К этому можно добавить еще на удивление немногое. Иероглифическое письмо Мероэ может быть прочитано, но не понято. О его западных и южных границах остается только гадать. Особенности его повседневной жизни можно предположить по горсти предметов – в основном из царских гробниц, так как прочие не подвергались систематическому изучению, хотя это своеобразие росло и менялось в течение тысячелетий оседлости и технических изобретений. Какова была природа того «божественного царствования»? Как жители Мероэ и соседних с ним городов встретили приход железа, металлургии, торговли с доброй половиной земного шара? Что эти горожане знали о Китае, чьи бронзовые изделия они копировали и чьи шелка они покупали? Об Индии, чей хлопок носили? Об Аравийском полуострове, чьи товары выменивали? Кто путешествовал с юга и запада и обратно на запад и юг, что с ними стало? О влиянии этой цивилизации на остальную Африку, бывшем столь могущественным, мы практически ничего не ведаем.
Сегодня, к счастью, открываются возможности узнать больше. Подогреваемое интересом к своей земле и к Африке в целом, правительство Суданской республики решило, что Куш, их дальний предшественник, заслуживает лучшего к себе отношения. Но старые трудности никуда не делись: раскопки обходятся невероятно дорого, и страна, сосредоточившись на модернизации и развитии, не может тратить много денег на прошлое. Таким образом, несмотря на высокую заинтересованность, работы по раскопкам кушитской цивилизации могут зависеть, как было и в Египте, лишь от щедрости иностранных спонсоров.

Украшения из благородных металлов напоминают о былом могуществе «черных фараонов» – правителей Куша
Они не потратят время и усилия зря. Ведь огромный город Мероэ – подобно другим кушитским городам, которых еще ждут археологические исследования, – возвысился на Среднем Ниле в те же самые столетия, когда Греция Перикла оставила свою метку на народах Средиземноморья, и значимость столицы Куша, если полагаться на место действия и исторические обстоятельства, могла быть ненамного меньшей. Подобно Афинам, Мероэ вел широкую торговлю с многими государствами, развивал собственные традиции в искусстве и литературе, распространял семена своего влияния далеко за пределами города и лелеял верования и привычки, которым он следовал сам и передал другим уже после того, как его собственная сила была утрачена. Он заслужил почетное место в ряду цивилизаций, повлиявших на мир. С Мероэ началась история современной Африки.
Древности страны Куш
Памятники кушитской культуры расположены в основном в северном Судане. Страна эта из-за политической нестабильности, длящейся много лет гражданской войны и голода никогда не была особенно привлекательной для туристов. Однако на севере Судана ситуация достаточно безопасная. Перелет до Хартума с пересадкой в Каире. Далее на север либо поездом, либо местными авиалиниями, либо на автомобиле. С учетом того, что в городках у излучины Нила на севере Судана гостиницы мало соответствуют европейским понятиям о комфорте, надо быть готовым к весьма спартанским условиям жизни. И вообще, значительные переезды по пустынной местности, вдали от цивилизации сопряжены с необходимостью хорошенько подготовиться к такому путешествию.

РЫЦАРИ ПРЕСВИТЕРА ИОАННА
Пресвитер Иоанн был властителем, который мог бы посоперничать богатствами с Мансой Мусой. Полумонах-полумонарх, он, говорили, правил сорока двумя малыми властителями и кучей странных созданий: кентавров, амазонок и великанов, которые изначально были шестидесяти локтей росту, но потом уменьшились до двадцати. В его государстве не существовало ни разврата, ни воровства, ни бедности. Полупрозрачные стены его дворца были созданы из хрусталя, а крыша – из самоцветов. Тут принимали любого путешественника или странника, и ежедневно тридцать тысяч гостей садились за огромный стол из цельного изумруда, подпираемый двумя аметистовыми колоннами. Этот стол обладал замечательным свойством: он помогал сидящим за ним не пьянеть, ведь трезвость была особенно необходима: почетные гости пресвитера были сплошь лицами духовного звания. По правую руку сидела дюжина архиепископов, а по левую – два десятка епископов. Сам пресвитер был настолько свят, что даже его слуги принадлежали к светочам церкви: управляющий был патриархом, церемониймейстер – аббатом, а повар – приором. Через его владения протекала река, воды которой несли из песчаного моря груды драгоценных камней. Одежды его были сшиты из кожи драгоценной саламандры, очищенной в пламени, а из соседних стран к нему шли караваны верблюдов, груженных данью.
Но, окруженный всей этой роскошью, пресвитер оставался скромным человеком. Он не употреблял громких титулов, довольствуясь простым званием «пресвитер» – «священник», и, несмотря на то что у него была толпа обожающих его жен, он позволял им приближаться к себе лишь четыре раза в год. Каждый день он лично пел перед алтарем святого Фомы, принесшего в его страну истинную веру, а единственной мечтой пресвитера было раздавить «мусульманскую гадину». Во время войны он командовал могущественным войском, в котором даже имелся отряд каннибалов, что было весьма удобно в плане уничтожения трупов после боя. Но в мирное время в путешествия по своим владениям он брал лишь простой деревянный крест да чашу земли в знак того, что из земли он был создан, в землю и возвратится. Смерть его особенно не заботила – в его царстве бил источник жизни, и каждому, искупавшемуся в нем, возвращались сила и здоровье человека тридцати двух лет. Согласно осведомленным источникам, сам пресвитер принимал это лекарство восемь раз, и его настоящий возраст равнялся 562 годам.
Эта невероятная фигура занимала умы европейских фантазеров, по меньшей мере, за четыре века до того, как в 1497 году португальские каравеллы обогнули южный мыс Африки. Где конкретно следовало искать его сказочное царство, никто не знал. Из Эфиопии долетали дразнящие отрывки информации, рассказы о христианском правителе, заклятом враге ислама, чей двор прямо-таки изобиловал священниками. То, что его владения казались столь маленькими, естественно, весьма разочаровывало, так как даже на неточных картах того времени Эфиопия выглядела небольшим государством между Верхним Нилом и Красным морем. Но европейские ученые изобрели достойное объяснение: они утверждали, что пресвитера оттеснили туда те же самые всепобеждающие монголы, что чуть было не поглотили Европу. Таким образом, Эфиопия была подлинным остатком знаменитой империи пресвитера и должна была содержать квинтэссенцию всего, что он сохранил.
Португальцы, первыми отправившиеся на поиски пресвитера Иоанна в 1500 году, вряд ли подходили для того, чтобы встречаться с богоугодным владыкой. Многие из них были degredados (порт. «отбросы, отверженные») – каторжниками, которым дали возможность искупить свои грехи. Их привозили на кораблях, двигавшихся вдоль берега вокруг Африки, и оставляли в разных местах с наказом двигаться вглубь на поиски царства пресвитера Иоанна. Найди они его, им даровали бы полное прощение. Но этого не случалось, так как они никогда не возвращались назад с удачей. Да и вообще они редко когда возвращались… Определенного положительного результата удалось достичь только на северном и восточном берегах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61