Допив бутылку джина, мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Вот это мы дали! Ирка, а как ты сядешь за руль? — спросила Натка.
— Ерунда! Я водила папин «запорожец» в большем подпитии. Это было у брата на свадьбе.
Я посмотрела на часы и потащила Натку к машине.
— Ты куда?
— Хочу встретиться с одним человеком.
— С кем?
— С тем сутенером, про которого я тебе рассказывала.
— Ты же сказала, что он не может нам помочь.
— Может, но не хочет. Просто мы закончили наши отношения, но не поставили финальную точку.
Это была бредовая затея. Мы поехали в Токио, в апартаменты Марата. Я и сама не знала, зачем мне это надо. Наверное, я никак не могла простить ему, что мы расстались без особого сопротивления с его стороны. Я включила музыку на полную катушку и посмотрела на Натку. Она вновь высунулась в люк, махала проезжающим мимо японцам и орала пьяные песни. Машина неслась с бешеной скоростью, я улыбалась и смахивала пьяные слезы. Говорят же, что, когда много выпьешь, водка начинает плакать. Так случилось и со мной. Я думала о себе, о Марате, о том, как нам было хорошо вдвоем. Я бы все равно не смогла подставить его с пленкой. Просто не смогла, и все. Не такая уж я и сука, какой стараюсь казаться.
Подъехав к дому Марата, я увидела человек десять мирно беседующих мужчин европейской внешности. Среди них был Марат и его отец.
— Что там за столпотворение? — поинтересовалась пьяная Натка.
— Стрелка.
— Какая еще стрелка?
— Сходка воров, сутенеров, криминалов, не знаю, как это еще назвать.
— Красивые воры, ничего не скажешь. Все как на подбор, словно с журнала Плейбой.
От выпитого джина голова трещала, способность здраво рассуждать притупилась.
— Ты сиди, я скоро буду, — сказала я Натке.
— Ты куда?
— Хочу поставить точку на неудавшихся отношениях.
— Ты же совершенно пьяна!
— Ничего, так далее легче, а то, может, трезвой у меня бы не хватило духу.
Я только хотела выйти из машины, как рядом с нашей тачкой появился лысый. Мы обе вздрогнули и посмотрели на него как на приведение.
— Уйди нечистая, — махнула я на него рукой.
Лысый расширил глаза и тяжело задышал.
— Уйди нечистая, кому говорят!
— Сгинь! — поддержала меня пьяная Натка.
Лысый открыл заднюю дверь и сел на заднее сиденье. Обняв нас сзади, он улыбнулся, показав при этом гнилые зубы, и прошипел:
— Сейчас так сгину, что на всю жизнь запомните, сучки!
— Натка, это не мираж, он настоящий, — сказала я гробовым голосом.
— Конечно, реальный, а какой же еще! Вы, девочки, где должны быть? Я вас уже обыскался. Ты, Ирина, насколько я помню, должна быть с Маратом и получать нужную информацию. Что это, он один стоит, без тебя? Ведь твое дело — быть рядом. Он вообще в последнее время без тебя ездит, как это называется?
— Я же тебе сказала, что мы поссорились…
— А тебе было сказано: помириться.
— Не получается…
— Я тебе сейчас башку разобью, чтобы получилось. А ты, Наталья, должна вкалывать в кабаре и обслуживать клиентов после работы, а еще ждать своего дипломата. Только почему ты тут спиваешься, непонятно. Вы что, телки, совсем оборзели, не понимаете, куда попали? Может, вы думаете, что с вами тут в детские игры играют? Я как чувствовал, что вы тут появитесь. Решил немного подежурить, и не ошибся. Машину где-то раздобыли. По Токио гоняете как у себя дома. Вид у вас, правда, не совсем товарный. Кто это вас так отделал? Или в бордель какой-нибудь попали?!
— «Кто отделал, кто отделал…» Тебя это не касается, — процедила я сквозь зубы. — А ну, пошел вон из машины!
— Что ты сказала, сучка?!
— Что слышал! Так, без приглашения, в машину не садятся. Не твоя тачка, вот и выметайся отсюда. Мы больше к тебе и твоим друзьям отношения не имеем. Можешь оставить наши паспорта себе на память.
— Да вы что, телки, совсем сдурели! Вы теперь на нас пожизненно работать будете. Мы вас купили. Вы наша собственность! Забыли, что ли, кто вас сюда привез?!
— А вот это ты видел! — я развернулась и показала лысому огромную фигу.
Лысый покраснел, тяжело задышал и заехал мне в ухо. Я сморщилась от боли. Этот придурок попал как раз по тому месту, где были наложены швы. Затем он ткнул в мой затылок пистолетом и сурово произнес:
— А ну-ка, заводи мотор и поехали!
— Куда?
— Как куда? К Григоричу.
— Зачем?
— Поехали, там разберемся.
— Может, не стоит никуда ехать, — взмолилась я.
— Давай заводи машину, или я прострелю твою башку!
Лысый положил палец на спусковой крючок. Сердце мое учащенно забилось, захотелось позвать на помощь Марата. Он стоял всего в нескольких метрах, такой далекий и такой родной. Выглядел он, как всегда, превосходно — в дорогом — костюме, белой рубашке с шелковым галстуком и до блеска начищенных ботинках. Ну что ему стоит повернуть голову и посмотреть в нашу сторону? Крикнуть ему я не могла, так как прекрасно понимала, что если закричу, то получу пулю в затылок, и причем без всяких предупреждений. Пришлось завести мотор. Машина взревела и плавно заработала.
— Поехали! Не хрен тянуть! — злился лысый.
Я стала слушать, как работает двигатель, и удивленно пожимать плечами.
— Что случилось?
— Машина аварийная. Сюда еле доехали. Можно открыть капот и покопаться в моторе?
— Ты что, совсем оборзела?! Я сейчас разнесу все твои мозги! Поехали, кому говорят!
— У меня не получается, садись за руль ты.
— Что у тебя не получается?! Я же слышу: двигатель работает нормально! А ну не дури, а то застрелю!
— Педаль газа не работает. Видишь, нажимаю, а машина никуда не едет! Пойди посмотри, что случилось. Хочешь, мы пересядем в твою машину и поедем на твоей. Зачем на аварийной-то ехать?!
Я хотела открыть дверь и выйти из машины, но лысый рявкнул что было сил:
— Сидеть!
Вздрогнув, я села как вкопанная, боясь пошевелиться.
— Да от тебя перегаром разит, как от скотины! — разозлился лысый. — Нажрались, как суки!
— Не нажрались, а напились, — вежливо поправила его Натка.
Дальнейшие события развивались так быстро, что я даже не успела что-либо понять. Развернувшись, я схватила лысого за руку с пистолетом. Натка достала из-под сиденья толстую железную пику и всадила лысому прямо в горло. Лысый ослабил руку, и пистолет упал. Натка посмотрела на меня полоумным взглядом и расстерянно произнесла:
— Ирина, я его убила… Я не хотела, клянусь! Я случайно сунула руку под сиденье и нащупала эту пику. Мне показалось, что он может тебя застрелить…
Я погладила ее по плечу и тихо сказала: — Хорошо, что этот идиот держал у себя под сиденьем такую штуку. Наверное, она у него лежала на случай самообороны. Вот и нам пригодилась. Если бы ты не воткнула в него эту пику, он бы меня убил. Понимаешь, еще чуть-чуть — и он бы выстрелил! Ты просто опередила его. Выстрела не произошло по счастливой случайности, иначе трупом была бы я.
Натка не слышала моих слов. Закрыв глаза, она беспрестанно повторяла:
— Ирочка, я не хотела. Клянусь тебе, я не хотела. Меня посадят?
— Кто?!
— Полиция.
— А как она узнает, что это ты?!
— Труп увидит.
— Не увидит. Мы его спрячем. Ты спасла мне жизнь. Успокойся.
Натка испуганно покосилась на лысого и с опаской спросила:
— Ирочка, а он живой или мертвый?
— Должен быть мертвым.
— А если нет?
— Успокойся, Натка, он мертвый, и все. Взглянув на лысого, я почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66