Ха-ха! Особенно гармонирует это с сорок первым размером обуви и моим ростом в 178 сантиметров плюс 12-сантиметровые каблуки - итого 190 см. Вдобавок высокая тулья шляпы - в общем, мечта баскетболиста.
Тем не менее, Алла тут же водрузила на голову обновку, повертелась перед зеркалом и очень себе понравилась.
- Девицы, правда, стильно? - обратилась она к "самаритянкам". - Надо подобрать соответствующий прикид, и стану я ещё краше, хотя и так хороша до безобразия.
Не откладывая столь важное дело на потом, Алла заманила подруг в ближайший магазин, откуда они вскоре вышли в новых туалетах, одетые по-разному, но все в черном.
- Давайте-ка максимально уравняемся, - решила верная боевая подруга. Раз консьерж сказал, что дама была высокой, будем подгонять под мой рост.
- А ты тоже решила принять участие в эксперименте? - поинтересовалась Олеся.
- Я баба компанейская, а прикольные штучки просто а-абажаю. Заранее представляю, как отвиснет челюсть у консьержа, когда перед ним по очереди продефилируют четыре бабы примерно одинаково одетые и под вуалью.
В обувном магазине они приобрели всем туфли. Алле пришлось отдать свои шпильки верному оруженосцу, взиравшему на постепенную смену их облика с некоторым недоумением, и облачиться в лодочки на плоской подошве, а остальные "самаритянки" обзавелись обувью на высоком каблуке и теперь все были ростом не менее ста семидесяти пяти сантиметров.
Желая подурачиться, Алла выстроилась всех перед входом в магазин и велела своему Санчо Пансе:
- Толян, отойди-ка метров на несколько и отвернись. Мы быстро поменяемся местами, а потом ты сходу определи, кто есть кто.
Тот ничего не понял, но повиновался. Через пару минут она скомандовала:
- Оборачивайся и говори сразу, не задумываясь.
Разумеется, Толик сразу её узнал.
- Это потому, что я самая толстая, - заявила Алла. - Но остальных-то не признал, верно, Толян?
- Не-а, - ответил тот, пытаясь издалека определить черты лица "самаритянок" сквозь вуаль.
- Что и требовалось доказать, - констатировала она. - Можно даже не проводить эксперимент - и так все ясно. Зато мы повеселились и обновили гардероб.
- Давай все же доведем дело до конца, - предложила Лена.
- Идет, - кивнула Алла. - Мне тоже интересно поглазеть на рожу консьержа, когда он увидит парад дам в черном и под вуалью.
Эксперимент удался. Первой пошла Катя. Она постаралась воспроизвести поведение незнакомки - прошла мимо комнаты консьержа быстро, но не торопливо, не поворачивая головы и демонстрируя ему лишь профиль.
Парень привстал и таращился на неё в немом изумлении, но то ли у него язык отнялся, то ли он по-прежнему соблюдал требования жильцов не беспокоить расспросами дам, то ли просто не успел, - в общем, Роман ни о чем её не спросил.
Поднявшись на девятый этаж, Катя несколько минут постояла возле двери сто восьмой квартиры, спустилась вниз и тем же быстрым шагов вышла из подъезда. И опять консьерж промолчал, лишь проводил её удивленным взглядом.
Катя завернула за угол и вошла в соседний двор, где стояла "Волга", принадлежащая "Самаритянину", и "вольво" Толика. Подруги сидели в машинах без шляп, чтобы не привлекать к себе внимания жильцов. Катя нырнула в "Волгу" и сняла головной убор.
Выждав полчаса, пошла Лена. И все повторилось. Опять консьерж её ни о чем не спросил, "самаритянка" минут десять постояла перед опечатанной дверью покойного Голованова, спустилась на лифте и ушла.
Через полчаса пошла Олеся. По совету Аллы она решила расширить программу и на обратном пути обратилась к парню, окончательно лишившемуся дара речи:
- Почему сто восьмая квартира опечатана?
Консьерж обалдело потряс головой - видимо, мысленно пробормотал нечто вроде: "Сгинь, наваждение!" - и ничего не ответил. Он даже не узнал её голос, хотя позавчера они с Олесей долго беседовали.
Последней пошла Алла. На пути к квартире Павла она повторила действия незнакомки и "самаритянок", а на обратном сунула в руку консьержа заранее написанную записку следующего содержания: "Павлик, я прихожу уже не первый раз. Что случилось? Позвони. Твоя зайка", - и попросила:
- Милейший, передай это хозяину сто восьмой квартиры.
Подойдя к автомобилям, Алла, давясь от смеха, оповестила:
- Класс, девки! Мы окончательно затуманили парню мозги. Кто бы ни была дама под вуалью, она совершила благородный поступок, избавив мир от мрази по имени Пашка Голованов. Теперь ментам её ни в жизнь не сыскать. А даже если и найдут, явимся мы все четверо и скажем, что 24 июля приходили к Павлу, но дверь никто не открыл. И наша таинственная незнакомка выскочит чистенькой.
Через некоторое время Олеся вновь побывала в знакомом подъезде, уже в своей обычной одежде, а потом докладывала подругам:
- Девочки, Роман до сих пор не может прийти в себя! Едва я вошла в его комнату, он выпалил: "Эта женщина сегодня четыре раза приходила!" Представляете! У нас разные шляпы, одежда, мы все разного роста и комплекции, а для него - одинаковые!
- В общем, парнишка - не физиономист, - вынесла вердикт Алла. - И его показаниям - грош цена, если уж он меня, даму весьма габаритную, не отличил от худосочной Ленки.
- Я специально села на его место и поглядывала на входящих и выходящих, - рассказала Олеся. - С этой позиции видны только голова и плечи, а за несколько мгновений, в профиль, - и вовсе ничего толком не разглядеть. Лично я не могу детально описать никого из тех, кто прошел мимо. Жильцы и их гости вообще не обращают внимания на окно будки, за которой маячит голова сидящего вахтера. Да и он не очень-то на них глазеет. В углу стоит небольшой телевизор, а стул развернут так, чтобы было удобно смотреть не в окно, а в телик. Если парню плохо видно на маленьком экране, он наклоняется вперед, а в это время кто угодно может проскользнуть мимо его каптерки.
- Да я вообще не понимаю, для чего в некоторых домах сидят консьержи, - высказалась Катя.
- Для понта - для чего ж еще! - фыркнула верная боевая подруга. - Мол, наш дом не такой, как у всех, а повыше классом!
- Полагаю, это профилактика квартирных краж, - не согласилась с ней Лена.
- Если кто-то незнакомый тащит из подъезда баулы и чемоданы, вахтер, конечно, встрепенется. А на входящих обычно не очень-то обращает внимание, если человек с виду приличный. Вот бабули бывают очень даже въедливые, пристанут, как банный лист к жопе, - к кому идешь да зачем. А парням все по фигу, лишь бы смену отсидеть.
- Кстати, Роман, пребывая в расстройстве чувств, попросил меня посидеть за него. Он живет через два дома и несколько раз за смену покидает свой пост. Это у них не положено, а для того, чтобы жильцы не заметили пустующее место, парень просит своего младшего брата подменить его. Получив снова мзду, да ещё когда я за него подежурила, Роман проникся полным доверием. Вернулся он с запашком спиртного, и мне удалось выяснить, что в день убийства Голованова после пяти часов парень отлучался со своего поста, посадив вместо себя братца. Павел дал ему чаевые за то, что Рома донес его багаж, и консьерж решил немедленно превратить их в огненную воду. Позвонил брату, а сам рванул в штучный. До магазина минут десять ходьбы, там минут пять да путь обратно. А если Роман по дороге не утерпел и глотнул, то отсутствовал минут сорок или даже больше. Его братишке шестнадцать лет, жильцов он не знает, даже не смотрит на них, им тоже без разницы, чья голова торчит в каптерке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Тем не менее, Алла тут же водрузила на голову обновку, повертелась перед зеркалом и очень себе понравилась.
- Девицы, правда, стильно? - обратилась она к "самаритянкам". - Надо подобрать соответствующий прикид, и стану я ещё краше, хотя и так хороша до безобразия.
Не откладывая столь важное дело на потом, Алла заманила подруг в ближайший магазин, откуда они вскоре вышли в новых туалетах, одетые по-разному, но все в черном.
- Давайте-ка максимально уравняемся, - решила верная боевая подруга. Раз консьерж сказал, что дама была высокой, будем подгонять под мой рост.
- А ты тоже решила принять участие в эксперименте? - поинтересовалась Олеся.
- Я баба компанейская, а прикольные штучки просто а-абажаю. Заранее представляю, как отвиснет челюсть у консьержа, когда перед ним по очереди продефилируют четыре бабы примерно одинаково одетые и под вуалью.
В обувном магазине они приобрели всем туфли. Алле пришлось отдать свои шпильки верному оруженосцу, взиравшему на постепенную смену их облика с некоторым недоумением, и облачиться в лодочки на плоской подошве, а остальные "самаритянки" обзавелись обувью на высоком каблуке и теперь все были ростом не менее ста семидесяти пяти сантиметров.
Желая подурачиться, Алла выстроилась всех перед входом в магазин и велела своему Санчо Пансе:
- Толян, отойди-ка метров на несколько и отвернись. Мы быстро поменяемся местами, а потом ты сходу определи, кто есть кто.
Тот ничего не понял, но повиновался. Через пару минут она скомандовала:
- Оборачивайся и говори сразу, не задумываясь.
Разумеется, Толик сразу её узнал.
- Это потому, что я самая толстая, - заявила Алла. - Но остальных-то не признал, верно, Толян?
- Не-а, - ответил тот, пытаясь издалека определить черты лица "самаритянок" сквозь вуаль.
- Что и требовалось доказать, - констатировала она. - Можно даже не проводить эксперимент - и так все ясно. Зато мы повеселились и обновили гардероб.
- Давай все же доведем дело до конца, - предложила Лена.
- Идет, - кивнула Алла. - Мне тоже интересно поглазеть на рожу консьержа, когда он увидит парад дам в черном и под вуалью.
Эксперимент удался. Первой пошла Катя. Она постаралась воспроизвести поведение незнакомки - прошла мимо комнаты консьержа быстро, но не торопливо, не поворачивая головы и демонстрируя ему лишь профиль.
Парень привстал и таращился на неё в немом изумлении, но то ли у него язык отнялся, то ли он по-прежнему соблюдал требования жильцов не беспокоить расспросами дам, то ли просто не успел, - в общем, Роман ни о чем её не спросил.
Поднявшись на девятый этаж, Катя несколько минут постояла возле двери сто восьмой квартиры, спустилась вниз и тем же быстрым шагов вышла из подъезда. И опять консьерж промолчал, лишь проводил её удивленным взглядом.
Катя завернула за угол и вошла в соседний двор, где стояла "Волга", принадлежащая "Самаритянину", и "вольво" Толика. Подруги сидели в машинах без шляп, чтобы не привлекать к себе внимания жильцов. Катя нырнула в "Волгу" и сняла головной убор.
Выждав полчаса, пошла Лена. И все повторилось. Опять консьерж её ни о чем не спросил, "самаритянка" минут десять постояла перед опечатанной дверью покойного Голованова, спустилась на лифте и ушла.
Через полчаса пошла Олеся. По совету Аллы она решила расширить программу и на обратном пути обратилась к парню, окончательно лишившемуся дара речи:
- Почему сто восьмая квартира опечатана?
Консьерж обалдело потряс головой - видимо, мысленно пробормотал нечто вроде: "Сгинь, наваждение!" - и ничего не ответил. Он даже не узнал её голос, хотя позавчера они с Олесей долго беседовали.
Последней пошла Алла. На пути к квартире Павла она повторила действия незнакомки и "самаритянок", а на обратном сунула в руку консьержа заранее написанную записку следующего содержания: "Павлик, я прихожу уже не первый раз. Что случилось? Позвони. Твоя зайка", - и попросила:
- Милейший, передай это хозяину сто восьмой квартиры.
Подойдя к автомобилям, Алла, давясь от смеха, оповестила:
- Класс, девки! Мы окончательно затуманили парню мозги. Кто бы ни была дама под вуалью, она совершила благородный поступок, избавив мир от мрази по имени Пашка Голованов. Теперь ментам её ни в жизнь не сыскать. А даже если и найдут, явимся мы все четверо и скажем, что 24 июля приходили к Павлу, но дверь никто не открыл. И наша таинственная незнакомка выскочит чистенькой.
Через некоторое время Олеся вновь побывала в знакомом подъезде, уже в своей обычной одежде, а потом докладывала подругам:
- Девочки, Роман до сих пор не может прийти в себя! Едва я вошла в его комнату, он выпалил: "Эта женщина сегодня четыре раза приходила!" Представляете! У нас разные шляпы, одежда, мы все разного роста и комплекции, а для него - одинаковые!
- В общем, парнишка - не физиономист, - вынесла вердикт Алла. - И его показаниям - грош цена, если уж он меня, даму весьма габаритную, не отличил от худосочной Ленки.
- Я специально села на его место и поглядывала на входящих и выходящих, - рассказала Олеся. - С этой позиции видны только голова и плечи, а за несколько мгновений, в профиль, - и вовсе ничего толком не разглядеть. Лично я не могу детально описать никого из тех, кто прошел мимо. Жильцы и их гости вообще не обращают внимания на окно будки, за которой маячит голова сидящего вахтера. Да и он не очень-то на них глазеет. В углу стоит небольшой телевизор, а стул развернут так, чтобы было удобно смотреть не в окно, а в телик. Если парню плохо видно на маленьком экране, он наклоняется вперед, а в это время кто угодно может проскользнуть мимо его каптерки.
- Да я вообще не понимаю, для чего в некоторых домах сидят консьержи, - высказалась Катя.
- Для понта - для чего ж еще! - фыркнула верная боевая подруга. - Мол, наш дом не такой, как у всех, а повыше классом!
- Полагаю, это профилактика квартирных краж, - не согласилась с ней Лена.
- Если кто-то незнакомый тащит из подъезда баулы и чемоданы, вахтер, конечно, встрепенется. А на входящих обычно не очень-то обращает внимание, если человек с виду приличный. Вот бабули бывают очень даже въедливые, пристанут, как банный лист к жопе, - к кому идешь да зачем. А парням все по фигу, лишь бы смену отсидеть.
- Кстати, Роман, пребывая в расстройстве чувств, попросил меня посидеть за него. Он живет через два дома и несколько раз за смену покидает свой пост. Это у них не положено, а для того, чтобы жильцы не заметили пустующее место, парень просит своего младшего брата подменить его. Получив снова мзду, да ещё когда я за него подежурила, Роман проникся полным доверием. Вернулся он с запашком спиртного, и мне удалось выяснить, что в день убийства Голованова после пяти часов парень отлучался со своего поста, посадив вместо себя братца. Павел дал ему чаевые за то, что Рома донес его багаж, и консьерж решил немедленно превратить их в огненную воду. Позвонил брату, а сам рванул в штучный. До магазина минут десять ходьбы, там минут пять да путь обратно. А если Роман по дороге не утерпел и глотнул, то отсутствовал минут сорок или даже больше. Его братишке шестнадцать лет, жильцов он не знает, даже не смотрит на них, им тоже без разницы, чья голова торчит в каптерке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85