Теперь, когда ее пальцы лежали в его ладони, Атейла живо чувствовала, что между ними существует какая-то невидимая связь и ничего не требуется объяснять.
Она принадлежала ему, она была частью его, и нежное прикосновение его руки подтверждало это. Атейла взглянула в лицо графа и поняла, что он думает о том же, что она.
Опустив ее руки, осторожно, словно боясь напугать ее, граф обнял девушку.
- Мне действительно больше ничего не надо знать, - сказал он. - Я знаю, что люблю тебя больше жизни, моя дорогая, ты моя, а все остальное не имеет значения.
Он говорил глубоким негромким голосом, медленно наклоняясь к ней. Наконец их губы соприкоснулись. Он нежно целовал ее. И от этого поцелуя ее сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди от счастья.
Любовь, о которой она мечтала, пришла к ней. Такая любовь, какая связывала ее родителей, такая, которая и есть главная драгоценность в жизни.
Граф прижал ее к себе. Его губы становились все более требовательными, более настойчивыми, и все-таки очень нежными. Этот поцелуй был так прекрасен, что слезы снова покатились по щекам девушки.
Он поднял голову.
- Не надо плакать, моя дорогая! Гоблины исчезли, больше они никогда не напугают тебя.
Она попыталась улыбнуться, но почувствовала, что больше не выдержит такого напряжения, и спрятала лицо на его плече.
- Я… я думала, мне придется уехать… и я больше не увижу тебя! - прошептала она. Его объятие стало еще крепче.
- Я бы никогда не отпустил тебя. Я был вне себя прошлой ночью, когда произнес эти безумные слова. Я знаю, что не могу жить без тебя.
Неожиданно он замолчал, потом заговорил снова, и голос его звучал невесело.
- Ты знаешь, несмотря на мою любовь, я не могу сейчас просить твоей руки. Но я дам Надин развод, которого она так жаждет.
Атейла подняла голову.
- Ты… что, действительно думаешь, что… я приехала сюда… с такими низкими целями?
- Зачем же ты приехала?
- Все гораздо… проще, чем ты думаешь, - ответила Атейла. - Графиня, как называют твою жену в Танжере, попросила отца Игнатия найти англичанку, с которой она могла бы отправить Фелисити в Англию.
Граф внимательно слушал, а его руки по-прежнему обнимали ее.
- Я была очень больна. В пустыне разбойники напали на наш караван… убили моего отца… и ранили меня… Меня подобрали и принесли в Танжер. Отец Игнатий приютил меня в миссии, главой которой он был.
- Так вот откуда эта страшная рана у тебя на плече, - воскликнул граф. - Я понял прошлой ночью, почему ты потеряла сознание, когда я дотронулся до нее.
- Она только что зажила, - ответила Атейла. - Я хотела вернуться в Англию, но у меня не было денег. И отец Игнатий отвел меня на виллу, где жила мать Фелисити. На следующий же день началось наше путешествие.
- Но, почему вдруг моя жена решила возвратить мне ребенка, которого три года назад так жестоко похитила у меня, - спросил граф.
- Графиня очень больна, и она говорила, что Фелисити осложняет ее отношения с Comte. А сама девочка… была… не очень счастлива с ним.
Она почувствовала, как замер граф, и испугалась, что он вновь начнет оскорблять Comte, как он делал это не раз, но тот промолчал. Тогда Атейла продолжила:
- Я согласилась с предложением графиня, потому что надеялась в Англии найти своих родственников, а деньги на дорогу графиня дала мне.
Она взглянула на кровать и добавила:
- Но к тому времени, как мы добрались сюда, деньги почти кончились. На кровати это все, что осталось.
Граф улыбнулся, а потом нежно сказал:
- И ты серьезно думала, мое сокровище, что сможешь уехать и жить на эти деньги?
- Мне было очень страшно, я не знала, куда идти, - призналась Атейла.
- Поверь мне, больше тебе не придется бояться. Теперь я все понял и умоляю простить меня за то, что я мог заподозрить тебя. И все из-за того, что ты необычайно красива и, конечно, так великолепно была одета.
Он замолчал, словно обдумывая что-то, потом сказал:
- Как же я глуп, что не догадался сразу, откуда у тебя такая дорогая и красивая одежда. Это моя жена подарила тебе?
Атейла кивнула:
- У нас отняли все. В миссии мне дали платье, но оно больше всего было похоже на безобразный серый мешок.
Граф засмеялся:
- Каким бы безобразным ни было твое платье, оно не могло скрыть красоту твоих волос, твоих глаз, твоего очаровательного маленького носика и твоих губ, мое сокровище. Они были созданы для моих поцелуев.
Он поцеловал ее требовательно и страстно.
- Сколько мужчин целовали тебя до меня?
- Никто, - ответила Атейла. - Раньше я… не встречала никого… похожего на тебя.
- Уж я постараюсь, чтобы ты их не встретила, - ответил граф. - Но о чем же ты проговорила весь вечер с сэром Кристофером? Я ведь вообразил, что он влюбился в тебя!
Атейла засмеялась:
- Он знает все о моем отце, читал его книги и статьи в Королевском географическом журнале. Граф удивленно посмотрел на нее:
- Ты хочешь сказать, что твой отец - Гордон Линдсей?
- Да, но я не думала, что тебе что-нибудь говорит это имя.
- Я слышал о нем. Так уж получилось, что именно я президент Королевского географического общества, и, естественно, я регулярно читаю наш журнал.
- Я и представить себе этого не могла. Я ни за что не догадалась бы, что имя папы тебе известно.
- Его статьи читаются с захватывающим интересом. Но его дочь кажется мне просто восхитительной!
И он снова приник к ее губам долгим сладостным поцелуем. Атейле казалось, что вместе с поцелуем он взял ее сердце и теперь оно навеки принадлежит ему. И это было так прекрасно, что страшно было поверить. Она слегка прижалась к графу, а он все целовал и целовал ее.
А потом он спросил:
- Если никто не целовал тебя раньше, скажи, что ты чувствуешь?
- Это прекрасно! У меня нет слов… Твои поцелуи, словно звезды над пустыней, когда кажется, что вся Вселенная полна ими. А может, они словно лучи солнца, которое медленно поднимается над горизонтом, согревая землю. Это счастье, которое могла бы выразить только музыка.
Восторг, такая страсть слышались в ее голосе, что у графа дыхание перехватило.
Он целовал ее до тех пор, пока земля не закружилась у них под ногами. Они словно уносились в небо, навстречу солнцу, обжигаемые пламенем страсти.
«Я люблю тебя… я люблю тебя!»- кричало сердце Атейлы, и наконец она решилась произнести это вслух.
- И я люблю тебя, дорогая, - сказал он. - Но мне предстоит еще многое сделать, прежде чем я смогу назвать тебя своей женой.
- Я не уверена, что ты должен… жениться на мне.
- А я уверен и твердо намерен это сделать! Никто и ничто не остановит меня. Но развод займет немало времени и вызовет скандал в обществе. Для моей семьи это будет очень тягостно, но тут уж ничего не поделаешь.
Атейла услышала нотку горечи в его голосе и поняла, насколько графу ненавистна сама мысль о том, что его личные дела станут достоянием светских сплетников. Но тут, словно сказав себе, что ничто, кроме их любви, не имеет значения, он прижал девушку и снова поцеловал.
Атейла, не в состоянии ни о чем думать, лишь чувствовала, что внезапно очутилась на небесах, где нет ни страха, ни боли и где царит любовь.
Глава 7
Весь остаток дня Атейла жила как в волшебном сне. И все время, пока она была с Фелисити, она считала часы до встречи с графом.
Уходя от нее, он сказал:
- К сожалению, я должен тебя покинуть, дорогая. Уики уезжают после ленча, и Хогарт с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31