Что? Да. Да, конечно. О'кей, до встречи.
Он захлопнул телефон и убрал его.
– Посетитель, – объявил он. – Я нанял бизнес-консультанта.
Таг нахмурился.
– Вообще-то это мой дядя придумал, – пожал плечами Ревел. – Обычная у Пулленов процедура перед тем, как по-настоящему вложить деньги в новое дело. У нас лучшие консультанты по всему компьютерному бизнесу.
– Да? А кто?
– Фирма «Эдна Сидни». Она футуролог, пишет колоссальные статьи по высоким финансовым технологиям, и ребята в костюмах-тройках к ней очень прислушиваются.
– Какая-то незнакомая женщина заявится сюда и будет решать, стоит ли финансирования моя «Ктенофора»? – Голос Тага задрожал напряженно. – Мне это не нравится, Ревел.
– Ты просто держись так, будто знаешь, что делаешь, и она выдаст моему дяде Донни Рею справку о здоровье на нас обоих. Это просто формальность. – Ревел деланно засмеялся. – Мой дядя любит осторожничать. Из тех мужиков, что к ремню обязательно наденут еще и подтяжки. У него полно частных детективов на жалованье. Вообще-то старик просто старается, чтобы я не влип. Так что ты не волнуйся, Таг.
Снова зазвонил телефон, на этот раз из кармана на заду.
– Пуллен слушает! Что? Да, я знаю, что его дом не слишком хорошо выглядит, но адрес правильный. Да, сейчас мы вам откроем. – Ревел сунул телефон в карман и повернулся к Тагу. – Пойди открой дверь, а я еще раз проверю, что нашего кулера с Уршляймом не видно.
Почти тут же зазвонил дверной звонок. Таг открыл женщине в синих джинсах, кроссовках и бесформенном джерсовом свитере. Она засовывала сотовый телефон в нейлоновую сумочку.
– Здравствуйте, вы доктор Мезолья?
– Да, я Таг Мезолья.
– Эдна Сидни, фирма «Эдна Сидни и партнеры».
Таг пожал грациозную руку Эдны с синеватыми костяшками пальцев. У Эдны был острый подбородок, выпирающий большой лоб и выражение необычайного, почти сверхъестественного интеллекта в темных пуговках глаз.
Поверх чуть тронутых сединой каштановых волос сидела аккуратная шапочка. Как будто электронный эльф выпрыгнул целиком из мозга Томаса Эдисона.
Пока она здоровалась с Ревелом, Таг вытащил из бумажника визитную карточку и всунул ей в руку. Эдна Сидни отпарировала карточкой из своей сумки, с адресами в Вашингтоне, Праге и Чикаго.
– Не хотите выпить? – бормотал Таг. – Таблетку? Водички ананасно-манговой?
Эдна Сидни попросила джолт-колу, потом аккуратно направила обоих мужчин в медузную. Таг пустился в пространные объяснения, размахивая руками, а она внимательно слушала.
А Тага подхватило вдохновение. Слова перли из него, как Уршляйм из бака. Никогда раньше ему не попадался человек, который мог бы понять его быстрый-быстрый лепет на техническом жаргоне. Но Эдна Сидни не только понимала его сбивчивую речь, но иногда притопывала ножкой и один раз вежливо подавила зевок.
– Несколько видов искусственной жизни мне приходилось встречать, – признала Эдна, когда поток вербальной эктоплазмы Тага стал иссякать. – Всех тех ребят из Санта-Фе я знала до того, как они обрушили фьючерсную биржу и попали в Ливенвортскую тюрьму. И я бы не советовала выходить на программный рынок с новыми генетическими алгоритмами. Вас же не прельщает судьба Билла Гейтса?
Ревел фыркнул:
– Гейтса? Да я такого бы злейшему врагу не пожелал.
Подумать только, этого задохлика сравнивали с Рокфеллером! Рокфеллер, черт побери, был нефтяником, целая семья была Рокфеллеров. Да будь Гейтс того же класса, сейчас бы по всем штатам было полно детишек по имени Гейтс.
– Я не собираюсь выпускать на рынок алгоритмы, – сказал Таг консультанту. – Это будет коммерческая тайна, а продавать я собираюсь самих медуз-симулякров. «Ктенофора инк.» – это производственное, главным образом, предприятие.
– А угроза обратного инжиниринга? – спросила Эдна. – Если кто-то по медузам восстановит ваши алгоритмы?
– У нас фора в восемнадцать месяцев, – хвастливо заявил Ревел. – В таких делах она стоит восемнадцати лет в иной области! К тому же у нас будут ингредиенты, которые чертовски тяжело будет скопировать.
– В области создания искусственных медуз мало было, так сказать, непрерывных исследований, – поддержал Таг. – У нас будет колоссальное преимущество в опытно-конструкторских работах.
Эдна поджала губы:
– Так, этот вопрос подводит нас к маркетингу. Как вы собираетесь распространять и рекламировать свои изделия?
– Насчет рекламы мы обратимся к «КОМДЕКС», «Искусственной жизни», «Биоярмарке», «МОНДО-3000», – заверил ее Ревел. – И вот что еще: мы сможем поставлять медуз по пулленовским нефтепроводам в любую точку Северной Америки без затрат! Вот что значит простота распространения и правильное использование готовой инфраструктуры!
Получить наших медуз будет так же просто, как загрузить программу из Интернета!
– Звучит действительно новаторски, – согласилась Эдна. – Так, теперь давайте к сути дела: какое будет коронное применение этих робомедуз?
Таг и Ревел переглянулись.
– Наше конкретное применение весьма конфиденциально, – опасливо произнес Таг.
– Может, ты нам предложишь парочку применений, Эдна? – спросил Ревел, складывая руки на груди своего непробиваемого комбинезона. – Давай отрабатывай свои двадцать тысяч баксов в час.
– Гм-м, – сказала Эдна. Лоб ее нахмурился, она села на подлокотник кресла возле экрана, глаза ее устремились вдаль. – Медуза. Промышленная медуза...
На глубоко задумавшемся лице Эдны Сидни играл зеленоватый переливающийся свет аквариумов. Медузы продолжали свои молчаливые, вечные пульсации, волны мышечных сокращений гуляли по их телам от центра к краю колокола.
– Применение в домашнем хозяйстве, – сказала Эдна через минуту. – Заполнить их щелоком и смывкой и запускать в раковины и трубы. Пусть устраняют засоры.
– Минутку, – с готовностью отозвался Таг, схватил механический карандаш и стал что-то черкать на обороте неоплаченного счета.
– Усилить ферментацию в канализационных отстойниках, зарядив медуз бактериями разложения и запустив в отстойники. В городскую канализацию их можно посылать тысячами.
– Отвратительно, – сказал Таг.
– Микрохирургия закупоренных артерий. Медленно пульсируя, убирать бляшки, а в желудочковых клапанах пусть они разрушаются, чтобы не было сердечного приступа.
– Понадобится одобрение Главного хирурга США, – предупредил Ревел. – На это годы могут уйти.
– Использование для скота вы сможете сделать через полтора года, – сказала Эдна. – Так было с рекомбинантной ДНК.
– Отставить, – возразил Ревел. – Все знают, что в торговле скотом у Пулленов приличный пай.
– Если сможете сделать «португальского солдата» или какой-нибудь другой токсически опасный гель, – предложила Эдна, – то несколько тысяч медуз запускаются вблизи пляжей Хилтона или Пуэрто. Когда туристический бизнес рухнет, выкупаете всю недвижимость вдоль берега, и это действительно будет куш. – Она помолчала. – Конечно, это будет незаконно.
– Верно, – кивнул Таг, черкая карандашом. – Хотя мои пластиковые медузы не жалят. Думаю, мы сможем встроить в них мешочки с токсинами.
– К тому же это будет неэтично. И неправильно.
– Да, да, мы поняли, – успокоил ее Ревел. – Еще что-нибудь?
– Эти медузы размножаются? – спросила она.
– Нет, – ответил Таг. – То есть не сами по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Он захлопнул телефон и убрал его.
– Посетитель, – объявил он. – Я нанял бизнес-консультанта.
Таг нахмурился.
– Вообще-то это мой дядя придумал, – пожал плечами Ревел. – Обычная у Пулленов процедура перед тем, как по-настоящему вложить деньги в новое дело. У нас лучшие консультанты по всему компьютерному бизнесу.
– Да? А кто?
– Фирма «Эдна Сидни». Она футуролог, пишет колоссальные статьи по высоким финансовым технологиям, и ребята в костюмах-тройках к ней очень прислушиваются.
– Какая-то незнакомая женщина заявится сюда и будет решать, стоит ли финансирования моя «Ктенофора»? – Голос Тага задрожал напряженно. – Мне это не нравится, Ревел.
– Ты просто держись так, будто знаешь, что делаешь, и она выдаст моему дяде Донни Рею справку о здоровье на нас обоих. Это просто формальность. – Ревел деланно засмеялся. – Мой дядя любит осторожничать. Из тех мужиков, что к ремню обязательно наденут еще и подтяжки. У него полно частных детективов на жалованье. Вообще-то старик просто старается, чтобы я не влип. Так что ты не волнуйся, Таг.
Снова зазвонил телефон, на этот раз из кармана на заду.
– Пуллен слушает! Что? Да, я знаю, что его дом не слишком хорошо выглядит, но адрес правильный. Да, сейчас мы вам откроем. – Ревел сунул телефон в карман и повернулся к Тагу. – Пойди открой дверь, а я еще раз проверю, что нашего кулера с Уршляймом не видно.
Почти тут же зазвонил дверной звонок. Таг открыл женщине в синих джинсах, кроссовках и бесформенном джерсовом свитере. Она засовывала сотовый телефон в нейлоновую сумочку.
– Здравствуйте, вы доктор Мезолья?
– Да, я Таг Мезолья.
– Эдна Сидни, фирма «Эдна Сидни и партнеры».
Таг пожал грациозную руку Эдны с синеватыми костяшками пальцев. У Эдны был острый подбородок, выпирающий большой лоб и выражение необычайного, почти сверхъестественного интеллекта в темных пуговках глаз.
Поверх чуть тронутых сединой каштановых волос сидела аккуратная шапочка. Как будто электронный эльф выпрыгнул целиком из мозга Томаса Эдисона.
Пока она здоровалась с Ревелом, Таг вытащил из бумажника визитную карточку и всунул ей в руку. Эдна Сидни отпарировала карточкой из своей сумки, с адресами в Вашингтоне, Праге и Чикаго.
– Не хотите выпить? – бормотал Таг. – Таблетку? Водички ананасно-манговой?
Эдна Сидни попросила джолт-колу, потом аккуратно направила обоих мужчин в медузную. Таг пустился в пространные объяснения, размахивая руками, а она внимательно слушала.
А Тага подхватило вдохновение. Слова перли из него, как Уршляйм из бака. Никогда раньше ему не попадался человек, который мог бы понять его быстрый-быстрый лепет на техническом жаргоне. Но Эдна Сидни не только понимала его сбивчивую речь, но иногда притопывала ножкой и один раз вежливо подавила зевок.
– Несколько видов искусственной жизни мне приходилось встречать, – признала Эдна, когда поток вербальной эктоплазмы Тага стал иссякать. – Всех тех ребят из Санта-Фе я знала до того, как они обрушили фьючерсную биржу и попали в Ливенвортскую тюрьму. И я бы не советовала выходить на программный рынок с новыми генетическими алгоритмами. Вас же не прельщает судьба Билла Гейтса?
Ревел фыркнул:
– Гейтса? Да я такого бы злейшему врагу не пожелал.
Подумать только, этого задохлика сравнивали с Рокфеллером! Рокфеллер, черт побери, был нефтяником, целая семья была Рокфеллеров. Да будь Гейтс того же класса, сейчас бы по всем штатам было полно детишек по имени Гейтс.
– Я не собираюсь выпускать на рынок алгоритмы, – сказал Таг консультанту. – Это будет коммерческая тайна, а продавать я собираюсь самих медуз-симулякров. «Ктенофора инк.» – это производственное, главным образом, предприятие.
– А угроза обратного инжиниринга? – спросила Эдна. – Если кто-то по медузам восстановит ваши алгоритмы?
– У нас фора в восемнадцать месяцев, – хвастливо заявил Ревел. – В таких делах она стоит восемнадцати лет в иной области! К тому же у нас будут ингредиенты, которые чертовски тяжело будет скопировать.
– В области создания искусственных медуз мало было, так сказать, непрерывных исследований, – поддержал Таг. – У нас будет колоссальное преимущество в опытно-конструкторских работах.
Эдна поджала губы:
– Так, этот вопрос подводит нас к маркетингу. Как вы собираетесь распространять и рекламировать свои изделия?
– Насчет рекламы мы обратимся к «КОМДЕКС», «Искусственной жизни», «Биоярмарке», «МОНДО-3000», – заверил ее Ревел. – И вот что еще: мы сможем поставлять медуз по пулленовским нефтепроводам в любую точку Северной Америки без затрат! Вот что значит простота распространения и правильное использование готовой инфраструктуры!
Получить наших медуз будет так же просто, как загрузить программу из Интернета!
– Звучит действительно новаторски, – согласилась Эдна. – Так, теперь давайте к сути дела: какое будет коронное применение этих робомедуз?
Таг и Ревел переглянулись.
– Наше конкретное применение весьма конфиденциально, – опасливо произнес Таг.
– Может, ты нам предложишь парочку применений, Эдна? – спросил Ревел, складывая руки на груди своего непробиваемого комбинезона. – Давай отрабатывай свои двадцать тысяч баксов в час.
– Гм-м, – сказала Эдна. Лоб ее нахмурился, она села на подлокотник кресла возле экрана, глаза ее устремились вдаль. – Медуза. Промышленная медуза...
На глубоко задумавшемся лице Эдны Сидни играл зеленоватый переливающийся свет аквариумов. Медузы продолжали свои молчаливые, вечные пульсации, волны мышечных сокращений гуляли по их телам от центра к краю колокола.
– Применение в домашнем хозяйстве, – сказала Эдна через минуту. – Заполнить их щелоком и смывкой и запускать в раковины и трубы. Пусть устраняют засоры.
– Минутку, – с готовностью отозвался Таг, схватил механический карандаш и стал что-то черкать на обороте неоплаченного счета.
– Усилить ферментацию в канализационных отстойниках, зарядив медуз бактериями разложения и запустив в отстойники. В городскую канализацию их можно посылать тысячами.
– Отвратительно, – сказал Таг.
– Микрохирургия закупоренных артерий. Медленно пульсируя, убирать бляшки, а в желудочковых клапанах пусть они разрушаются, чтобы не было сердечного приступа.
– Понадобится одобрение Главного хирурга США, – предупредил Ревел. – На это годы могут уйти.
– Использование для скота вы сможете сделать через полтора года, – сказала Эдна. – Так было с рекомбинантной ДНК.
– Отставить, – возразил Ревел. – Все знают, что в торговле скотом у Пулленов приличный пай.
– Если сможете сделать «португальского солдата» или какой-нибудь другой токсически опасный гель, – предложила Эдна, – то несколько тысяч медуз запускаются вблизи пляжей Хилтона или Пуэрто. Когда туристический бизнес рухнет, выкупаете всю недвижимость вдоль берега, и это действительно будет куш. – Она помолчала. – Конечно, это будет незаконно.
– Верно, – кивнул Таг, черкая карандашом. – Хотя мои пластиковые медузы не жалят. Думаю, мы сможем встроить в них мешочки с токсинами.
– К тому же это будет неэтично. И неправильно.
– Да, да, мы поняли, – успокоил ее Ревел. – Еще что-нибудь?
– Эти медузы размножаются? – спросила она.
– Нет, – ответил Таг. – То есть не сами по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12