В мир должна быть включена и Австрия. Необходимо прекратить бойню именно теперь, когда ни одна из сторон не разбита. Россия больше выиграет, если заключит мир с Германией. Англия не есть верный союзник. Она любит, чтобы другие вынимали для нее каштаны из огня. Германия нуждается в России сильной, и монархической и оба соседние царствующие дома должны поддерживать свои старые монархические и дружеские традиции. Продолжение войны считается здесь опасностью для династии. Здесь отлично понимают, что Россия не хочет покинуть Францию, но и в этом вопросе, - вопросе чести для России, Германия понимает ее положение и не будет ставить ни малейших препятствий к справедливому соглашению.
Далее говорилось о Царстве Польском, Италии, военнопленных, об ошибках, которые делает В. Кн. Николай Николаевич. Васильчикова сообщала затем, что она сама была приглашена завтракать в Вольфсгартен к Вел. Герцогу Гессенскому, с какой любовью он говорил об Их Величествах, как он искренно, желает мира и как он радовался, что фон-Ягов решился откровенно высказаться.
"Смею просить, писала Васильчикова, приказать дать мне ответ, который могу передать фон-Ягову. Я буду его здесь ждать, а потом, увы, должна вернуться в Клейн Вартенштейн."
"Если бы Ваше Величество решили с высоты престола произнести слово мир, Вы решите судьбу народов всего 291 мира и, если Вы пришлете доверенное лицо, одновременно такое же лицо будет послано отсюда для первых переговоров".
После подписи была приписка: "Если бы Ваше Величество пожелали, чтобы я, лично, передала все слышанное и все, что видела здесь и в Германии, облегчите мне всячески путешествие в Царское Село, но я должна все же вернуться в Австрию до окончания войны".
Подождав некоторое время ответа на свое письмо и не получив его, Васильчикова вернулась в Клейн Вартенштейн. Немцы же начали свое наступление в Галиции.
В декабре 1915 года, те же лица, два немца и австриец, вновь приехали к Васильчиковой в Клейн Вартенштейн и стали уговаривать ее съездить лично в Россию и лично передать Его Величеству все то, что она писала в своих письмах по поводу мира, что излагала в "резюмэ". Васильчикова колебалась, но желание посетить Россию, где у нее скончалась мать, взяло верх. С немецким паспортом, в сопровождении доверенного лица, Васильчикова отправилась сначала в Дармштадт к Вел. Герцогу Гессенскому. Великий Герцог очень желал прекращения войны и, независимо от писем Васильчиковой, делал попытки завязать переговоры о мире, но безуспешно.
В половине апреля 1915 года Герцог отправил письмо своей сестре Императрице Александре Федоровне, в котором высказал мысль, что следовало бы строить мост для мирных переговоров. Он даже сообщил, что послал доверенное лицо в Стокгольм, которое могло бы вступить в переговоры, частным образом, с тем лицом, которое пришлет Государь. К концу апреля это доверенное лицо Герцога было в Стокгольме, но напрасно. Царица, получив письмо от брата в то время, как Государь был в Ставке, немедленно дала знать в Стокгольм, дабы присланный не беспокоился ждать и что время для мира еще не настало. Письмом же Государю она сообщила о том, прибавив, что поспешила кончить все до его приезда, зная, что происшедшее будет для него неприятно.
Теперь, узнав о поездке Васильчиковой, Герцог отнесся к ней очень сочувственно и снабдил ее письмом к Их 292 Величествам. В письме он выражал надежду, что Их Величества выслушают Васильчикову, поздравлял с Новым Годом и выражал надежду, что он принесет мир. Затем Васильчикова приехала в Берлин, где имела беседы с фон-Яговым и получила "резюмэ" для вручения Его Величеству. Это "резюмэ" по существу было повторением того, что было отправлено 14 (27) мая 1915 года.
Через Данциг Васильчикова приехала в Стокгольм, где в посольстве получила русский паспорт. Обедала у нашего посла. Далее ехала на Хапаранду, где ее документы были просмотрены консулом. При просмотре документов на границе Васильчиковой посоветовали по приезде в Петербург побывать в штабе армии на Дворцовой площади, что она и обещала сделать. Ехала Васильчикова от Торнео до Петербурга одна и в 6 часов утра 2 (15) декабря приехала в Петербург и остановилась в гостинице Астория, где с трудом достала для себя комнату.
Тотчас же по приезде Васильчикова написала письмо Императрице, прося принять ее, как делала обычно, приезжая в Петербург и отправила с ним письмо Герцога Гессенского и "резюмэ"
Вскоре из дворца протелефонировали, что письмо вручено по назначению. В тот же день Васильчикова зашла в штаб на Дворцовой площади, где ее допросили о причине ее приезда, на что она объяснила, что отпущена из Австрии в Россию на три недели под поручительство Великого Герцога Гессенского, ввиду смерти ее матери. И что, если она не вернется, то ее имение будет конфисковано.
6-го декабря Начальник штаба Северо-Западного фронта генерал Бонч-Бруевич телеграфировал о Васильчиковой генералу Алексееву и спрашивал, можно ли допустить выезд ее заграницу и, если да, то можно ли при выезде подвергнуть ее тщательному допросу и осмотру. Генерал Алексеев положил резолюцию: "Пропустить можно. Опрос учинить можно, а досмотр только при сомнениях. Нет надобности наносить лишнее унижение, если в этом не будет надобности".
293 Поджидая ответа о приеме из дворца, Васильчикова отправила по почте письмо В. Кн. Елизавете Федоровне и никуда из Петербурга не выезжала. Но ответа не было. Между тем, благодаря обширным связям Васильчиковой и родству, в высшем обществе распространился слух об ее приезде и пошли сплетни об ее, якобы, измене, о том, что она шпионка. Эти слухи дошли до Васильчиковой. Видя, что дело принимает странный оборот, она обратилась к министру Иностранных дел Сазонову, прося принять ее. Сазонов назначил час приема. Принял он ее нелюбезно и даже сердито. Сазонов сказал, что он знаком с ее письмами к Государю, который давал их ему читать, знаком хорошо и с "резюмэ". Он очень пренебрежительно говорил об Императоре Вильгельме и о Герцоге Гессенском и заявил: "Пока я у Цепного моста и пока Германия и Австрия не будут стерты в порошок - мира не будет". Они расстались.
Неудача приезда была для Васильчиковой очевидна. Царское Село хранило полное молчание. Васильчикова решила ехать обратно. Но в Петербурге уже поднялся настоящий скандал. Председатель Гос. Думы Родзянко и многие другие кричали по гостиным, что приехавшая из Австрии Васильчикова хлопочет о сепаратном мире, что того добивается "немецкая партия при дворе", что того хочет Царица Александра Федоровна.
Легенда росла и обрастала подробностями. Уже говорили, что навстречу Васильчиковой было послано доверенное лицо, что ее очень ласково, но тайно, приняли в Царском Селе, что она тайно выезжает туда неоднократно. Говорили о целом немецком комплоте, во главе которого стоит Императрица. Больше всех трубил Родзянко. Слухи эти дошли и да Их Величеств. Государь был очень недоволен всем происшедшим и приказал Министру Внутренних дел Хвостову ликвидировать все дело, а Васильчикову выслать из Петербурга.
В отсутствии Васильчиковой, в ее номере, был произведен обыск, но вообще ничего обнаружено не было. Явившийся министр Хвостов с Белецким объявил Васильчиковой, что, по Высочайшему повелению, она подлежит аресту и 294 высылке из Петербурга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Далее говорилось о Царстве Польском, Италии, военнопленных, об ошибках, которые делает В. Кн. Николай Николаевич. Васильчикова сообщала затем, что она сама была приглашена завтракать в Вольфсгартен к Вел. Герцогу Гессенскому, с какой любовью он говорил об Их Величествах, как он искренно, желает мира и как он радовался, что фон-Ягов решился откровенно высказаться.
"Смею просить, писала Васильчикова, приказать дать мне ответ, который могу передать фон-Ягову. Я буду его здесь ждать, а потом, увы, должна вернуться в Клейн Вартенштейн."
"Если бы Ваше Величество решили с высоты престола произнести слово мир, Вы решите судьбу народов всего 291 мира и, если Вы пришлете доверенное лицо, одновременно такое же лицо будет послано отсюда для первых переговоров".
После подписи была приписка: "Если бы Ваше Величество пожелали, чтобы я, лично, передала все слышанное и все, что видела здесь и в Германии, облегчите мне всячески путешествие в Царское Село, но я должна все же вернуться в Австрию до окончания войны".
Подождав некоторое время ответа на свое письмо и не получив его, Васильчикова вернулась в Клейн Вартенштейн. Немцы же начали свое наступление в Галиции.
В декабре 1915 года, те же лица, два немца и австриец, вновь приехали к Васильчиковой в Клейн Вартенштейн и стали уговаривать ее съездить лично в Россию и лично передать Его Величеству все то, что она писала в своих письмах по поводу мира, что излагала в "резюмэ". Васильчикова колебалась, но желание посетить Россию, где у нее скончалась мать, взяло верх. С немецким паспортом, в сопровождении доверенного лица, Васильчикова отправилась сначала в Дармштадт к Вел. Герцогу Гессенскому. Великий Герцог очень желал прекращения войны и, независимо от писем Васильчиковой, делал попытки завязать переговоры о мире, но безуспешно.
В половине апреля 1915 года Герцог отправил письмо своей сестре Императрице Александре Федоровне, в котором высказал мысль, что следовало бы строить мост для мирных переговоров. Он даже сообщил, что послал доверенное лицо в Стокгольм, которое могло бы вступить в переговоры, частным образом, с тем лицом, которое пришлет Государь. К концу апреля это доверенное лицо Герцога было в Стокгольме, но напрасно. Царица, получив письмо от брата в то время, как Государь был в Ставке, немедленно дала знать в Стокгольм, дабы присланный не беспокоился ждать и что время для мира еще не настало. Письмом же Государю она сообщила о том, прибавив, что поспешила кончить все до его приезда, зная, что происшедшее будет для него неприятно.
Теперь, узнав о поездке Васильчиковой, Герцог отнесся к ней очень сочувственно и снабдил ее письмом к Их 292 Величествам. В письме он выражал надежду, что Их Величества выслушают Васильчикову, поздравлял с Новым Годом и выражал надежду, что он принесет мир. Затем Васильчикова приехала в Берлин, где имела беседы с фон-Яговым и получила "резюмэ" для вручения Его Величеству. Это "резюмэ" по существу было повторением того, что было отправлено 14 (27) мая 1915 года.
Через Данциг Васильчикова приехала в Стокгольм, где в посольстве получила русский паспорт. Обедала у нашего посла. Далее ехала на Хапаранду, где ее документы были просмотрены консулом. При просмотре документов на границе Васильчиковой посоветовали по приезде в Петербург побывать в штабе армии на Дворцовой площади, что она и обещала сделать. Ехала Васильчикова от Торнео до Петербурга одна и в 6 часов утра 2 (15) декабря приехала в Петербург и остановилась в гостинице Астория, где с трудом достала для себя комнату.
Тотчас же по приезде Васильчикова написала письмо Императрице, прося принять ее, как делала обычно, приезжая в Петербург и отправила с ним письмо Герцога Гессенского и "резюмэ"
Вскоре из дворца протелефонировали, что письмо вручено по назначению. В тот же день Васильчикова зашла в штаб на Дворцовой площади, где ее допросили о причине ее приезда, на что она объяснила, что отпущена из Австрии в Россию на три недели под поручительство Великого Герцога Гессенского, ввиду смерти ее матери. И что, если она не вернется, то ее имение будет конфисковано.
6-го декабря Начальник штаба Северо-Западного фронта генерал Бонч-Бруевич телеграфировал о Васильчиковой генералу Алексееву и спрашивал, можно ли допустить выезд ее заграницу и, если да, то можно ли при выезде подвергнуть ее тщательному допросу и осмотру. Генерал Алексеев положил резолюцию: "Пропустить можно. Опрос учинить можно, а досмотр только при сомнениях. Нет надобности наносить лишнее унижение, если в этом не будет надобности".
293 Поджидая ответа о приеме из дворца, Васильчикова отправила по почте письмо В. Кн. Елизавете Федоровне и никуда из Петербурга не выезжала. Но ответа не было. Между тем, благодаря обширным связям Васильчиковой и родству, в высшем обществе распространился слух об ее приезде и пошли сплетни об ее, якобы, измене, о том, что она шпионка. Эти слухи дошли до Васильчиковой. Видя, что дело принимает странный оборот, она обратилась к министру Иностранных дел Сазонову, прося принять ее. Сазонов назначил час приема. Принял он ее нелюбезно и даже сердито. Сазонов сказал, что он знаком с ее письмами к Государю, который давал их ему читать, знаком хорошо и с "резюмэ". Он очень пренебрежительно говорил об Императоре Вильгельме и о Герцоге Гессенском и заявил: "Пока я у Цепного моста и пока Германия и Австрия не будут стерты в порошок - мира не будет". Они расстались.
Неудача приезда была для Васильчиковой очевидна. Царское Село хранило полное молчание. Васильчикова решила ехать обратно. Но в Петербурге уже поднялся настоящий скандал. Председатель Гос. Думы Родзянко и многие другие кричали по гостиным, что приехавшая из Австрии Васильчикова хлопочет о сепаратном мире, что того добивается "немецкая партия при дворе", что того хочет Царица Александра Федоровна.
Легенда росла и обрастала подробностями. Уже говорили, что навстречу Васильчиковой было послано доверенное лицо, что ее очень ласково, но тайно, приняли в Царском Селе, что она тайно выезжает туда неоднократно. Говорили о целом немецком комплоте, во главе которого стоит Императрица. Больше всех трубил Родзянко. Слухи эти дошли и да Их Величеств. Государь был очень недоволен всем происшедшим и приказал Министру Внутренних дел Хвостову ликвидировать все дело, а Васильчикову выслать из Петербурга.
В отсутствии Васильчиковой, в ее номере, был произведен обыск, но вообще ничего обнаружено не было. Явившийся министр Хвостов с Белецким объявил Васильчиковой, что, по Высочайшему повелению, она подлежит аресту и 294 высылке из Петербурга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71