчаяния народ, когда-то исполненный желания целовать его руку, теперь готов яростно укусить ее?” “Что за внутренняя неудовлетворенность снедала супругов Чаушеску, заставляя их столь надрывно убеждать свой народ, что они заслуживают подобного поклонения?”.
Особенно важным для Чаушеску стал 1974 год, когда, по сути дела, был завершен процесс концентрации всей полноты власти в его руках, что нашло свое конституционное оформление в избрании Чаушеску президентом страны. В том же году XI съезд принимает новую программу партии, где была поставлена задача построения всесторонне развитого социалистического общества и продвижения к коммунизму.
Партия стала важнейшим звеном тоталитарного режима. Созданная в мае 1921 года, она долгое время действовала в подполье и была малочисленной. В 1944 году в рядах партии состояло полторы тысячи человек. Однако после войны ее численность быстро растет. В 1948 году компартия, насчитывающая к тому времени уже 806 тысяч членов, и социал-демократическая партия (132 тысячи) объединились и образовали Румынскую рабочую партию во главе с Георге Георгиу-Деж. Постепенно партия превратилась в орудие диктатуры, в инструмент лжи и демагогии. Недаром народные массы отождествляли партию и режим личной власти Чаушеску. Внутри РКП не существовало практически никакой оппозиции. Подавляющее большинство членов партии во имя спокойствия и личного благополучия смирились с системой, те же одиночки, кто изредка отваживался противостоять режиму личной власти, были скорее исключением, чем правилом.
Насквозь идеологизированные общественные науки формировали мифы и стереотипы, утверждающие, что в стране успешно развивается внутрипартийная демократия, что, “выполняя руководящую роль в обществе, РКП постоянно совершенствует стиль и методы работы, уделяет особое внимание обеспечению непосредственной связи с трудящимися массами”.
Несмотря на то, чти Чаушеску окружил себя самыми проверенными людьми, полностью он доверял только своим близким и родственникам. Через них он контролировал армию, органы внутренних дел, профсоюзы, Госплан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17