привезли через 3 дня 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Им не хватало фамильных портретов, покрывающих стены; первые Рокбурны в большинстве своем были воинами и отличались красотой, унаследованной их потомками.
Один из Рокбурнов, написанный Ван Дейком, представлял точную копию Энтони, а сияющие глаза и прямой аристократический нос Маристы легко угадывались на портретах бабушки и дедушки и даже прабабушки и прадедушки.
И только сэр Джошуа Рейнолдс, писавший портрет леди Рокбурн, мог бы запечатлеть на полотне красоту Летти, напоминавшую всякому, кто ,ее видел, цветущую магнолию в садах замка.
В первую минуту леди Рокбурн не могла поверить, что им придется вскоре распрощаться со всем этим.
— Может, продать картины? — нерешительно спросила она.
— Я проиграл замок со всей обстановкой и землями. — Голос сэра Ричарда напоминал крик боли.
Из всего, чем он когда-то владел, он мог взять в Довкот-Хаус только личные вещи, но ничего, что досталось ему по наследству.
Только после смерти сэра Рокбурна, поразившей его близких до такой степени, что они возненавидели графа Стэнбрука и мечтали причинить ему такое же зло, какое он причинил им, Энтони украдкой пробрался в замок и принес несколько вещей — из тех, которые отец был вынужден оставить новому владельцу.
Мариста до сих пор с содроганием вспоминала о том дне, когда они осознали, что отец ушел от них безвозвратно.
В тот день было очень жарко.
Сэр Ричард спустился к завтраку в маленькую столовую, которая после большой Утренней гостиной замка казалась тесной клетушкой.
Он был мрачен и молчалив, но, поскольку в таком настроении он пребывал с тех пор, как они покинули замок, никто не подумал о чем-то чрезвычайном.
Только его жена обратила внимание, что он не притронулся к еде и оттолкнул чашку с кофе.
Он встал из-за стола со словами:
— Жарко сегодня! Пойду искупаюсь.
Сэр Рокбурн часто купался летом, и потому снова никто не удивился его желанию, — Надеюсь, вы не хотите, чтобы я пошел с вами, папенька, — сказал Энтони. — Я собирался поехать к генералу Гренджу, узнать, не изменил ли он свое решение насчет фаэтона. Цена, которую он предлагает за него, явно занижена.
— Правильно, — кивнул сэр Ричард. — Постарайся выручить как можно больше, а деньги отдай матери.
— Я буду торговаться изо всех сил, — решительно произнес Энтони.
Но отец, казалось, не слушал его.
Он обогнул стол и, наклонившись, поцеловал жену.
— Береги себя, любимая, — молвил он. — И не переутомляйся.
Она повернулась к нему.
— А ты не сиди слишком долго в воде. Мне совсем не хочется, чтобы ты простудился.
Он снова поцеловал ее и молча вышел из комнаты.
Когда дверь за ним закрылась, леди Рокбурн сказала тихо, глядя в одну точку:
— Бедный Дик! Он так несчастен, так страдает от того, что случилось, и я не знаю, как успокоить его.
— Что вы можете сделать, маменька? — пыталась утешить ее Мариста. — Разве только убедить его в том, что, где бы мы ни жили, пока мы вместе, мы будем счастливы.
— А вот я не вполне счастлива, — возразила Летти, которой в то время было всего Лишь пятнадцать. — Я ненавижу эту тесную каморку, в которой должна спать.
Я хочу, чтобы у меня была моя просторная красивая спальня в замке. А когда я вырасту, как же вы устроите бал в мою честь, если у нас нет бального зала, маменька?
Леди Рокбурн вздохнула, и Мариста увидела в ее глазах боль.
— Милая мамочка, — обняла ее дочь, — я уверена, все переменится. Быть может, папеньке улыбнется удача, и мы снова вернемся в наш замок.
Мать поцеловала ее в щеку.
— Я тоже на это надеюсь…
Ее голос пресекся, и она поспешно вышла из комнаты, чтобы дочери не увидели ее слез.
Гнетущее предчувствие сжимало сердце.
Минуло несколько часов, а сэр Ричард не возвращался.
Мариста пошла на пляж искать его.
Она спустилась по извилистой тропинке, но отца нигде не было видно.
Она посмотрела направо, туда, где в подножии утеса, на котором стоял замок, находились пещеры.
Мариста знала, время от времени они используются контрабандистами.
Порой местные рыбаки пересекали Ла-Манш и привозили с материка контрабандные товары — в небольшом количестве, чтобы не привлекать излишне пристального внимания таможенников.
Впрочем, таможне доставало хлопот с крупными контрабандистами, увозившими во Францию доброе английское золото, в котором отчаянно нуждался Наполеон.
Прилив уже начался, волны захлестывали пещеры, и Мариста решила, что отец вряд ли пойдет туда.
Она посмотрела в другую сторону и заметила на пляже какой-то странный предмет.
Мариста поспешила туда и обнаружила купальный халат.
Отец обычно надевал его, когда шел на пляж.
Девушка подняла халат и вся похолодела от страшной догадки.
— О нет! Боже, только не это! — воскликнула она, выискивая взглядом среди волн голову отца, плывущего к берегу.
Но сколько хватало глаз расстилалась лишь пустынная гладь моря, равнодушного к человеческой жизни.
Мариста простояла на берегу почти два часа, уставясь в изумрудно-голубые волны, пребывающие в вечном движении, и только после этого отправилась домой с одеждой отца.
Мать встретила ее в саду, и ей не пришлось задавать вопросов.
Она поняла, что случилось, взглянув на лицо дочери и купальный халат у нее в руках.
На мгновение леди Рокбурн застыла, не в силах пошевелиться.
Потом она молча повернулась и ушла в дом, и Мариста поняла, что сегодня потеряла не только отца, но и мать.
Тело Ричарда Рокбурна было выброшено на берег двумя неделями позже.
Его принесли домой и похоронили на кладбище рядом с маленькой норманнской церковью, построенной одновременно с башней замка.
На похороны пришли жители деревни, арендаторы, представители графства.
Те же, кто не смог прийти, прислали цветы.
Ничего не прислал и не явился только сам граф Стэнбрук, и Мариста, глядя на бледное лицо матери, на ее потемневшие от горя глаза, подумала, что отныне будет ненавидеть его еще больше.
Именно из-за него умер отец, а когда спустя пять месяцев скончалась леди Рокбурн, больше не желавшая жить в мире, где нет того, кого она любила, в ее смерти Мариста вновь усмотрела вину графа.
Ее возмущало не только то, что он обыграл отца в карты, — это всего лишь роковая случайность.
Но его поведение после того, как он вступил во владение замком, казалось Маристе жестоким и бессердечным.
Семья сэра Ричарда еще не успела переехать в Довкот-Хаус, как в замок прибыл представитель графа, средних лет адвокат.
Он назначил двух смотрителей, в чьи обязанности входило жить в замке и отвечать за сохранность имущества, потом велел закрыть все ставни, запереть все двери и, не дав себе труда поговорить с кем-нибудь, включая сэра Ричарда и леди Рокбурн, уехал.
Кроме смотрителей, в замке остались лишь два садовника.
Всем прочим служащим, включая конюхов, выдали жалованье за две недели.
Затем, не поблагодарив за то, что они сделали в прошлом, и не интересуясь их дальнейшей судьбой, уволили.
— Неужели возможно быть таким бессердечным? — узнав об этом, печально спросила Летти.
Мариста навсегда запомнила, что ответил отец:
— По-моему, чувства ему вообще незнакомы. Поистине он человек без сердца, и теперь я думаю, все, услышанное мною о нем — чистая правда.
Разумеется, от того, что граф, вступив во владение, даже не соизволил посоветоваться с бывшим хозяином, оскорбление, нанесенное сэру Ричарду, становилось еще более тяжелым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
 мебель для ванной рока 

 Порцеланоса Rock