сверху вниз, справа налево и даже по спиралеобразной кривой. Общеизвестно, кстати, Что Пико делла Мирандола был способен читать наизусть целые поэмы от первой до последней строфы.
Самопознание
Тут мне хотелось бы подчеркнуть, каким серьезным недостатком и даже своего рода заболеванием является неспособность забывать. Ведь забывать – значит производить отбор, а умение выбрать наиболее ценное означает способность к абстрактному мышлению, то есть умение быстро оценить обстановку, отбрасывая массу ненужной информации, которая лишь засоряет нашу память. Но забыть – это отнюдь не означает окончательно вычеркнуть из памяти часть ранее полученных знаний, лишиться каких-либо приобретенных навыков. Недаром ведь специалисты по вопросам памяти говорят о «способности сокрытия». Во всяком случае, по-видимому, уже доказано, что в нашем сознании сохраняются все произведенные жизнью «записи». С помощью гипноза или другими средствами, а порой даже в результате случайного потрясения завеса забвения приподымается и на поверхность извлекается нечто, что нам казалось окончательно забытым. Стало быть, в структуре головного мозга функционирует естественный механизм отбора, устанавливающий равновесие между теми сведениями, что сохраняются в памяти, и теми, которые преданы забвению.
В связи с этим мне хотелось бы высказать довольно смелую мысль о том, что в период импринтинга все мы являемся мнемонистами – и люди, и муравьи, и утки, и собаки, и лисицы. Да простится мне некоторая образность в выражениях, если я скажу, что в завесе забвения есть окошко и что именно через него проникают те навыки и сведения, которые никогда не перечеркиваются памятью. Не исключено также, что таких окошек два, а возможно, и более. Ведь порой нам приходится встречаться не с одним, а с несколькими критическими периодами, которые играют подчас различную роль. Вначале Конрад Лоренц, изучавший поведение гусей и галок, а затем и его ученик Фриц Шутц, исследовавший повадки уток, доказали существование у некоторых видов животных двух критических периодов: одного для неполового запечатления, направленного на выработку навыков поведения в сообществе, и другого для полового запечатления.
Функции импринтинга
Естественные функции импринтинга могут быть весьма различны. Первая и самая прямая – это формирование привязанности между потомством и родителями. На основе этого развиваются затем различные особенности поведения в сообществе и полового влечения. Но существует также и другая форма запечатления, не связанная с жизнью в сообществе, когда некоторые виды животных обретают необратимые сведения о том, чем им надлежит питаться и где селиться. Лососи, например, способны отыскать дорогу из открытого моря к месту нереста, потому что еще мальками они научились распознавать химический состав родных водоемов и могут безошибочно выбрать обратный путь из своего первого миграционного путешествия.
Итак, импринтинг – это форма обретения устойчивых навыков, которые остаются неизменно запечатленными на протяжении всей жизни. Следовательно, главная функция импринтинга состоит в получении информации об окружающей среде и прочном закреплении полученных сведений. Эта форма обучения имеет явные отличия от других форм, которые предоставляют животным достаточную свободу приспособляемости к среде обитания в зависимости от переменчивости ее условий. Таким образом, импринтинг можно рассматривать как некую переходную форму от инстинкта к познанию.
Само собой разумеется, что для получения информации должны существовать определенные условия: недостаточно, например, иметь общее представление о матери, необходимо еще уметь распознать собственную мать. Не перестаешь удивляться, когда видишь колонию фламинго, где среди нескончаемого леса ног и громоздящихся туловищ птенцы все-таки находят собственных родителей, а те – своих отпрысков.
Значение необратимости вполне понятно, если учесть, что, воспринимая сигналы от родителей, каждая особь запечатлевает в своем сознании образ животных своего собственного вида, что и определяет впоследствии различные проявления его поведения в сообществе. Действительно, ни одно животное не изменяет своему виду на протяжении всей своей жизни. Таким образом, полученная информация закрепляется навсегда в мозгу животного именно в тот период, когда возможность ошибок сведена до минимума, то есть когда забота о нем со стороны родителей осуществляется наиболее полно.
В кажущемся единообразии птенец должен распознать мать.
Уже много лет стоит вопрос, связанный с первоначальным пониманием импринтинга, согласно которому животные посредством этой формы обучения вырабатывают для себя обобщенный образ собственного вида. С помощью ряда экспериментов, проведенных лет пятнадцать назад, мне удалось удостовериться в том, что импринтинг действительно обусловливает развитие внутривидового полового влечения. С той поры и по сегодняшний день было изучено множество случаев, поясняющих, каким образом даже при наличии полиморфизма животные находят себе пару, руководствуясь навыками, полученными в раннем возрасте. Это касается птиц, млекопитающих, рыб, а возможно, и насекомых, о чем я уже писал в последнем издании моей книги «Выбор полового партнера». Мое представление об этом явлении сводится к следующему: сигналы, благодаря которым животные распознают себе подобных, в естественных условиях обычно одинаковы у всех особей данной популяции; если некоторые особи наделены какими-либо другими характерными отличительными признаками, то половое влечение по отношению к ним не срабатывает. Но иногда – а это проявляется главным образом среди домашних животных, у которых сигналы видового распознавания могут значительно варьировать, – наблюдаются случаи межвидового полового влечения.
Как правило, посредством импринтинга закрепляются реакции на те сигналы, которые в дальнейшем будут определять поведение животного по отношению к тому или иному члену данного вида (а также к определенному типу пищи или местообитанию). Ответные реакции на такие сигналы обычно зависят от предварительных навыков и возникают у животных непроизвольно, без обучения.
Мне особенно запомнилась пара голубей, которых я вырастил еще в детстве. Когда оба голубя (кстати, оказавшиеся самцами), подросли, они стали относиться ко мне, а вернее к моей руке, которая выхаживала их, словно она была представительницей их вида. При виде моей руки голуби принимались ворковать и прижиматься к ней, совершая при этом все стереотипные движения обряда ухаживания. Правда, в конце концов они все же спарились с голубками. Несомненно, однако, одно: дружеское отношение и половое влечение и к человеку, и к самкам своего собственного вида – все это явилось плодом импринтинга, который в данном случае следовало бы назвать расширенным, ибо запечатление выработалось и на меня, и на представителя своего вида.
Существуют также такие формы импринтинга, когда запечатлевается не только объект влечения, но и само его поведение. Наиболее яркий пример этому демонстрируют птицы, среди которых действует так называемое голосовое запечатление. Немецкий этолог Николаи, воспитавший выводок снегирей, заметил, что во время критического периода его птицы необратимо усвоили нехитрый мотив, который он постоянно насвистывал, и стали использовать эту мелодию в качестве сигнала межвидового распознавания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Самопознание
Тут мне хотелось бы подчеркнуть, каким серьезным недостатком и даже своего рода заболеванием является неспособность забывать. Ведь забывать – значит производить отбор, а умение выбрать наиболее ценное означает способность к абстрактному мышлению, то есть умение быстро оценить обстановку, отбрасывая массу ненужной информации, которая лишь засоряет нашу память. Но забыть – это отнюдь не означает окончательно вычеркнуть из памяти часть ранее полученных знаний, лишиться каких-либо приобретенных навыков. Недаром ведь специалисты по вопросам памяти говорят о «способности сокрытия». Во всяком случае, по-видимому, уже доказано, что в нашем сознании сохраняются все произведенные жизнью «записи». С помощью гипноза или другими средствами, а порой даже в результате случайного потрясения завеса забвения приподымается и на поверхность извлекается нечто, что нам казалось окончательно забытым. Стало быть, в структуре головного мозга функционирует естественный механизм отбора, устанавливающий равновесие между теми сведениями, что сохраняются в памяти, и теми, которые преданы забвению.
В связи с этим мне хотелось бы высказать довольно смелую мысль о том, что в период импринтинга все мы являемся мнемонистами – и люди, и муравьи, и утки, и собаки, и лисицы. Да простится мне некоторая образность в выражениях, если я скажу, что в завесе забвения есть окошко и что именно через него проникают те навыки и сведения, которые никогда не перечеркиваются памятью. Не исключено также, что таких окошек два, а возможно, и более. Ведь порой нам приходится встречаться не с одним, а с несколькими критическими периодами, которые играют подчас различную роль. Вначале Конрад Лоренц, изучавший поведение гусей и галок, а затем и его ученик Фриц Шутц, исследовавший повадки уток, доказали существование у некоторых видов животных двух критических периодов: одного для неполового запечатления, направленного на выработку навыков поведения в сообществе, и другого для полового запечатления.
Функции импринтинга
Естественные функции импринтинга могут быть весьма различны. Первая и самая прямая – это формирование привязанности между потомством и родителями. На основе этого развиваются затем различные особенности поведения в сообществе и полового влечения. Но существует также и другая форма запечатления, не связанная с жизнью в сообществе, когда некоторые виды животных обретают необратимые сведения о том, чем им надлежит питаться и где селиться. Лососи, например, способны отыскать дорогу из открытого моря к месту нереста, потому что еще мальками они научились распознавать химический состав родных водоемов и могут безошибочно выбрать обратный путь из своего первого миграционного путешествия.
Итак, импринтинг – это форма обретения устойчивых навыков, которые остаются неизменно запечатленными на протяжении всей жизни. Следовательно, главная функция импринтинга состоит в получении информации об окружающей среде и прочном закреплении полученных сведений. Эта форма обучения имеет явные отличия от других форм, которые предоставляют животным достаточную свободу приспособляемости к среде обитания в зависимости от переменчивости ее условий. Таким образом, импринтинг можно рассматривать как некую переходную форму от инстинкта к познанию.
Само собой разумеется, что для получения информации должны существовать определенные условия: недостаточно, например, иметь общее представление о матери, необходимо еще уметь распознать собственную мать. Не перестаешь удивляться, когда видишь колонию фламинго, где среди нескончаемого леса ног и громоздящихся туловищ птенцы все-таки находят собственных родителей, а те – своих отпрысков.
Значение необратимости вполне понятно, если учесть, что, воспринимая сигналы от родителей, каждая особь запечатлевает в своем сознании образ животных своего собственного вида, что и определяет впоследствии различные проявления его поведения в сообществе. Действительно, ни одно животное не изменяет своему виду на протяжении всей своей жизни. Таким образом, полученная информация закрепляется навсегда в мозгу животного именно в тот период, когда возможность ошибок сведена до минимума, то есть когда забота о нем со стороны родителей осуществляется наиболее полно.
В кажущемся единообразии птенец должен распознать мать.
Уже много лет стоит вопрос, связанный с первоначальным пониманием импринтинга, согласно которому животные посредством этой формы обучения вырабатывают для себя обобщенный образ собственного вида. С помощью ряда экспериментов, проведенных лет пятнадцать назад, мне удалось удостовериться в том, что импринтинг действительно обусловливает развитие внутривидового полового влечения. С той поры и по сегодняшний день было изучено множество случаев, поясняющих, каким образом даже при наличии полиморфизма животные находят себе пару, руководствуясь навыками, полученными в раннем возрасте. Это касается птиц, млекопитающих, рыб, а возможно, и насекомых, о чем я уже писал в последнем издании моей книги «Выбор полового партнера». Мое представление об этом явлении сводится к следующему: сигналы, благодаря которым животные распознают себе подобных, в естественных условиях обычно одинаковы у всех особей данной популяции; если некоторые особи наделены какими-либо другими характерными отличительными признаками, то половое влечение по отношению к ним не срабатывает. Но иногда – а это проявляется главным образом среди домашних животных, у которых сигналы видового распознавания могут значительно варьировать, – наблюдаются случаи межвидового полового влечения.
Как правило, посредством импринтинга закрепляются реакции на те сигналы, которые в дальнейшем будут определять поведение животного по отношению к тому или иному члену данного вида (а также к определенному типу пищи или местообитанию). Ответные реакции на такие сигналы обычно зависят от предварительных навыков и возникают у животных непроизвольно, без обучения.
Мне особенно запомнилась пара голубей, которых я вырастил еще в детстве. Когда оба голубя (кстати, оказавшиеся самцами), подросли, они стали относиться ко мне, а вернее к моей руке, которая выхаживала их, словно она была представительницей их вида. При виде моей руки голуби принимались ворковать и прижиматься к ней, совершая при этом все стереотипные движения обряда ухаживания. Правда, в конце концов они все же спарились с голубками. Несомненно, однако, одно: дружеское отношение и половое влечение и к человеку, и к самкам своего собственного вида – все это явилось плодом импринтинга, который в данном случае следовало бы назвать расширенным, ибо запечатление выработалось и на меня, и на представителя своего вида.
Существуют также такие формы импринтинга, когда запечатлевается не только объект влечения, но и само его поведение. Наиболее яркий пример этому демонстрируют птицы, среди которых действует так называемое голосовое запечатление. Немецкий этолог Николаи, воспитавший выводок снегирей, заметил, что во время критического периода его птицы необратимо усвоили нехитрый мотив, который он постоянно насвистывал, и стали использовать эту мелодию в качестве сигнала межвидового распознавания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33