https://www.dushevoi.ru/products/mebel-dlja-vannoj/komplektuishie/zerkala/s-podsvetkoi/ 

 

, 1973. C.242.
Сам Шопенгауэр выражал свое отношение к представителям послекантовского идеализма следующим образом: "Фихте и Шеллинг помещаются во мне, но не я в них, это значит, что то немногое истинное, что заложено в их учениях, содержится и в том, что сказано мною" *. В названии основного произведения Шопенгауэра - "Мир как воля и представление" - и в его содержании легко обнаруживается основные темы кантовской, фихтевской и шеллинговской философии: противоположение "вещи в себе" явлению и учение о том, что мир - это только "представление" (то есть образ, создаваемый нашим сознанием), перенос центра тяжести философских проблем из теоретической сферы в область морали, учение о воле как сущности вещей. Но по сути, Шопенгауэр приспосабливает конструкции послекантовской философии (и учение самого Канта) к нуждам совершенно иного мировоззрения. Послекантовский немецкий идеализм выстраивает схему миропонимания, согласно которой деятельность мирового начала и благо человека в конечном счете совпадают; люди - дают они себе отчет в этом или нет совместно осуществляют некий предуготованный, рационально постижимый план. Шопенгауэровская же "воля к жизни" как мировой принцип бессознательна и не имеет никакой разумной цели; это злое, саморазрушительное стремление, голая и голодная агрессивность - и потому мир явлений, порождаемый волей, безысходен, не развивается.
* Schopenhauer Artur: Welt und Mensch... S.217.
Шопенгауэр был первым европейским философом, предложившим этику абсолютного миро- и жизнеотрицания, что отражено в изобретенном самим мыслителем для определения сути своего учения термине "пессимизм", выражающем негативное отношение к жизни, в которой невозможно счастье, торжествуют зло и бессмыслица**. Шопенгауэровская этика жизнеотрицания предвосхищает то предельное самоотчуждение человека, которое станет реальностью XX в. и едва только предчувствуется в начале XIX столетия. Подытоживая восходящую и к Шопенгауэру тоже традицию осмысления факта самоутраты человека, его одинокого противостояния природе и культуре в обезбоженном мире, мыслитель нашего времени скажет, что в рамках данной традиции предметом философской рефлексии является абсурд - "состояние души, когда пустота становится красноречивой, когда рвется цепь каждодневных действий, и сердце впустую ищет утраченное звено"***.
** Вот почему, когда Шопенгауэр говорит: "Философия по своей природе исключительна, она обосновывает миросозерцание данной эпохи", - он подразумевает величайшую ответственность философа в выполнении им миссии по исправлению искажающего и отравляющего влияния этой эпохи на человека, ибо она обрекает последнего на "служение современности", превращая его в персонаж "громадного маскарада" - адвоката, врача кандидата, педагога, философа и т.д. Преодоление мыслителем своего времени тем более тяжело и ответственно, что осуществлять эту миссию приходиться изнутри своего "железного времени, вопреки его неодолимому напору, уподобляемому Шопенгауэром "резкому восточному ветру, насквозь все пронизывающему и на всем оставляющему свой след". Отсюда сознание Шопенгауэром исключительности своей философии, захваченность завороженность абсолютной новизной, необычайностью и значимостью впервые ему открывшейся картины мира, а равным образом - чувство восхищения своим гением и озабоченности его судьбой. (См.: Полн. собр. соч. Т.3. Вып.Х. С.32; Вып.ХI cл. C.137-138, 766; Т.4. С.554, 563, 573).
*** Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде. - В кн.: Сумерки богов. М., 1989. С.22.
Исходная интуиция шопенгауэровской философии фиксирует бессвязность и противоречивость нашего опыта; но превращая "немыслимое", "вещь в себе" в предмет мысли, Шопенгауэр стремится отыскать в самом же опыте его иной, глубинный смысл, "всеединство".
Шопенгауэровский пессимизм - это еще и моральная оценка, выражающая протест против предвидимого обесчеловечивания мира, моралистический проект спасения: по Шопенгауэру, именно ощущение самоутраты, вынужденность существования, задавленности естественных порывов и возникающее в связи с этим чувство вины - верный ориентир избавления от "воли к жизни", недвусмысленное указание на подлинную, идеальную значимость жизни и мира.
Именно таким образом - как протест против предельного обесчеловечивания общества и проект нравственного спасения - трактует в конце XIX в. шопенгауэровский волюнтаризм Ф.Ницше, в ранних работах которого философия А.Шопенгауэра получает мощный сочувственный отклик. Шопенгауэр, по словам Ницше, был философским наставником "утерявших святость и подлинно обмирщенных людей"; пессимизм Шопенгауэра - "род отрицания... который есть ... истечение могущественной жажды освящения и спасения жизни"*.
* Ницше Ф. Полн.собр.соч. Т.2. М., 1909. С.213. "... С помощью Шопенгауэра мы можем воспитаться в духе, противоположном нашему времени, - потому что ... благодаря ему, мы действительно знаем наше время", - говорит Ницше (Там же. С.205). По Ницше, глубинная причина неблагополучия современной ему эпохи утрата европейским человеком соразмерности собственному невиданно разросшемуся социокультурному миру; в этот мире люди слишком "многосторонни и сложны" и "должны становиться нечестными, если хотят вообще говорить, утверждать что-либо и поступать согласно своим утверждениям " (Там же. С. 189). Исторически сложившаяся опустошенность культуры, лишенность ее человеческой цели и меры, того, что человек иных времен находил как некую естественную, априорную заданность смысла своей жизни, приводит в качестве обратного эффекта к "выталкиванию" человека из социокультурного мира. Культуре и стремящемуся в нее войти человеку предписываются - эгоизмом приобретателей, цеховыми интересами людей науки, государством, церковью, учебными заведениями - внешние им цель и мера. Шопенгауэр, согласно ницшевской оценке, - мыслитель, впервые заявивший о необходимости отрицания фальши, условности и маскарада такой культуры и своим противостоянием всему этому, своим пониманием полной безнадежности самой сердцевины и основы всего этого, воли, перекинувший мост к несуществующей еще культуре, целью которой будет человек (См.: Там же. С.212-213, 227).
Шопенгауэр видит спасение в обращении к открытой для каждого и по отношению ко всему миру человечности, проявляющейся в чувстве вины и сострадания и способной преодолеть зло эгоистически замкнутого существования. Ориентация Шопенгауэра на спасительную силу морали, истолкование им сострадания как опыта всеобщей любви - ценное духовное достояние и для нашего времени, поскольку сегодня мы живем в предельно обессмысленном, лишенном традиций, немилосердном мире, в котором слишком часто успехи цивилизации оплачиваются повышением степени зарегулированности жизни, а то и кровью, увеличением угрозы существованию человека и всего живого. И поэтому нынче не столь уж парадоксальной, совсем не лишенной смысла выглядит шопенгауэровская установка на "религиозное поведение без веры в божество" **, его убежденность в наличии некоего неподвластного нашему произволу глубинного основания жизни, ставка на моральное освобождение человека от вещных зависимостей. Согласно Шопенгауэру, только в самом человеке, в бездне человеческого неблагополучия и неизбывных страданий берет начало стремление к освобождению от подчинения бессмысленной "воли к жизни", а это освобождение и есть "высшее благо", единственное упование и надежда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
 https://sdvk.ru/Mebel_dlya_vannih_komnat/S_podsvetkoy/ 

 плитка 300х300