ГЛАВА 6
БОЛЬШЕВИКИ ВЫХОДЯТ ИЗ «ОКОПОВ»
Ничто так не заразительно, как заблуждение, поддерживаемое громкими именами.
Ж. Бюффон
Ночью 26 июля (3 августа) в центре нарвского района 64, в рабочем клубе начал свою работу VI съезд РСДРП(б). Во всех изданиях периода правления большевиков и их последователей, начиная со школьных учебников и кончая многотомной историей КПСС, коммунистические историографы подчеркивали, что VI съезд РСДРП в условиях «контрреволюционного Временного правительства» якобы «вынужден был работать нелегально». Вот что пишут в этой связи составители «Истории гражданской войны в СССР»: «Шпионы правительства, наемные и добровольные, рыскали по районам, вынюхивая, где собрались делегаты»319. Публикуемые ниже материалы из газеты «Рабочий и Солдат» от 25 июля 1917 года начисто опровергают вымыслы большевистских идеологов.
В полном объеме осветить работу этого съезда чрезвычайно сложно, поскольку отсутствуют первоисточники – стенографические рукописи. Издатели материалов съезда пишут, что «рукопись до настоящего времени не найдена»320. Однако это весьма сомнительно, поскольку источниковедческий анализ показал, что в так называемых «протоколах» многие факты просто подтасованы. Сегодня трудно сказать, сколько людей приложило руку к материалам съезда. Но назвать лиц, принявших активное участие в фальсификации «протоколов», вполне возможно. Это прежде всего ближайший соратник и ученик Ленина – Свердлов. В своем докладе на съезде он, в частности, сказал: «В настоящее время мы насчитываем 162 организации с 200 000 членов партии».
И тут же с «потолка» стали приводить сведения о численности членов партии по городам и регионам России, как-то: «Москва с районом – около 50000… Петроград насчитывает около 41000 членов… Урал имеет от 24000 до 25000 членов партии…» Суммируя им же приведенные цифры, Свердлов подчеркнул: «Подводя итоги, я насчитываю около 240000 членов партии»321. Сравним эти цифры с анкетными данными, заполненными представителями партийных организаций с мест. Например, по сведениям десяти (!) партийных организаций Центрального промышленного района (Московской городской, Московской подрайонной, Московской Военной, Тверской, Серпуховской, Калужской, Тушино-Гучковской, Владимирской, Кимрской и Коломенской), общее количество членов партии в них составило всего лишь около 22 тысяч (21897)322. А по всем большевистским организациям России, по явно завышенным сведениям, насчитывалось 106 961 человек323.
Анализируя откорректированные «протоколы», следует отметить, что даже из их содержания нельзя сделать вывод о том, что съезд взял «курс партии на вооруженное восстание», как об этом говорится в официозной литературе. Попытка редакционной комиссии324 как-то сблизить разные точки зрения на ситуацию в стране и в партии не имела особого успеха. Резолюция съезда говорит о том, что члены редакционной комиссии нередко удовлетворялись компромиссами. Взять, к примеру, вопрос о явке Ленина в суд, который делегаты съезда (его руководящее ядро) сначала хотели рассмотреть в первую очередь, но затем ограничились резолюцией, в которой подчеркивается, что «съезд высказался за неявку В.И.Ленина на суд…». Однако в резолюции съезда (по архивным источникам) по данному вопросу говорится: «Съезд РСДРП выражает свой горячий протест против возмутительной прокурорско-шпионско-полицейской травли вождей революционного пролетариата, шлет свой привет тт. Ленину, Зиновьеву, Троцкому и др. и надеется увидеть их снова в рядах партии революционного пролетариата»325. Как видим, о неявке Ленина на суд – ни слова. Напротив, многие видные большевики, до съезда и в период его работы, говорили, что Ленину не следует скрываться от правоохранительных органов. Глава профсоюзов Шляпников неоднократно советовал Ленину явиться в суд326. Такого же мнения были Троцкий, Каменев, Рыков, Луначарский, Ногин и другие. Равинский предлагал съезду вне очереди обсудить вопрос об обвинении тт. Ленина и Зиновьева в германском шпионаже327. Однако это предложение было отклонено. И тем не менее делегаты продолжали высказывать свои мнения. Так, Володарский подчеркнул: «Мы на всех событиях накапливали капитал. Массы понимали нас, но в этом пункте (в вопросе уклонения Ленина и Зиновьева от явки в суд. – А.А.) масса нас не поняла». От имени Безработного (Мануильского), Лашкевича и от себя Володарский внес на рассмотрение съезда резолюцию, в которой говорилось: «Съезд заявляет, что тт. Ленину и Зиновьеву разрешается отдать себя в руки власти, если им будут гарантированы следующие условия: 1) Принятие всех абсолютно мер, необходимых для обеспечения арестованным полной безопасности, 2) Гласное ведение следствия и устранение от него бесчестных слуг старого режима, 3) Участие в следствии представителей ЦИК Советов рабочих и крестьянских депутатов, 4) Возможно более скорый разбор всего дела главным народным судом – судом присяжных»328. После зачтения Володарским резолюции выступил Мануильский и сказал следующее: «Вопрос о явке тт. Ленина и Зиновьева в суд нельзя рассматривать в плоскости личной безопасности… Приходится этот вопрос рассматривать… с точки зрения интересов и достоинства партии. Нам приходится иметь дело с массами, и мы видим, какой козырь в руках буржуазии, когда речь идет об уклонении от суда наших товарищей…»329 Опасение (не в пользу Ленина) высказал на съезде и Бухарин. «На самом суде, – сказал он, – будет ряд документов, устанавливающих связь с Ганецким, а Ганецкого с Парвусом, а Парвус писал о Ленине. Докажите, что Парвус – не шпион!»330 Думается, что Бухарин рассуждал вполне логично: доказать виновность Ленина суду не представляло труда, тем более что правительство к этому времени собрало достаточно неопровержимых доказательств о существенной роли Петербургского комитета и Военной организации в подготовке и проведении июльского мятежа331.
Однако коммунистические идеологи и тут сумели извратить факты. Так, в многотомной истории КПСС читаем: «На квартире С.Я. Аллилуева… состоялось совещание Центрального Комитета (?). Среди присутствующих были В.И. Ленин, В.П. Ногин, Г.К. Орджоникидзе, И.В. Сталин, Е.Д. Стасова. Участники совещания пришли к единодушному решению о переходе Ленина на нелегальное положение, о неявке его на суд буржуазии»332. Но, во-первых, сходку трех членов ЦК РСДРП(б) (Ленин, Сталин, Ногин), из которых один (Ленин) являлся заинтересованным лицом, нельзя назвать совещанием ЦК, а тем более они не могли выносить какое-либо решение, поскольку кворума не было: из 9 членов ЦК, избранных на Апрельской «Всероссийской» конференции, на совещании присутствовали лишь трое. Во-вторых, и это главное, подобное решение, да еще от имени ЦК, участники совещания вообще не принимали. Это – чистейший вымысел.
Представляет особый интерес статья Орджоникидзе «Ильич в июльские дни», опубликованная вскоре после смерти Ленина в газете «Правда». Вот что он пишет: «В дни 3-4 июля 1917 г. была сделана первая серьезная попытка покончить с властью коалиционного правительства Керенского-Терещенко-Чернова-Церетели… Некоторые наши товарищи ставят вопрос о том, что Ленину нельзя скрываться, он должен явиться. Иначе у партии не будет возможности оправдаться перед широкими массами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181