И
только после нескольких недель напрасных усилий, кому-то пришла в голову
отличная идея - использовать силу тяжести. Большие валуны, слишком
громоздкие, чтобы их можно было использовать целиком, в изобилии лежали на
краю каменоломни. Их обвязывали веревками, а затем все вместе, коровы,
лошади, овцы, - все, у кого хватало сил - даже свиньи иногда прикладывали
усилия в особенно критические минуты - медленно тащили по склону к обрыву
каменоломни, откуда валуны падали вниз и разбивались. После этого
перетаскивать камни было сравнительно простым делом. Лошади возили их на
телегах, овцы таскали по куску, и даже Мюриель и Бенджамин, подшучивая над
собой, впрягались в старую двуколку и приняли посильное участие в работе.
В конце лета камней набралось достаточно, и под бдительным наблюдением
свиней началось само строительство.
Шло оно медленно и трудно. Порой требовался целый день изнурительных
усилий, чтобы водрузить на место какой-нибудь особенно большой камень,
который затем, как назло, падал со стены и разбивался в щебенку. Ничего бы
не удалось сделать без Боксера. Порой казалось, что он один может заменить
всех остальных. Когда валун начинал катиться вниз и животные с криком
напрягались в тщетной надежде притормозить его падение, именно Боксер,
туго натягивая канат, останавливал камень. Видя, как Боксер медленно, дюйм
за дюймом вползает по склону холма, тяжело дыша, скрипя копытами по земле,
с боками, лоснящимися от пота - видя это, все замирали в восхищении.
Кловер порой предостерегала его, чтобы он не переработался, но Боксер не
хотел слушать ее. С какими бы проблемами он ни сталкивался, у него всегда
было два лозунга, заключавшие ответы на все вопросы: "Я буду работать еще
больше" и "Наполеон всегда прав". Теперь он просил петуха будить его не на
полчаса, а на 45 минут раньше всех. И в эти сэкономленные минуты, которых
в то время было не так много он в одиночестве направлялся в каменоломню,
собирал камни и сам тащил их к мельнице.
Несмотря на тяжелую работу, животные не стали жить хуже. В конце
концов, если у них и не было больше еды, чем при Джонсе, то, во всяком
случае, и не меньше. Они должны были кормить лишь самих себя, а не
обеспечивать существование пяти расточительных человеческих существ. Это
преимущество было столь ощутимо, что помогало им преодолеть некоторые
лишения. Неоднократно приемы, применявшиеся в работе, оказывались более
эффективными и экономили энергию. Например, людям никогда бы не удалось
так хорошо прополоть поля. И еще - так как животным было чуждо воровство,
отпала необходимость и в возведении изгородей, отделяющих пастбища от
пахотных земель, и в их ремонте. Все же летом стали давать себя знать
непредвиденные трудности. Появилась необходимость в парафине, гвоздях,
проводах, собачьих бисквитах и подковах - ничего этого не производилось на
ферме. Кроме того, несколько позже выяснилось, что нужны семена и
искусственные удобрения, не говоря уже об инструментах и, наконец,
оборудование для мельницы. И никто себе не представлял, каким образом
удастся все это раздобыть.
В одно воскресное утро, когда все собирались получать задания на
неделю, Наполеон объявил, что он решил ввести новую политику. Отныне
Скотский Хутор приступает к торговле с соседними фермами: конечно же, не с
целью коммерции, а просто для того, чтобы приобрести жизненно необходимые
материалы. Забота о мельнице должна подчинить себе все остальное, сказал
он. Поэтому он принял решение продать несколько стогов пшеницы и часть уже
собранного урожая ячменя, а позже, если денег все же не хватит, придется
пустить в оборот яйца, для которых в Уиллингдоне всегда есть рынок сбыта.
Куры, сказал Наполеон, могут считать жертву их вкладом в строительство
мельницы.
В первые минуты всех собравшихся охватило некоторое смущение. Никогда
не иметь дела с людьми, никогда не заниматься торговлей, никогда не
употреблять денег - не эти высокие заветы прозвучали на том триумфальном
собрании сразу же после изгнания Джонса? Все животные помнили, как
принимались эти решения; или, в конце концов, думали, что помнят. Четверо
поросят, в свое время протестовавшие, когда Наполеон отменил ассамблеи,
робко попробовали подать голос, но угрожающее рычание собак сразу же
успокоило их. Затем, как обычно, овцы принялись за свое "Четыре ноги -
хорошо, две ноги - плохо!", и чувство неловкости сразу же исчезло.
Наконец, Наполеон поднял ногу, призывая к молчанию, и сказал, что он уже
сделал все необходимые распоряжения. Никто из животных не должен будет
вступать в контакт с людьми, которые по-прежнему не заслуживают ничего,
кроме презрения. Он берет эту ношу на свои плечи. Мистер Уимпер, юрист из
Уиллингдона, согласился служить посредником между Скотским Хутором и
остальным миром; каждый понедельник по утрам он будет посещать ферму для
получения инструкций. Наполеон закончил свою речь обычным возгласом "Да
здравствует Скотский Хутор!" и, исполнив гимн "Скоты Англии", все
разошлись.
Несколько позже Визгун обошел ферму, успокаивая смущенные умы. Он
убедил их, что решение не заниматься торговлей и не иметь дело с деньгами
никогда не принималось и даже не предполагалось к обсуждению. Все это
чистая фикция, мираж, пробный шар, пущенный Сноуболлом, который собирался
начать грандиозную кампанию лжи. А так как кое-кто еще чувствовал
сомнение, то Визгун прямо спросил их: "А вы уверены, что это вам не
приснилось, товарищи? Где зафиксированы эти решения? Где они записаны?", и
так как в самом деле нигде не было записано, все пришли к выводу, что они
просто были введены в заблуждение.
Как и было объявлено, каждый понедельник по утрам мистер Уимпер
посещал ферму. Это был хитрый маленький человечек с большими бакенбардами,
адвокат, не страдавший обилием практики, но достаточно умный, чтобы раньше
других понять, что рано или поздно Скотскому Хутору понадобится посредник
и что тут можно заработать неплохие комиссионные. Когда он появился,
животные смотрели на него с некоторым страхом и всеми силами старались
избегать его. Тем не менее, вид Наполеона, который, стоя на четырех ногах,
отдавал приказания двуногому мистеру Уимперу, наполнял их чувством
законной гордости и частично примирил с новым порядком вещей. Их отношения
с человеческим обществом несколько изменились по сравнению с
первоначальными. Теперь, когда Скотский Хутор двигался к новому
процветанию, человеческие существа продолжали ненавидеть его с еще большей
силой. Каждый человек считал неоспоримым фактом, что рано или поздно ферма
обанкротится и что, кроме того, строительство мельницы обречено на
неудачу. Встречаясь в пивнушках и демонстрируя друг другу схемы и
диаграммы, они доказывали друг другу, что мельница обязательно рухнет и
что, даже если она устоит, то все равно никогда не будет работать. И все
же, помимо воли у них начинало расти определенное уважение к тем
стараниям, с которыми животные претворяли в жизнь свои замыслы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
только после нескольких недель напрасных усилий, кому-то пришла в голову
отличная идея - использовать силу тяжести. Большие валуны, слишком
громоздкие, чтобы их можно было использовать целиком, в изобилии лежали на
краю каменоломни. Их обвязывали веревками, а затем все вместе, коровы,
лошади, овцы, - все, у кого хватало сил - даже свиньи иногда прикладывали
усилия в особенно критические минуты - медленно тащили по склону к обрыву
каменоломни, откуда валуны падали вниз и разбивались. После этого
перетаскивать камни было сравнительно простым делом. Лошади возили их на
телегах, овцы таскали по куску, и даже Мюриель и Бенджамин, подшучивая над
собой, впрягались в старую двуколку и приняли посильное участие в работе.
В конце лета камней набралось достаточно, и под бдительным наблюдением
свиней началось само строительство.
Шло оно медленно и трудно. Порой требовался целый день изнурительных
усилий, чтобы водрузить на место какой-нибудь особенно большой камень,
который затем, как назло, падал со стены и разбивался в щебенку. Ничего бы
не удалось сделать без Боксера. Порой казалось, что он один может заменить
всех остальных. Когда валун начинал катиться вниз и животные с криком
напрягались в тщетной надежде притормозить его падение, именно Боксер,
туго натягивая канат, останавливал камень. Видя, как Боксер медленно, дюйм
за дюймом вползает по склону холма, тяжело дыша, скрипя копытами по земле,
с боками, лоснящимися от пота - видя это, все замирали в восхищении.
Кловер порой предостерегала его, чтобы он не переработался, но Боксер не
хотел слушать ее. С какими бы проблемами он ни сталкивался, у него всегда
было два лозунга, заключавшие ответы на все вопросы: "Я буду работать еще
больше" и "Наполеон всегда прав". Теперь он просил петуха будить его не на
полчаса, а на 45 минут раньше всех. И в эти сэкономленные минуты, которых
в то время было не так много он в одиночестве направлялся в каменоломню,
собирал камни и сам тащил их к мельнице.
Несмотря на тяжелую работу, животные не стали жить хуже. В конце
концов, если у них и не было больше еды, чем при Джонсе, то, во всяком
случае, и не меньше. Они должны были кормить лишь самих себя, а не
обеспечивать существование пяти расточительных человеческих существ. Это
преимущество было столь ощутимо, что помогало им преодолеть некоторые
лишения. Неоднократно приемы, применявшиеся в работе, оказывались более
эффективными и экономили энергию. Например, людям никогда бы не удалось
так хорошо прополоть поля. И еще - так как животным было чуждо воровство,
отпала необходимость и в возведении изгородей, отделяющих пастбища от
пахотных земель, и в их ремонте. Все же летом стали давать себя знать
непредвиденные трудности. Появилась необходимость в парафине, гвоздях,
проводах, собачьих бисквитах и подковах - ничего этого не производилось на
ферме. Кроме того, несколько позже выяснилось, что нужны семена и
искусственные удобрения, не говоря уже об инструментах и, наконец,
оборудование для мельницы. И никто себе не представлял, каким образом
удастся все это раздобыть.
В одно воскресное утро, когда все собирались получать задания на
неделю, Наполеон объявил, что он решил ввести новую политику. Отныне
Скотский Хутор приступает к торговле с соседними фермами: конечно же, не с
целью коммерции, а просто для того, чтобы приобрести жизненно необходимые
материалы. Забота о мельнице должна подчинить себе все остальное, сказал
он. Поэтому он принял решение продать несколько стогов пшеницы и часть уже
собранного урожая ячменя, а позже, если денег все же не хватит, придется
пустить в оборот яйца, для которых в Уиллингдоне всегда есть рынок сбыта.
Куры, сказал Наполеон, могут считать жертву их вкладом в строительство
мельницы.
В первые минуты всех собравшихся охватило некоторое смущение. Никогда
не иметь дела с людьми, никогда не заниматься торговлей, никогда не
употреблять денег - не эти высокие заветы прозвучали на том триумфальном
собрании сразу же после изгнания Джонса? Все животные помнили, как
принимались эти решения; или, в конце концов, думали, что помнят. Четверо
поросят, в свое время протестовавшие, когда Наполеон отменил ассамблеи,
робко попробовали подать голос, но угрожающее рычание собак сразу же
успокоило их. Затем, как обычно, овцы принялись за свое "Четыре ноги -
хорошо, две ноги - плохо!", и чувство неловкости сразу же исчезло.
Наконец, Наполеон поднял ногу, призывая к молчанию, и сказал, что он уже
сделал все необходимые распоряжения. Никто из животных не должен будет
вступать в контакт с людьми, которые по-прежнему не заслуживают ничего,
кроме презрения. Он берет эту ношу на свои плечи. Мистер Уимпер, юрист из
Уиллингдона, согласился служить посредником между Скотским Хутором и
остальным миром; каждый понедельник по утрам он будет посещать ферму для
получения инструкций. Наполеон закончил свою речь обычным возгласом "Да
здравствует Скотский Хутор!" и, исполнив гимн "Скоты Англии", все
разошлись.
Несколько позже Визгун обошел ферму, успокаивая смущенные умы. Он
убедил их, что решение не заниматься торговлей и не иметь дело с деньгами
никогда не принималось и даже не предполагалось к обсуждению. Все это
чистая фикция, мираж, пробный шар, пущенный Сноуболлом, который собирался
начать грандиозную кампанию лжи. А так как кое-кто еще чувствовал
сомнение, то Визгун прямо спросил их: "А вы уверены, что это вам не
приснилось, товарищи? Где зафиксированы эти решения? Где они записаны?", и
так как в самом деле нигде не было записано, все пришли к выводу, что они
просто были введены в заблуждение.
Как и было объявлено, каждый понедельник по утрам мистер Уимпер
посещал ферму. Это был хитрый маленький человечек с большими бакенбардами,
адвокат, не страдавший обилием практики, но достаточно умный, чтобы раньше
других понять, что рано или поздно Скотскому Хутору понадобится посредник
и что тут можно заработать неплохие комиссионные. Когда он появился,
животные смотрели на него с некоторым страхом и всеми силами старались
избегать его. Тем не менее, вид Наполеона, который, стоя на четырех ногах,
отдавал приказания двуногому мистеру Уимперу, наполнял их чувством
законной гордости и частично примирил с новым порядком вещей. Их отношения
с человеческим обществом несколько изменились по сравнению с
первоначальными. Теперь, когда Скотский Хутор двигался к новому
процветанию, человеческие существа продолжали ненавидеть его с еще большей
силой. Каждый человек считал неоспоримым фактом, что рано или поздно ферма
обанкротится и что, кроме того, строительство мельницы обречено на
неудачу. Встречаясь в пивнушках и демонстрируя друг другу схемы и
диаграммы, они доказывали друг другу, что мельница обязательно рухнет и
что, даже если она устоит, то все равно никогда не будет работать. И все
же, помимо воли у них начинало расти определенное уважение к тем
стараниям, с которыми животные претворяли в жизнь свои замыслы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24