Ему дали перевод Корнея Чуковского в восемнадцати томах на крупной наждачной двухсторонней бумаге.
Из далеких кустов раздался легкий хлопок, и Пятачок, оставляя в ночном небе яркий огненный след, умчался за горизонт.
Остальные, наученные горьким опытом Пятачка, (который вернулся через двадцать пять лет на Землю неизвестным способом, оборванный и грязный), пообедали своими запасами. Обед состоял из баклажанной икры тысяча шестьсот восемьдесят седьмого года выделки.
На следующий день началась порнопропаганда. Но местное население не реагировало ни на журналы "Playboy" со смачными фотографиями в постельных тонах, ни на видеопродукцию, ни на кошек, ни на что, даже на тараканов.
Но вскоре, видимо, поняв, что от них хотят, местные жители натащили гору литературы и световыми сигналами стали рассказывать такие истории, что Гена насилу оторвал Чебурашку от пристающей к нему Аленушки. Через четыре часа команда потерпела полный крах и решила убраться восвояси, пока Аленушка не вышла замуж за все местное население сразу.
Задание Гали не было выполнено. Через пять лет "Challenger" опустился на крышу особняка Гали, которая дала его команде такой разгон, что через месяц, выйдя из больницы, Гена все еще заикался, Чебурашка волочил задние ноги, перебитые твердой рукой Гали, а Чандр время от времени смеялся и отряхивался. Остальные отделались легкими испугами черепов и ребер.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
Глава первая
- Чебурашка! - Галя выглянула в коридор, - Иди сюда!
Чебурашка вошел в кабинет и, помахав фюреру рукой, выжидающе посмотрел на Галю.
- Чебурашка, вся ваша команда отправляется на службу в Советскую Армию. Нам надо разузнать, как и чем они там занимаются.
- У-у, подруга, так не пойдет. Мы ждали чего-нибудь дельного, а тут...
- Ничего, через полтора-два года вернетесь, тогда и поговорим. А пока возьми конверт и напиши рекомендательное письмо вашему старшине, который будет вас там... короче, ты понял.
Чебурашка посмотрел на конверт:
"СССР полевая почта N 46
Старшине 16 взвода Петрусю, эсквайру."
Он вернулся к себе на виллу, где вся компания была в сборе.
- Во, ребята, дала нам эта подруга задание. Он швырнул на стол приказ и конверт. Наступила тишина - все читали приказ. Потом в полной подавленности отложили его и тихо уставились на Чебурашку.
Чандр засмеялся и отряхнулся. Теперь с ним это случалось только в особо торжественных случаях.
Гена взял золотой "Parker" и стал сочинять письмо. В итоге всеобщими усилиями получилось следующее:
Здравствуй, друг Петрусь!
С глубоким прискорбием сообщаем тебе, что в твой взвод направлено 6 (шесть) самых отъявленных головорезов Берлина, Австралии, Африки и Антарктиды. Нам поручено служить положенный срок и на положенных началах, поэтому свое оружие оставляем дома.
С глубоким почтением
Шесть подписей ясно заверяли Петруся, что это не утка. Письмо было запечатано и переправлено в Союз.
На следующий день было получена записка, в которой было всего четыре слова, но было видно, что автор сильно трудился, выводя их:
"Преежжайти. Ждем с нитирпенеем.
Пятрусь."
После получения письма настроение у отряда резко ухудшилось. Сердца болели и ожидали беды.
Военным вертолетом ВВС Германии их доставили к границе, оттуда на перекладных лошадях, на санях, по этапу на собаках группа прибыла в Улан-Удэ.
Часть была окружена колючей проволокой под высоким напряжением.
- Наверное, что-нибудь секретное. На нас кладут высокую ответственность, - предположил Иванушка.
Им навстречу вышел легендарный Петрусь. Это был небольшой коренастый человек с ярко красным лицом и носом, отдающим синевой. По сравнению с ним Чандр казался домашним котенком.
Шел он, пошатываясь, и, подойдя к группе, воткнул АКМ стволом в землю и, опершись на него, громко рыгнул; в воздухе запахло перегаром.
- Здоров... - он лениво козырнул, подняв руку к подбородку.
- Здравствуйте, - вежливо сказал Чандр, усмехнувшись и отряхнувшись.
Это вывело солдата из себя. Он заорал "Молчать!!!" так, что с ближайшей березки осыпались листья, а потом, сжав кулак с большую пивную бадейку, опустил его на голову Чандру, который, войдя по колено в мягкую таежную землю, потерял сознание.
- За мной!!! - рявкнул Петрусь и лениво побрел к КПП. Группа шла за ним след-в-след, выписывая такие кренделя, что не приведи Господь.
Возле одной из казарм, представляющей из себя груду бревен, наваленных как попало и сбитых костылями от шпал, Петрусь остановился.
Никто не видел, где он нашел дверь, но каждый почувствовал ласковый отеческий пинок под зад и, влетев в казарму, растянулся на полу. Внутри было просторно и уютно. В шесть ярусов стояли кровати; на мягких подушках, набитых песком, под теплыми одеялами, состоящими из двух листов газетной бумаги, лежали бойцы. Все они, в основном, были не очень трезвые, точнее - очень нетрезвые.
- Здорово... - Гена попытался изобразить улыбку, но от волнения получилась чудовищно жуткая рожа.
Откуда-то сверху раздался пьяный голос:
- Мужики, пополнение!
Тут же автоматная очередь срезала все пуговицы с парадной "тройки" Гены. Из другого конца казармы прилетел сапог шестьдесят восьмого размера и поставил Аленушке большой синяк под глазом.
Открылась дверь, и на пороге появились Петрусь и солдат на костылях, который нес комплекты обмундирования.
- Шо, ужо познакомились? - улыбнувшись, спросил Петрусь, посмотрев на Аленушку. Потом он выпил литровую баночку самогона, козырнул и вышел.
При более близком знакомстве с однополчанами выяснилось, что солдаты в казарме делятся на две политические партии:
а). Те, кто бьет.
б). Те, кого бьют.
Была еще третья политическая партия, правда, не столь многочисленная:
в). Те, кого убили.
Вновь прибывших записали во вторую партию.
Глава вторая
Первые дни (впрочем, как и все последующие) были тяжелые: в партии было много работы - чистить картошку, продувать макароны, мыть санузлы и выполнять прочие мелкие общественные поручения. Лица вновь прибывших были покрыты синими пятнами и кровоподтеками. У Иванушки на шее красовался след солдатского сапога.
Однажды ночью в казарму маршевым шагом на четвереньках вошел Петрусь, и, громко икнув, приказал одеться и выходить на ночные маневры.
- Ась?! - спросонья закричал Чебурашка.
- Карась! - ответил Петрусь, нанося ему удар по ушам тумбочкой.
Ночные маневры заключались в том, что каждому выдали белый маскхалат и автомат со штык-ножом, или штык-лопатой, штык-вилами, штык-граблями (Чебурашке достался автомат со штык-косой, а Аленушке - со штык-молотилкой).
Потом их выгнали в Подмосковье и заставили убрать картошку так, чтобы враг не засек.
Белые маскхалаты весело ползали по полю в сорок гектар, а Петрусь сидел на ящике со снарядами и курил, кидая окурки в ящик.
Первая картофелина, выкопанная Ржевским, оказалась противотанковой миной, оставленной немцами в сорок втором году. Ему положительно везло на боеприпасы. Он выкопал еще мину от миномета, бочку с горючим для планеров, три авиабомбы, пятнадцать ракет "Stinger", четырнадцать патронов от пневматической винтовки и одну присоску от детского пистолета. Потом он раскопал шахту ракеты стратегического назначения и полночи мучился, вытаскивая ее [ракету]. К четырем утра он сложил это в одну общую кучу, оказавшуюся метров в тридцать высотой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Из далеких кустов раздался легкий хлопок, и Пятачок, оставляя в ночном небе яркий огненный след, умчался за горизонт.
Остальные, наученные горьким опытом Пятачка, (который вернулся через двадцать пять лет на Землю неизвестным способом, оборванный и грязный), пообедали своими запасами. Обед состоял из баклажанной икры тысяча шестьсот восемьдесят седьмого года выделки.
На следующий день началась порнопропаганда. Но местное население не реагировало ни на журналы "Playboy" со смачными фотографиями в постельных тонах, ни на видеопродукцию, ни на кошек, ни на что, даже на тараканов.
Но вскоре, видимо, поняв, что от них хотят, местные жители натащили гору литературы и световыми сигналами стали рассказывать такие истории, что Гена насилу оторвал Чебурашку от пристающей к нему Аленушки. Через четыре часа команда потерпела полный крах и решила убраться восвояси, пока Аленушка не вышла замуж за все местное население сразу.
Задание Гали не было выполнено. Через пять лет "Challenger" опустился на крышу особняка Гали, которая дала его команде такой разгон, что через месяц, выйдя из больницы, Гена все еще заикался, Чебурашка волочил задние ноги, перебитые твердой рукой Гали, а Чандр время от времени смеялся и отряхивался. Остальные отделались легкими испугами черепов и ребер.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
Глава первая
- Чебурашка! - Галя выглянула в коридор, - Иди сюда!
Чебурашка вошел в кабинет и, помахав фюреру рукой, выжидающе посмотрел на Галю.
- Чебурашка, вся ваша команда отправляется на службу в Советскую Армию. Нам надо разузнать, как и чем они там занимаются.
- У-у, подруга, так не пойдет. Мы ждали чего-нибудь дельного, а тут...
- Ничего, через полтора-два года вернетесь, тогда и поговорим. А пока возьми конверт и напиши рекомендательное письмо вашему старшине, который будет вас там... короче, ты понял.
Чебурашка посмотрел на конверт:
"СССР полевая почта N 46
Старшине 16 взвода Петрусю, эсквайру."
Он вернулся к себе на виллу, где вся компания была в сборе.
- Во, ребята, дала нам эта подруга задание. Он швырнул на стол приказ и конверт. Наступила тишина - все читали приказ. Потом в полной подавленности отложили его и тихо уставились на Чебурашку.
Чандр засмеялся и отряхнулся. Теперь с ним это случалось только в особо торжественных случаях.
Гена взял золотой "Parker" и стал сочинять письмо. В итоге всеобщими усилиями получилось следующее:
Здравствуй, друг Петрусь!
С глубоким прискорбием сообщаем тебе, что в твой взвод направлено 6 (шесть) самых отъявленных головорезов Берлина, Австралии, Африки и Антарктиды. Нам поручено служить положенный срок и на положенных началах, поэтому свое оружие оставляем дома.
С глубоким почтением
Шесть подписей ясно заверяли Петруся, что это не утка. Письмо было запечатано и переправлено в Союз.
На следующий день было получена записка, в которой было всего четыре слова, но было видно, что автор сильно трудился, выводя их:
"Преежжайти. Ждем с нитирпенеем.
Пятрусь."
После получения письма настроение у отряда резко ухудшилось. Сердца болели и ожидали беды.
Военным вертолетом ВВС Германии их доставили к границе, оттуда на перекладных лошадях, на санях, по этапу на собаках группа прибыла в Улан-Удэ.
Часть была окружена колючей проволокой под высоким напряжением.
- Наверное, что-нибудь секретное. На нас кладут высокую ответственность, - предположил Иванушка.
Им навстречу вышел легендарный Петрусь. Это был небольшой коренастый человек с ярко красным лицом и носом, отдающим синевой. По сравнению с ним Чандр казался домашним котенком.
Шел он, пошатываясь, и, подойдя к группе, воткнул АКМ стволом в землю и, опершись на него, громко рыгнул; в воздухе запахло перегаром.
- Здоров... - он лениво козырнул, подняв руку к подбородку.
- Здравствуйте, - вежливо сказал Чандр, усмехнувшись и отряхнувшись.
Это вывело солдата из себя. Он заорал "Молчать!!!" так, что с ближайшей березки осыпались листья, а потом, сжав кулак с большую пивную бадейку, опустил его на голову Чандру, который, войдя по колено в мягкую таежную землю, потерял сознание.
- За мной!!! - рявкнул Петрусь и лениво побрел к КПП. Группа шла за ним след-в-след, выписывая такие кренделя, что не приведи Господь.
Возле одной из казарм, представляющей из себя груду бревен, наваленных как попало и сбитых костылями от шпал, Петрусь остановился.
Никто не видел, где он нашел дверь, но каждый почувствовал ласковый отеческий пинок под зад и, влетев в казарму, растянулся на полу. Внутри было просторно и уютно. В шесть ярусов стояли кровати; на мягких подушках, набитых песком, под теплыми одеялами, состоящими из двух листов газетной бумаги, лежали бойцы. Все они, в основном, были не очень трезвые, точнее - очень нетрезвые.
- Здорово... - Гена попытался изобразить улыбку, но от волнения получилась чудовищно жуткая рожа.
Откуда-то сверху раздался пьяный голос:
- Мужики, пополнение!
Тут же автоматная очередь срезала все пуговицы с парадной "тройки" Гены. Из другого конца казармы прилетел сапог шестьдесят восьмого размера и поставил Аленушке большой синяк под глазом.
Открылась дверь, и на пороге появились Петрусь и солдат на костылях, который нес комплекты обмундирования.
- Шо, ужо познакомились? - улыбнувшись, спросил Петрусь, посмотрев на Аленушку. Потом он выпил литровую баночку самогона, козырнул и вышел.
При более близком знакомстве с однополчанами выяснилось, что солдаты в казарме делятся на две политические партии:
а). Те, кто бьет.
б). Те, кого бьют.
Была еще третья политическая партия, правда, не столь многочисленная:
в). Те, кого убили.
Вновь прибывших записали во вторую партию.
Глава вторая
Первые дни (впрочем, как и все последующие) были тяжелые: в партии было много работы - чистить картошку, продувать макароны, мыть санузлы и выполнять прочие мелкие общественные поручения. Лица вновь прибывших были покрыты синими пятнами и кровоподтеками. У Иванушки на шее красовался след солдатского сапога.
Однажды ночью в казарму маршевым шагом на четвереньках вошел Петрусь, и, громко икнув, приказал одеться и выходить на ночные маневры.
- Ась?! - спросонья закричал Чебурашка.
- Карась! - ответил Петрусь, нанося ему удар по ушам тумбочкой.
Ночные маневры заключались в том, что каждому выдали белый маскхалат и автомат со штык-ножом, или штык-лопатой, штык-вилами, штык-граблями (Чебурашке достался автомат со штык-косой, а Аленушке - со штык-молотилкой).
Потом их выгнали в Подмосковье и заставили убрать картошку так, чтобы враг не засек.
Белые маскхалаты весело ползали по полю в сорок гектар, а Петрусь сидел на ящике со снарядами и курил, кидая окурки в ящик.
Первая картофелина, выкопанная Ржевским, оказалась противотанковой миной, оставленной немцами в сорок втором году. Ему положительно везло на боеприпасы. Он выкопал еще мину от миномета, бочку с горючим для планеров, три авиабомбы, пятнадцать ракет "Stinger", четырнадцать патронов от пневматической винтовки и одну присоску от детского пистолета. Потом он раскопал шахту ракеты стратегического назначения и полночи мучился, вытаскивая ее [ракету]. К четырем утра он сложил это в одну общую кучу, оказавшуюся метров в тридцать высотой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9